По-настоящему

Анна Белинская (2024)

Заключить сделку с самым наглым мажором нашего универа? Легко, когда фиктивные отношения выгодны нам обоим. Но безумно сложно, когда внезапно начинает казаться, что между нами всё…по-настоящему. Эмоционально, чувственно, трепетно.

Глава 14.

Герман

— Что он тебе сделал? Он тебя трогал? Я тебя закопаю, если ты хоть пальцем ее коснулся…

— Воу-воу, полегче… Ммм-мм… — стону, когда моя щека припечатывается к поверхности комода.

Захват у него серьезный, я помню.

Ну привет, старый знакомый.

— Вот и свиделись, — шипит за спиной старлей, который совсем недавно точно так же приложил меня мордой о капот ментовской тачки. — Ты че тут забыл, ушлепок?

— Здорова. В гости приехал, соскучился, — сиплю, выхватывая тычок по ребрам. — Мм-мм…

— Отпусти его! Отпусти! — визжит Дашка, бросив сумки на пол. — Совсем крыша поехала? Артем!

О-оо, ну нет! Твою мать! Морщусь, чувствуя хруст носовой перегородки, отдающий тупой болью в висок и ухо, а следом на верхней губе оседает кровь. Слизываю ее языком.

Зараза ты, старлей.

— Повторяю для тупых: какого хрена ты тут трешься?

— У него кровь! Ты совсем больной? Отпусти, я сказала! — девчонка дергает за локоть придурка, пытаясь того оттащить от меня, но туша старлея вжалась в мое тело будто намертво. Он вдавливает свое колено мне в подколенную яму, и я уже готов свободной ногой садануть ему между ног, но одним глазом замечаю, как Дашка запрыгивает на гайца и начинает молотить того по спине.

Неподвижно остаюсь на месте, не делаю резких движений. Прихожая настолько тесная, что боюсь задеть девчонку, болтающуюся на старлее как тряпичный рюкзак.

— Ненавижу тебя, ненавижу! Отпусти его! Артем! — Даша лупит мужика куда придется и, судя по тому, что она называет его по имени, они плотно знакомы.

— Капец тебе, понял?! Сейчас я тебе устрою гостеприимный прием! И заметь, щенок, это ты на моей личной территории, — шипит мне на ухо.

— Ненормальный! С ума сошел? — не сдается малая.

— Дарья! В свою комнату пошла! Быстро! — орет старлей и пытается стряхнуть с себя девчонку.

— Он мой муж! Не трогай его! Я сейчас вызову полицию! Я не шучу.

Захват моих сцепленных за спиной рук ослабевает. Спустя секунду мои руки свободно падают вдоль корпуса, а тело освобождается от тяжести ментовского тела.

Выпрямляюсь и резко оборачиваюсь.

Гаец замирает, разводя руки в стороны, давая Дашке медленно сползти с его спины.

Оба тяжело дыша, смотрят друг на друга секундную вечность, после чего старлей медленно поворачивается ко мне.

Несмотря на то, что половина моего лица онемела, а под носом кровяное болото, я оскаленно ему улыбаюсь.

— Герман, — представляюсь и протягиваю ладонь, — рад знакомству.

Мускул на его очекушенной роже судорожно дергается, глаза наливаются кровью, когда смотрит на мою вытянутую руку, а после на ухмыляющееся лицо.

— Ах, ты ж мразь. Через сестру мою решил отыграться?! — он бросается ко мне, но в этот раз я успеваю его блокировать, хоть и слово, за которое непроизвольно цепляюсь, вышибает из меня воздух.

Сестра? Он сказал — сестра?

О, твою мать!

Что за чудеса долбанного везения?!

Дашка и этот отбитый — родственники?

Не успеваю оценить весь масштаб бедствия, как Дашкины кулачки снова прилетают по плечу. Только уже мне.

— Эй, да за что? — возмущаюсь, глядя на растрепанную девчонку. Ее глаза мечут стрелы, которыми протыкает меня насквозь.

— Что вы здесь устроили? Вы что, знакомы? — кивает она на брата, которого едва сдерживаю захватом сгиба локтя, сдавливая тому кадык. — Господи, Герман, отпусти его, пожалуйста, — Дашка накрывает голову ладонями и смотрит поочерёдно то на меня, то на своего брата. У нее растерянный непонимающий вид. Да я, млин, тоже нефига не врубаюсь.

Как же так вышло, что со всего города я выбрал девчонку, у которой брат с поехавшей крышей?

— Руки от меня убери! — брыкается гаец, брызжа слюной. Пытается отодрать мой локоть, но я свободной рукой блокирую эту попытку.

— Спокойно, родственник. Ну че ты такой дерганный? — говорю ему в ухо. — Расслабься. Давай сядем, пообщаемся нормально. Мы же теперь семья как-никак.

— Дарья, ты с кем, идиотка, связалась? Он отморозок! Ты что, творишь, дура?

А вот это ты, старший лейтенант, зря.

Я резко разворачиваю его к себе лицом и под Дашкин оглушающий визг впечатываю в стену. У меня ноль информации о причинах, по которым девчонка сваливает из дома, но я бы тоже не смог жить с этим носорогом.

Хорошенько тряхнув новоиспеченного родственничка за ворот футболки, членораздельно и предельно доходчиво цежу:

— Мы с твоей сестрой поженились. Нравится ли тебе такое родство или нет, но придется смириться, — хлопаю его по плечу. — Сейчас я забираю свою жену домой, а тебе советую со мной подружиться, — растягиваю губы в ухмылке. — Для тебя дружить со мной безопаснее, чем не дружить с семьей Бондаренко.

Память у старлея отличная, он узнал меня сразу, как только увидел на пороге квартиры. Поэтому, уверен, моего отца он тоже запомнил, а если все же запамятовал, то ему стоит погуглить на досуге фамилию Бондаренко, которая по значимости не самая последняя в нашем регионе.

— Я тебя сейчас отпущу, и ты будешь хорошо себя вести. Правда, брат? — насмешливо выгибаю бровь и давлю запястьем гайцу в ключицу.

Он болезненно морщится, но ни единого звука не издает. Его молчание я расцениваю как позитивный ответ, поэтому медленно, но настороженно отпускаю.

Он не двигается. Только желваки на скулах вибрируют, ходуном ходят.

Подбираю с пола брошенный Дашкин рюкзак и закидываю себе на плечо, не отпуская из внимания родственника.

Одной рукой прижимаю к себе аквариум, второй подхватываю клетку.

Я все еще на мандраже и на палеве. В любую секунду готов сорваться, если старлей вдруг решит не прислушаться к моему совету. Но он молча следит за моими движениями даже тогда, когда говорю Даше:

— Пошли.