Планета Крампус. Роман

Анатолий Иванович Коридоров

В захваченном немцами Стругаже развернута секретная лаборатория. В ней над советскими военнопленными проводятся странные и бесчеловечные опыты. Доктор Отто Вернер, руководитель лаборатории, разработал методику изменения сознания и личности человека,. «Перепрограммированные» нацистами люди – идеальное «пушечное мясо» для передовой и агенты для внедрения в партизанский отряд.Найти и уничтожить лабораторию – эта задача объединяет усилия НКВД, фронтовой разведки и партизан в фашистском тылу.

15

Лейтенант Одареев и младший сержант Боровых были озабочены результатами нападения немецких самолетов на их санитарный поезд. Он не трогался с места уже долго. И сколько это могло продолжаться, никому неведомо.

— Надо срочно, что возможно — все приводить в порядок. И двигаться дальше. Стоять мы не можем. Не имеем права, — рассуждал Одареев.

Алексей ждал конкретных распоряжений. Подошедший к ним майор Гаврилов был в отчаянии:

— Что же делать-то, друзья? Что делать?

Алексей предложил:

— Надо дойти до паровоза. Узнать там, что и как. Если требуется помощь — организовать ремонтную бригаду. Наверняка и знающие, и умеющие найдутся.

— И привести в порядок вагон, обязательно, — вставил свое слово лейтенант. — Его, кстати, можно ремонтировать и на ходу.

— И Анечку, Анечку… О боже! — воскликнул майор Гаврилов. — Как? Что? Куда? — он чувствовал сейчас себя совершенно беспомощным. — Мы ведь не оставим ее здесь? Это невозможно!

— Все решим, — успокоил майора лейтенант.

— Младший сержант, в первую очередь — паровоз, — приказал он Алексею.

— Есть! — козырнул Алексей и побежал, насколько позволяла больная нога, организовывать ремонтную команду.

Для начала он решил взять с собой двоих, определить степень повреждения, если оно вообще было, ну а потом…

— Махота, Артюхов! — позвал он, — Ко мне!

Машинист с помощником чинили поврежденный тендер. Из пробитого резервуара вытекло немало воды. Они уже заканчивали заделывать пробоину, устанавливали заглушку, но требовалось тендерный бак пополнить водой. Оставшейся воды хватало лишь на двадцать-тридцать километров. Но ее не хватит, пожалуй, чтобы добраться до ближайшей большой станции, где можно нормально заправиться водой.

Алексей раздал команды Артюхову и Махоте: одному найти в поезде свободные ведра, чем больше, тем лучше; другому — найти источник воды. И указал примерное направление — туда, где в болото упал немецкий самолет. А сам направился к лейтенанту, доложить о своих действиях по восстановлению паровоза. И мобилизовать людей на подачу воды, если будет найден источник, к тендеру локомотива. К поиску ведер активно подключились Роза Карповна и майор Гаврилов. Майор будто ждал активных действий. То там, то тут слышались его распоряжения.

— Танюша, я вас прошу, — уговаривал он молоденькую медсестру, — окажите помощь Людмиле Санне. Не оставляйте ее одну. Она, видите, в каком состоянии…

А в другом месте он уже разговаривал с Розой Карповной:

— У нас этих ведер должно быть… В каждом вагоне. Надо их все сюда. И побыстрее.

— Товарищ младший сержант, выделите двух-трех бойцов, — обратился он к Алексею, — сейчас Роза Карповна организует ведра.

Махота все еще лазил по болотным кочкам в поисках воды. Почва была зыбкая, но открытой воды не попадалось. И все-таки он услышал робкое журчание ручейка. Он обнаружил его среди осоки и камышовых зарослей. «Если чуть расширить, — прикидывал он, — то можно будет черпать…».

И Махота побежал к поезду, чтобы доложить младшему сержанту о результате своих поисков. И решить вопрос с лопатой.

Алексей, после доклада Махоты решил сам с ним сходить к источнику. Прикинув на глаз, что ведра доставлять до тендера далековато, он решил переговорить с машинистом, можно ли сдать локомотив метров на сто двадцать назад.

— Значит так, рядовой Махота. Я пошел к паровозу, потолкую с машинистом, а ты командуй тут. Расширяй, углубляй и укрепляй. И возьми кого-нибудь себе в помощники. Дружками-то еще не обзавелся?

Вскоре паровоз был поставлен напротив источника. От кромки ручейка в болоте до локомотива протянулась живая цепочка из бойцов и медперсонала поезда, по которой и шли ведра с зачерпнутой в ручье водой. Первые передавались скоро и энергично. Покачиваясь, переходили из рук в руки по цепочке и достигали паровозной лестницы, возле которой их принимал кочегар Григорий. Он поднимал каждое полученное ведро вверх, в будку, где его уже подхватывал машинист и относил в тендер для передачи своему помощнику. А тот, в свою очередь, опорожнял каждое ведро в горловину бака. Монотонную работу нарушил приблизившийся сзади военный эшелон. Он встал, шумно прогремев сцеплениями. Его платформы занимали танки и артиллерийские орудия. Двери теплушек были широко раздвинуты, и из них заслышались приветливые, бодрые голоса едущих на фронт солдат.

— Привет, славяне! — доносилось из вагонов. — Девушкам мы хоть сейчас готовы помочь. Как, девушки, помощь нужна?

Из головного вагончика спрыгнул капитан и поспешил к руководству санитарного поезда. Майор Гаврилов и лейтенант Одареев стояли у тендера.

— Здравия желаю. Капитан Нестеренко, — козырнув, отрекомендовался подошедший. — Проблемы? — спросил он. — Надолго?

— Лейтенант Одареев, — в ответ отрекомендовался лейтенант.

— Майор Гаврилов, начальник поезда, — вслед за лейтенантом представился майор. Пожали друг другу руки.

— Самолеты, зараза! — ответил капитану лейтенант. — Бак пробили. Вот мужики починили, кивнул он на машиниста и кочегара. Ну, а мы пополняем водные запасы. Благо, какая-то лужа нашлась.

— А это ваша работа? — кивнул капитан на еще дымящиеся останки самолета.

— Ребята долбанули, — с нескрываемой гордостью ответил лейтенант. — Их тут пара резвилась. Ну, одного приголубили.

— Молодцы, гляди! — похвалил капитан. — Надо же! А из какого оружия?

— Кроме винтарей да нескольких автоматов, у нас ничего нет, — признался лейтенант.

— Ну, снайперы! У меня нет слов, — одобрительно воскликнул капитан. Можем ведь!

И тут же спохватился:

— Может, действительно помощь нужна? А то у меня орлы… Им бы вместо разминки…

— Да у нас свои все при месте, притерлись уже к работе… — вежливо отказался лейтенант.

— Ну как знаете. Было бы, как говорится, предложено, — по-доброму смеясь, ответил капитан. — Если что, не стесняйтесь…

— Ну, честь имею. Приятно было познакомиться, — попрощался капитан. Бодро развернулся и легким бегом направился к своему эшелону.

А в последней теплушке — складском вагончике санитарного поезда, куда поместили связанных по рукам Рябова-Жаблина, Кускова-Гриднева и Шкабару под охраной рядового Карташова, исподволь, понемногу развивались драматические события.

Жаблин прекрасно сознавал, что если он не сумеет сейчас «сделать ноги», то впереди ему уже теперь ничего хорошего не светит. Пустят в расход как дважды два. И потому он прикидывал варианты, как ему это сделать половчее, понадежнее и побыстрее.

Карташов сидел в противоположном углу, положив на колени автомат. «Вот служба досталась, — думал он, — то немца стереги… И не устерег ведь. Из-за него сейчас тут кантуюсь. И теперь своих охранять довелось». Он беззлобно смотрел на трех в чем-то провинившихся вояк.

Жаблин прикинул, что шансы слинять отсюда у него неимоверно велики. Во-первых, он не один. У него есть помощники. Правда, Шкабара в их компании с Гридневым пока случайный человек, но он, Жаблин, будет не он, если не сделает Шкабару своим. Во-вторых, у него есть оружие — нож. Эти олухи не удосужились его обшмонать. Но это их беда. А нож у него всегда при себе. Он тут, за голенищем сапога. И в-третьих… А в-третьих — ловкости и хитрости ему не занимать. Короче, все будет на мази.

— Вот б…, ногу свело, — воскликнул Жаблин. — Загнешься тут нахер. Обезножишь. И кому я потом безногий нужен буду. Он зашевелился, запротягивал правую ногу. Потом сделал попытку встать. И ему это удалось. Походил от стенки к стенке, потряс правой ногой, присел раза два.

— Фу, кажись отходит. А я так труханул, — и Жаблин, приседая, стал моститься поплотнее к Гридневу.

Устроившись подле него, шепнул:

— У меня за голенищем… Сделай тихо и незаметно. Разрежь сначала мне…

— Понял, — ответил также тихо Гриднев. И развернувшись, чтобы его руки оказались возле сапог Жаблина, начал действовать. Нож очень скоро оказался у него в руках.

Потом минут десять они сидели спиной к спине. Гриднев осторожно двигал ножом по ремню, крепко опоясавшему руки Жаблина, пока, наконец, не прошептал:

— Все.

Жаблин взял из рук Гриднева нож. «Ну, осталось дело за малым», — произнес он про себя.

— Ну, вот и все, малец, свободен от службы. Навсегда, — вынимая нож из тела Карташова, удовлетворенно произнес Жаблин. И нож, и руки, обагренные кровью, он неожиданно для Шкабары, резкими движениями, вытер об его одежду.

— Ты че? — уставил Шкабара недоуменные глаза на Жаблина. А потом, переведя взгляд на свою окровавленную одежду, продолжил обиженным тоном, — нашел себе тряпку.

— Да ты тряпка и есть, — огрызнулся Жаблин. — Ну че ты заскулил? Захотел здесь остаться, с этим вот? — указал взглядом на лежащего охранника. — Щас устрою.

— А это, — опять же взглядом указал Жаблин на кровавые разводы на одежде Шкабары, — чтобы ты не свинтил от нас и нас не продал. Да не ссы кругами, Виталя, все путем. Как только, так и отмоемся. А пока — вперед. Мотать отсюда надо пока не поздно.