Пока я спала

Анастасия Ягужинская

Главное, что в Насте было всегда, это осознанность и разумность, плюс привитые в семье амбиции и успех гарантирован, и в карьере, и в личной жизни. Но приходит день и жизнь превращается в сплошную полосу суровых препятствий. Рушатся иллюзии, и она оказывается совсем одна перед этойбеспощадной правдой. Прозреть прямо перед победной чертой — реально трудное испытание. Какую себя выбрать, что действительно важно? И кто окажется умнее: разум или сердце? Много будет вопросов — и все получат ответ. Книга содержит нецензурную брань.

В дорогу!

Глава, в которой мы ощутим бодрый ритм и насыщенную атмосферу нашего знаменитого учреждения

Наш бухгалтер Тамара Александровна собирает меня в командировку, выдает, так сказать, все адреса и явки:

— Захотел именно нашего переводчика! Что это за блажь такая! Мы что — бюро переводов? Раньше нас все боялись, а теперь что? Всякая диппочта позволяет себе нагрузить наших ценных сотрудников целым чемоданом макулатуры! Повезешь в посольство бланки доверенностей, шофер поможет тебе в аэропорту. Обратно у тебя этот же чемодан с заявлениями на получения загранпаспортов.

На минуту она отвлекается на звонок, но, вернувшись к моей теме, продолжает еще более возмущенно:

— Нами пользуются все, кто захочет! Мы не министерство иностранных дел! Мы бюро добрых услуг! Этот врач, хоть он и доктор наук, он что себе думает, наши переводчики — это девочки по вызову? У него в министерстве своих переводчиков хватает! Вот подавай ему наших лучших синхронистов! И кого захотел! Нашу звезду! Нашу принцессу! Нашу Настю Андреевну! Губа не дура, — вещает она на прослушку, которая стоит у нас в каждом кабинете.

— Ты сопровождаешь известного врача на конференцию, Ренц его фамилия, — она говорит потише, наклоняясь в мою сторону. — Он, кстати, врач нашего министра, поосторожней там с ним.

Тамара Александровна заваривает чай в своем знаменитом гжельском чайнике на три литра, подарке министра на юбилей, сейчас сюда соберется половина министерства на «кофе-паузу» — пить чай.

— Вылет ночной, уж не сердись на меня, других рейсов не было в этот день, — объясняет мне Тамара Александровна, выдавая пакет полномочий на поездку. — Зато билеты в бизнес-класс, самолет большой, бизнес-класс в отдельном салоне, два места рядом взяла вам. Пользуйся, расскажи ему, где чего у тебя болит, он хирург уровня Бог, у него три строки послужных регалий, он многих тут оперировал.

Я ожидаю увидеть важного грузного господина, профессора, который начнет покровительственно и напоказ ухаживать за мной, так бывает обычно.

Но мне, честно говоря, не до него, во Франкфурте я встречусь с Хансом. Мы не виделись почти год, с тех пор многое изменилось, нам есть что обсудить. Я надеюсь, Ханс объяснит мне, почему не приехал ко мне, и я поверю его словам, и равновесие будет восстановлено. Я обрадовалась, когда мне предложили эту поездку.

— Пластырь для спины мне привезешь? Тут таких нет. — Обнимает меня сердечно и подталкивает к двери, у нашей Тамары Александровны жизнь интенсивная, интенсивнее, чем у нашего министра. — Вылет у тебя через восемь часов!

В коридоре подхватывает меня за локоток наш руководитель службы безопасности, Семён Михайлович, редкий зануда, челка топорщится почти на макушке, как щетка.

— Настенька! — сладостно, елейно. (Сейчас попросит привезти ему в ручной клади рояль, белый, антикварный, найти и купить за три копейки, там ведь на каждом углу такие продают). — Вот эта ваша переписка с Хансом… вы поосторожнее, всё-таки вас с Андреем готовят на большую должность… — он мнется и лицом, и телом, показывая мне всю деликатность момента. — Я, конечно, подтер всё, но…

— Спасибо. — Прямо из глубины души говорю я ему. И я знаю, что говорить дальше:

— Может, я могу вам что-нибудь привезти. Только маленькое! У меня диппочта, но, конечно же, Вы это знаете.

— Вот я тут написал, — шепчет мне и передает замусоленный клочок, впрочем, очень мелко исписанный, как шифровка.

Мы обмениваемся многозначительными взглядами… Я ухожу, а он, наверное, долго смотрит мне вслед.