Крупицы магии. Каждый сам за себя. Фэнтези

Андрей Сергеевич Ермолин

Магия ушла из мира, лишив чародеев силы, влияния. Чтобы выжить, колдуны осушают собратьев ради крупицы магии, которая хоть ненадолго продлит жизнь. Смогут ли они объединиться и вернуть часть былого величия или канут в историю?

Трактир неподалеку

Коль и похожи на кого ворожеи чертовы, так на сущность бандитскую! Вот уж кому сгинуть-то следует! Собрать бы их всех под одной крышей, да спалить… Жаль, что не все чародеи огня голого бояться…

Утро, как и предсказывал Риги, было пасмурным, на небе собирались тучи, но дождь пока не хлынул. Солнце не появлялось из-за туч и выглядело все серым, а лес в котором они остановились походил на старую, опутанную мертвым сном чащу. Костер не горел.

Гном проснулся рано и был не мало удивлен тем, что Дакша уже сидел на пне и полировал меч. Отойдя в сторону, Риги, полил корни дерева, высморкался, матюкнул ненастную погоду и присоединился к попутчику.

— То спишь, что мертвый пес, то встаешь спозаранку.

— Отоспался вчера, — ответил Дакша, бережно проходя по стали бархатной тряпицей. — А сегодня суставы ломит на погоду — не до сна.

— Такой молодой, а к погоде чувствителен, — подивился гном. — Ну, ладно. Пойдем железом помашем. Посмотрю, как ты мечом-то владеешь.

Оба поднялись с пней и направились на небольшую площадку меж двух высоких дубов. Риги держал в руках обоюдоострый топор. Разминаясь, он крутанул его в руках мельницей, что аж воздух запел, потом подкинул высоко над головой и ловко поймал.

— Могешь так вот? — усмехнулся он.

— Так не могу.

Дакша держал в правой руке меч, а в левой ножны с блестящими полосками металла и маленькими уплотнениями на них, в виде пирамидок.

— Ты чего? — удивился гном. — Ножнами тоже драться будешь?

— Буду.

— Ну, — усмехнулся Риги, глядя, как Дакша встает в боевую позицию. — До первой крови?

— До первой.

Гном закрутил топором и понесся на оппонента с боевым рыком, точно была это не дружеская тренировка, а настоящий бой. Дакша в момент отбил мечом нанесенный сверху удар, отступил на два шага назад и подпрыгнул, уйдя от острия свистящего топора на добрых пол-локтя. Риги малость удивился прыти оппонента и вновь бросился в атаку, решив силой продавить ловкость. Дакша уклонялся, подпрыгивал, парировал, отскакивал, оставляя гнома ни с чем. Но и Риги нужно было отдать должное. Он крутился точно волчок, перехватывая топор из руку в руку и не позволяя атаковать. Вынослив был, точно мул, а силен, как медведь. Пару раз его топор срезал пласт земли, а в другой раз разбивал валяющиеся на земле ветки в труху. Риги продолжал теснить противника к дереву, а когда тот уперся в него спиной, то резко перехватил топор и врезал противнику рукоятью в живот. Да вот только Дакша уже отскочил и рукоять треснув в могучее дерево, отбила толстый кусок коры. В следующее мгновение он обошел гнома в два шага и лупанул того по заднице ножнами. Пирамидальные уплотнения укусили Риги за задницу так, что он непроизвольно ойкнул, подпрыгнув от неожиданности, но быстро совладав с собой, развернулся и вновь рубанул наотмашь и вновь в пустоту. Дакша уже был сзади и снова врезал гному по заду ножнами, после чего скоро отскочил.

— Ну, все! Все! — возмутился гном, разворачиваясь к противнику. — Ты мне так всю жопу изкалечишь! А как потом на козлах-то сидеть? Эх! Ладно, твоя взяла.

Гном подошел и пожал Дакше руку. А после направился готовить повозку, почесывая ушибленное место.

Не прошло и получаса, как путники вновь двинулись в путь. Отдохнувшая лошадь резво потянула повозку с лежавшим в ней человеком и сидящим на козлах гномом. Быстро вернувшись на тракт, Риги погнал лошадку по нему.

— Удивил ты меня не слабо, — заговорил до этого молчавший гном. — Я ведь всю жизнь с топором. Бывал в многих переделках и уж таких фехтовальщиков в грязь мордой совал, что и похвалиться можно. А тут… В два счета ты мне булки отколотил. Где так мечом научился орудовать?

— Время — лучший учитель, — коротко ответил Дакша. — Да и практики у меня, если посчитать, не мало.

— Да-а, — почесав зад, задумчиво протянул гном. — Век живи — век учись! А ведь я тебя еще и научить хотел… приемам-то!

Риги загоготал так, что Дакша не выдержал и тоже прыснул со смеху.

Дорога шла ровной. Единственное, что менялось — окружение. Стало меньше попадаться березовых рощиц, а вот хвойных лесов было все больше. Деревни также поредели. Иной раз на каждые пять миль попадалось по две деревушки с ухоженными полями и пасущимися стадами животных, теперь же можно было долго ехать, прежде чем увидишь где-нибудь захудалую деревеньку с полусотней жителей. Чем дольше путники продвигались на восток, тем необитаемей становились леса и поля. До полудня они не встретили ни одной повозки и лишь, когда начал моросить дождь, то впереди замаячила телега с вооруженным эскортом.

— Кто такие и куда путь держите? — подъехал к телеге высокий мужик в латах на гнедом жеребце, чуть поодаль остановились еще трое, так же закованные в латы. Тот что спрашивал, внимательно осмотрел Дакшу и Риги, не убирая руки с рукояти меча.

— Все по тракту, да по тракту на восток, — ответил Риги. — Я гном, он — человек.

— Ты мне тут не юли! — рыкнул латный. — Точное место поездки и кто такие?

— К Гномовым горам путь держим, — ответил гном. — Мы обычные работяги. Едем на заработки. Но перед тобой я отчитываться не должен, — презрительно осмотрел Риги мужика. — Не вижу ни отличительных знаков, да и вообще ни чего не вижу, кроме как того, что в латах ты. Сдается мне не имеешь ты права нас допрашивать. А коли охраняешь ту телегу, то и охраняй, мы-то тебе зачем сдались?

— Без тебя знаю, что мне делать, — сплюнул под копыта лошади мужик. — Что везете?

— Провизию! — раздраженно фыркнул гном. — Сказал же тебе, что едем на заработки. А! Точно! Еще острый топор везу, хочешь покажу насколько острый?

Мужик в латах посмотрел на гнома с легкой насмешкой. После чего махнул рукой и направился дальше по дороге. Вскоре проехала и тяжело груженная телега в сопровождении еще пятерых конных в латах и еще двух сидящих в телеге человек с руками под тряпьем.

— Арбалеты на взводе, — хмыкнул Риги, осмотрев парочку на возу. — Того и гляди пальнут.

Как только телега с эскортом скрылась, то Дакша поинтересовался у Риги:

— Интересно, чего это они так охраняли? Телега-то небольшая. Не знаешь?

— Скорей всего золото везут или что-то дорогое, — пожал плечами гном. — Охрана не из дешевых. А то, что везут, так это поди налоги в столицу.

— Не проще по Вольной перевозить? — подумав спросил Дакша. — Севернее от Гномовых гор большой порт. По нему и древесину возят и камень. Такую петлю давать по тракту? Того и гляди перебьют их и заберут все сборы.

— Ха! — утер Риги промокшую от дождя бороду. — Я тож думал, что по Вольной проще. Быстрей, конечно, по реке. Но слышал я, что частенько нападают на корабли, а бывает и волна поднимется, что бриг переворачивает. Достань-ка потом с тридцатиметровой глубины что-нибудь. А по тракту едут, так и внимания особого не привлекают… Охрана и охрана. Мало ли торговцев от Гномовых гор едут?

— А кто на корабли Расковчан нападает? Они тоже ведь под охраной ходят.

— Пираты, ясное дело! — подивился гном незнанию сотоварища. — Бывают и Амбросы налетят. Только без отличительных знаков и флагов. Потом ты хрен чего докажешь, что это не пираты напали.

Дождь начал усиливаться. Тучи сгустились над головами путников и весь окружающий мир погряз в сырости и серости. Грива на тянущей телегу лошадке прилипла к шее и по ней стекали струйки воды. Дакша еще полежал под дождем, но вскоре промок до нитки и укрыв мешки грубым полотном, перелез на козлы к потеснившемуся гному. Дорога под колесами телеги размякла, а в иных местах образовались лужи, разбрызгивающиеся под копытами лошади. Настроение путников испортилось вместе с погодой, а в добавок Риги постоянно елозил раненой задницей по козлам. Так они в молчании проехали миль пятнадцать — двадцать. И все же гном не выдержал, сделав предложение:

— Так не пойдет! Я уж весь промок, а погляди на мою бороду! — Борода гнома намокла, точно губка и толстые косы выглядели смешно. — Тут, если не ошибаюсь, недалеко должен быть трактир. Заедем?

— Давай, — кивнул Дакша. — Если там огонь да суп горячий есть, то уже хорошо.

— Ха! — выжал гном бороду. — Щи там отменные и комнаты без клопов. Отдохнем, а с утра двинем дальше.

***

Через час путники приблизились к Трактиру, о котором говорил Риги. Высокое трехэтажное здание из дерева было потрепано временем. На стенах виднелись заплатки из светлых досок. Третий этаж и вовсе накренился вбок, увлекая за собой остальное здание. Окна покорежились, но не так уж и сильно. Сам трактир находился чуть в стороне от дороги. Пришлось путникам проехать по глубокой колее выбитой часто проезжающими телегами. С правой стороны от входа стояли под навесом лошади, привязанные к горизонтально закрепленному горбылю. Было понятно, что путников в трактире не мало. Еще с улицы, не смотря на вой дождя, Дакша услышал гомон со смехом, доносящийся из манящего тепла сооружения. Из окон первого этажа лился мягкий, слегка тускловатый свет. Ждать конюшего пришлось долго. Когда же он заявился, то Риги специально спрыгнул в лужу, рядом с которой тот стоял, обдав мужичка с красным носом веером брызг.

— Хер ты получишь грош! — буркнул он, идя к двери трактира.

Над дверью висела квадратная вывеска с выжженной на ней кружкой пива и парящей тарелкой чего-то горячего.

Сделав шаг в помещение, Дакша чуть не зашелся чиханьями. Людей внутри было превеликое множество и чуть ли не половина из них курила трубки. Густой дым стоял под потолком перемешиваясь с жиром от жарки котлет, от чего аж глаза щипало. Сейчас Дакша позавидовал росту гнома, идущего под витающим туманом.

Сам трактир выглядел, пожалуй, просто, как и все придорожные забегаловки. Квадратные столы со скамьями были расположены по периметру прямоугольной комнаты. Правый от входа угол занимала печка из белого кирпича, занавешенная посеревшими от копоти тряпками. От зала печку отделяла огромная лавка, в ширину достигающая три локтя, а в длину — не менее тридцати. Вся она была забита стоящими людьми. Столы так же занимали путники разной масти. В таверне было тепло и кроме дыма пахло еще и обещанными гномом щами, водкой и сыростью высыхающей одежды.

— Давай еще пива! — ворчали мужики запыхавшемуся корчмарю с красным от беготни лицом. Был корчмарь полноват и лыс. А на бурчание клиентов отвечал: «Подождешь, ядрена вошь! То ни кого в таверне, а как дождь дал, так и сбежались все!»

Помогали толстяку две молодые бабенки, только и успевающие разносить пиво, щи и колбасы. Дакша подивился их изворотливости и умению удержать тарелку с супом, протискиваясь меж крепких мужиков, не упускающих момента ущипнуть девах за попку.

— Вот так встреча! — воскликнул Риги, завидев гнома, сидящего за столом и похлебывающего суп.

Гном с рыжей бородой приветливо кивнул Риги и движением руки пригласил за стол. Протиснувшись сквозь плотную массу людей, путники подошли к столу.

— Васка!

— Риги!

Оба гнома крепко обнялись, похлопывая друг друга по крепким спинам.

— Гляжу ты набрал килограмм десять, — осмотрел приятеля Риги. — Да и башку побрил.

— Да, — похлопал себя по животу рыжебородый гном. — Добрею от бездействия! А побриться и тебе советую, а то постоянно в дороге и на головехе такие колтуны образуются, что с утра аж слезы из глаз, когда их вычесываешь.

— Хорошо, хоть бороду не сбрил, — треснул Риги сородича по плечу.

— Гном без бороды, что баба без титек! Хе-хе! А это с тобой кто?

— Это Дакша, — представил Риги спутника. — Ежели надумаешь с ним побороться, то будь готов получать по мягким местам! Хе!

— Присаживайтесь, — улыбаясь пригласил Васка гостей за стол. — Трактирщик! Водки и щей!

— Подождешь! — взвыл в ответ пухлый корчмарь, выставляя парящие котлеты на стол.

Дакшаа огляделся по сторонам. Практически все были либо торговцами, либо работягами с Гномовых гор. Попадались и вооруженные, но их было не много. Охрану мог позволить себе не каждый. Через стол от них сидела шумная компания играющая в кости. Дакша видел, как вскочил из-за стола торговец в шляпе с потрепанным гусиным пером и злобно зыркнув на мужиков, гневно что-то пробурчал и пнув лавку, ушел.

— Как-нибудь потом отыграешься! — выкрикнул торговцу в ответ лысый, точно коленка мужичок в безрукавке, оголяющей мускулистые руки с парочкой темных шрамов.

— Какими судьбами-то? — спросил Риги у Васки, облокотившись на стол. — Уж не думал тебя здесь увидеть. На тракте, да без рукописей, в какой-то захудалой корчме. Ты ли это?

— Я, — крякнул гном, облизывая ложку. — Пишу я труд касаемо чародеев. И вышло так, что в тюрьме-то, близ Гномовых гор сидит один магик. Сидит давно, почитай уже двадцать лет. Вот к нему-то я и ездил…

— А зачем? — спросил Дакша. — Если не секрет, конечно?

— Не секрет, — обрадовался Васка энтузиазму слушателя. — Труд мой включает в себя описания магических возможностей и применение их в повседневной жизни.

— Чего? — поморщился Риги. — От магиков один только вред и не втирай, что польза какая-то есть.

Васка отмахнулся от собрата ложкой. И развернувшись к Дакше, продолжил:

— Так вот. Чародеи обладают поистине величайшими возможностями. Могут поднять огромную каменную глыбу под небо, осушить болото, потушить пожар, вылечить смертельные ранения…

— Ага, — усмехнувшись влез Риги. — Только делают они не то, что ты назвал, друг мой, а например такое: насылают дожди, разжигают пожары, убивают людей и себе подобных, крадут «особенных» детей.

— Вот ваша водка и щи! — Трактирщик не позволил Васке обругать приятеля, поставив на стол большой поднос с тремя деревянными плошками, тремя металлическими стопками и одной глиняной бутылкой, покрытой испариной. — Щи горячие, водочка холодная — любо-дорого!

С этими словами румяный трактирщик умчался обслуживать остальных клиентов.

Риги откупорил бутылку и налил рюмки по края.

— Ну, выпьем за встречу!

Путники чокнулись и опрокинули рюмки. Водка была прохладная, пошла хорошо и пришла очередь горячих щей.

— Ты, конечно, прав Риги, — прожевав, ответил Васка. — Чародеи делают много чего худого, но я-то пишу о том, что можно будет сделать, если направлять их энергию в положительное русло.

— Это как же? — уплетая щи, спросил Дакша. — Каждый чародей — свободный человек. И так же, как и у обычных людей, среди них есть хорошие и плохие.

Да очень просто! — вновь наполнил рюмки Риги. — Нужно отловить магиков, заковать в кандалы и пусть работают.

— Как каторжники?

— Да, как каторжники, — кивнул гном. — Чтобы с утра поднялись и до заката пахали. Я слышал, что живут они долго…

— Если не «высыхают», — дополнили Васка. — Когда я в тюрьме был, то магик, что там сидит, выглядел лет на восемьдесят. Вылитый старик. Но дай ты ему магический амулет из которого он силу возьмет, то вернется в рассвет сил. Это непостижимо!

— А засадили его за что? — отрыгнув, спросил Риги, вытирая бороду от кусочков капусты.

— Давай-ка выпьем, а там расскажу, — предложил бритый гном.

Ни кто противится не стал и рюмки вновь опустели. Заев щами, Васка оперся спиной на темную стену трактира и довольно погладив бороду, начал рассказывать под гомон отдыхающих в трактире:

— Разговаривать мне с пленником разрешили только через решетку и в присутствии охранника. Говорят, что пусть он и старик в оковах, но все же чародей и фокус какой-нибудь выдать может. Так вот, посадили его лет этак двадцать назад. Его и еще одного чародея. Вышло так, что дал этим чародеям один князь работу. Нужно было достроить башню, а камень-то наверх доставлять было уже никак, вот и пригодилась сила чародеев. Работали они, по началу, славно. За неделю практически достроили башню. И вроде бы князь им и деньги уже заплатить хотел, да застукал ночью, как один из чародеев его дочку ночью потрахивает. Хе! Уже за одно только это можно было вешать негодяев. И может так бы и сделали, да только тот чародей-заворожитель, что дочку-то князя оприходовал, решил выйти из воды сухим и отделав папашу дочки, выскочил из комнаты. После, они с товарищем, двух лучших коней у князя увели, но уйти из крепости не получилось. Пришлось чародеям защищаться и защита вылилась в трех убитых и десяток покалеченных гвардейцев.

Не знаю как, но не вздернули чародеев на первом же столбе, а отправили в тюрьму к Гномовым горам. Видать, хотели чтобы они с помощью магии добывали золото, дробили горную породу и еще чем-то там занимались. И здесь законники получили поносу, так как эти двое и пальцем не желали вести, чтобы даже камешек поднять. Понятное дело, что им долго и упорно объясняли, что нельзя себя так вести, но ни к чему не пришли.

— А чего не повесили? — задумавшись, спросил Риги.

— Что-то произошло, — пожал плечами Васка. — Толи власть в тюрьме поменялась, толи остыла стража и надоело им мучить чародеев… В конечном итоге оставили их в верхних камерах, закованных и брошенных. Кормили, конечно, поили — и только. Так длилось целых пятнадцать лет. А после, один из чародеев сбежал.

— Из той тюрьмы-то! — недоверчиво покривился Риги. — Клетки из толстенного камня, стальные решетки. Охраны до хрена. А если и выберешься, то вокруг рудники и карьеры! Три крепости, где каждого клейменного в шею крестом, ловят и без рассусоливаний сажают на кол.

— Я ж тебе говорю, что он чародей, — постучал Васка кулаком по лбу. — А чародей может многое. Я, кстати говоря, увековечу дело этих магов в истории, как неудачный пример использования дарованной силы.

— Вряд ли этот чародей хотел оставить такой след в истории, — усмехнулся Дакша, ощупывая подсыхающую в теплоте трактира одежду.

— Что посеешь, то и пожнешь! — коротко ответил и заодно произнес тост гном, поднимая рюмку.

Через стол, где играли в кости, еще один мужичок проигрался. Ему пришлось встать и снять кожаную курточку, а после отдать лысому крепышу, сидящему в компании приятелей, выглядящих совсем не интеллигентно. Мужичок хотел было поставить на кон свои ботинки, охваченный азартом, но его успел увести друг, знатно матеря его глупость. Лысый довольно посчитал монеты и сгреб их в большой кожаный кошель, после чего затянул лямки и сунул его за пазуху.

— Чего зенки лупишь? — обратился он к Дакше, наблюдающему за всем происходящим. — Давай, садись. Сыграем. Выиграешь куртяху, что тот лопух просадил. Хе-хе! Ну? Струхнул что ли?

Три его компаньона тихонько засмеялись, поддерживая главаря. Дакша еще с минуту пристально осматривал их, после чего обратился к Риги:

— Подкинь-ка мне пару монет, приятель. А то мне и за угощения-то нечем уплатить. А так хоть вложусь. Пары кун у тебя не найдется?

— Найдется, — прищурился Риги. — Да только не дам. По этим удальцам сразу видно, что они тебя до нитки оберут.

— Не переживай, — отмахнулся Дакша. — У меня рука легкая. Выиграю.

— Да что ты в самом деле! — буркнул Васка. — Да же обидно! Я вас за стол пригласил — я и заплачу!

— Я так не привык, — не соглашался Дакша. — Да тем более мне и самому деньги нужны. А ежели проиграю, то отдам тебе, Риги, меч свой.

— Меч у тебя хороший, — согласился Риги. — Не жалко будет?

— Жалко, а как же. Но это если проиграю.

— Держи. — Гном вытащил кошелек, шлепнув им по столу. — Если уж проиграешь, то учти, что я меч у тебя купил. Тут не много — пятьдесят кун.

— Спасибо, — опрокидывая стопку водки и вставая из-за стола, сказал Дакша.

— Ох продует, — пробормотал Васка, наливая себе и приятелю водки.

Дакша не спеша подошел к столу, осматривая сидящих за ним мужичков. Лысый едва сдерживал довольную улыбку. По правую от него сторону сидел худощавый с длинными сальными патлами пацаненок, а слева еще двое неприметных, широколицых крепышей без каких-либо эмоций на лице. На столе их стояли три бутылки водки и блюдо с зажаренными в масле и потертыми сверху чесноком гренками.

— А ты, мужик, рисковый, как погляжу, — улыбнулся лысый, как только Дакша сел за стол. — Деньги-то есть?

— Есть, — улыбнулся Дакша в ответ, положив около себя кошель. — Пятьдесят серебряных кун. Но давай-ка для начала поставлю пять.

— Идет! — хлопнул в ладоши лысый, доставая из кармана пять круглых серебряных монет и выкладывая их на середину стола. Дакша повторил его действие. — Бросай первый.

Собрав пять деревянных костей с вырезанными на каждой из шести сторон по номинальному числу полосок, Дакша опустил их в стакан, закрыл дно ладонью, встряхнул и гулко опустил на стол. 5,3,2,5,4.

— Девятнадцать, — посчитал Дакша. — Не плохо. А? Бросай ты.

Лысый долго тряс стакан, а как только поднял его, то оказалось, что выпало у него четырнадцать.

— У-у-у! — довольно сгреб Дакша монетки. — Спасибо за игру. Везет мне сегодня, но уж лучше пойду.

Лысый же чуть обомлел от такой быстрой игры и призвал Дакшу сесть, наливая ему и себе водки.

— Давай-ка, — вновь оскалился он в улыбке. — За победу твою.

Выпили. Закусили гренками с чесноком.

— Раз так везет, — не отступал лысый, — то давай еще разок кинем кости. Может еще поднимешь!

— Завязывал бы ты, — фыркнул Риги из-за скамьи.

— Уж не маленький! — дерзко ответил парнишка, сидящий по правую руку от лысого. — Сам решит.

— Давай! — стукнул Дакша ладонью по столу и сгреб кости в стакан. — Ставлю двадцать кун! Осилишь?

— Двадцать, так двадцать! — вновь отсчитал лысый денег. — Кидай!

— Один, два, три, четыре, пять! — подивился Дакша. — Чудно, как выпали-то. Эх, пятнадцать всего.

Лысый ловким движение скинул кости в стакан и опрокинул его на стол с характерным звуком.

— Что ж за черт! — возмутился лысый, видя на столе четырнадцать. — Везет тебе сегодня! Ей богу везет! Еще?

— Не боишься без денег-то остаться? — выкинул Дакша на стол весь кошель. — Как-никак ставлю семьдесят пять кун.

Люд в таверне услышав сумму, начал подтягивать к столу, заинтересованно смотря на болвана, поставившего столько серебра. Даже запыхавшийся трактирщик выглядывал из-за лавки и вставал на носочки, лишь бы поглазеть на того, кто просаживает деньги не заплатив еще за ужин, явно рассчитывая огрести потом дубиной по хребту.

— Ставь куртяху, — предложил Дакша. — Мне пригодится.

— Ты сначала выиграй! — оскалился лысый, бросив куртку на край стола. — Бросай, сучий сын!

Дакша бросил, на стол выпали все двойки. Лысый не выдавал довольства на лице, лишь ухмыльнулся краем губ и убрал руку под стол, что осталось замеченным лишь игроком напротив. Кости встряхнулись в стакане и брякнули по столу.

— Пять?! — вырвалось сдавленно у лысого из груди. — Сука… Пять! Как же так-то?! Что за херня?

— А такая, — чуть наклонился Дакша над столом, сгребая деньги и забирая курточку, — что лишила тебя денег и куртки. Будь здоров.

Он поднялся из-за стола, проследовав к Риги и Васке, довольно щерящих зубы и все же не до конца верящим в победу приятеля.

— Держи, — протянул Дакша кошель. — Это тебе за дорогу, угощения и комнату. Мы же, вроде как, собирались сегодня здесь заночевать?

— Лихо, — покачал косматой головой гном, принимая кошель. — Лихо, ей богу! И впрямь ведь рука легкая.

Лысый и компания свернулись быстро и направились к лестнице на второй этаж, посматривая в сторону двух гномов и человека. А компания выигравшего, словно не замечая их, заказала еще водки и закуски, продолжая отогреваться в теплом, задымленном трактире.

Вышел Дакша с приятелями из-за стола когда на первом этаже трактира осталось всего пять человек, не сумевших подняться в свою комнату, от количества выпитого. Бабенки, помогающие упитанному трактирщику, шустрили около столов, убирая посуду, вытирая столы и стулья от крошек и пролитого пива.

— Вот так раз, — покачнулся Васка, опираясь на стол. — Ноги… мать их так, не держат…

Риги обернулся к столу, смотря на шесть бутылок водки и усмехнулся себе в бороду, заляпанную щами, мол: еще бы удержали! Дакша же заслужил огромное уважение гномов, пив с ними на равных и при этом не свалившись под стол. Правда держался он из последних сил, шаркая ногами к лестнице на второй этаж. Из-за большого количества посетителей не нашлось свободных комнат и Васка благородно пригласил Риги и Дакшу спать в свою, которую он успел-таки уцепить еще в обед. Риги сделал, как ему показалось, элегантный комплимент одной из убирающихся девушек, но испортил впечатление гулким ветром, что не сумел удержать.