Городские смехи

Анастасия Цепринская-Цекавая

Книга «Городские смехи» написана в редком жанре литературного импрессионизма. Это калейдоскоп эмоций, которые за счет стилистики книги легко примерить на себя и ощутить всю полноту переживаний героев. От яркого искрящегося счастья и трепета надежды до боли, беспросветного одиночества и горечи потери.Вместе с тем это яркая интеллектуальная проза, в которой едкая сатира над городским бытом умело встроена в пульс большого города с его противоречивыми образами.

2. Буквы или выхода нет

Выхода нет. В глазах стояли слёзы. Стоило их вытеснить усилием век, и они скатывались по щекам. Но тут же набирались новые. Заполняли глаза, переполняли их и следовали вниз за предыдущими. «Выхода нет». Какое неумолимое буквенное сочетание. Мне хотелось разбить толстое стекло двери вестибюля. Разрезать руки, разбивая его, почувствовать боль, кровь, но перестать ощущать струйки слёз на лице и другую, невыносимую боль.

Ощущение кома в горле мог снять только глоток крепкого напитка, но не надолго. К тому же, как бы организм не мечтал избавиться от этого комка, но мысль о проникновении в рот спиртного, чтоб смыть ненавистный, не проглатываемый комок, вызывала предчувствие тошноты.

В тот вечер я написала короткое сообщение. Всего лишь две строчки. «Люблю, когда ты говоришь, что хотел купить мне цветы, но тебе не понравились все те, что ты встречал по дороге с севера города на его противоположную окраину, ко мне….»

Зная, что ответа быть не может, хотя я отлично знала, какой должен быть этот ответ, если б была возможность его получить. Зная, что не будет этого ответа, всё равно, содрав шапку с головы, скинув пальто на пуф в коридоре, (перчатки не поддавались, не слезали с оледеневших рук), я включила компьютер и открыла эту «вечную страницу». Ответа не было. Конечно же, не было. Может, я схожу с ума? Если жду.

Я печатала строчку за строчкой. — «Что же мне делать, как быть? Как же так, как так могло случиться с нами…» Иногда я доходила до упрёков, потом до нежности, потом… Потом я стирала всё это. И писала заново совсем другое, но такое же точно по смыслу, и опять стирала.

Я без него уже месяц. А ведь всего полтора года назад первое сообщение вызвало недоверие, любопытство, радость. Что это было за сообщение? Что-то обычное. Не помню. Смайлик, улыбочка, или нет. Нет. Кажется, это было какое-то заковыристое приветствие и намёк на знакомство. Мне было весело. Я читала потребности людей в паутине знакомств, и удивлялась, как они мечутся от отчаяния до самых сладостных надежд и обратно. Мне было легко, потому что я не знакомилась, а просто читала. Но всё ж открыла из любопытства это ненужное мне сообщение. Сообщение, ждущее от меня знакомства. А казалось, потом, постепенно, не ясно как и с каких пор, что я знала отправителя лет десять, а может даже раньше. Даже не со студенческих лет, а со школы. Вообще всю жизнь. Будто иначе не могло быть.

Однажды, не помню каким по счёту после первого смайлика был тот день, мы переступили новую ступень виртуальной жизни, обменявшись мобильными. Теперь каждое утро я просыпалась от его смски. «Привет, стою в пробке. И надо же было выпасть снегу уже в октябре месяце!?» Это было менее возможных 160ти символов. Но ему было достаточно. Он хотел быстрее написать сообщение, чтоб быстрее отправить его. И если я не получала какое-нибудь утро подобное смс, значит он уехал в командировку, и ему не до меня. Вернее я должна была получить его корреспонденцию в полном объёме с опозданием. Учитывая роуминги и заграничные разницы во времени. Просто это было очень, очень-очень хорошо. Эти смски.

А сегодняшний день, тридцать второй день без него тянулся нескончаемо, так же как тридцать первый и тридцатый, и все остальные такие дни. «Сегодня опять неожиданно выпал снег, представляешь? Ты не любишь такие погодные сюрпризы. Я тебя понимаю», — писала я, сидя за рабочим столом. Глаза пронзила резкая боль от подступающих слёз. Я подняла глаза куда-то вверх, в потолок, что б не дать слезам размазать и без того размазанную тушь. Над дверью был стеклянный фонарик, с нарисованным на нём белой краской бегущим человечком и стрелочкой. А по центру двери, ведущей на чёрную лестницу, которой не пользовались со дня переезда нашей фирмы в этот офис, красовалась жирная надпись «выхода нет». Я знаю… знаю. Что нет. Мне хотелось влезть на табурет и отскрести ногтями это дурацкое сочетание букв. И я написала — «Я знаю, что выхода нет, но может я не права?». Если я где-нибудь ещё увижу эти слова я…, Я не знаю что сделаю!

После этого я не заходила «В контакт» неделю.

«Контакт» — это была третья и последняя ступень нашей виртуальной жизни. Потому что далее была жизнь реальная. Так же, как случайные партнёры часто не считают нужным занести своего нового любовника или любовницу в Одноклассники, или в Контакте, так же наоборот. Люди, которые живут совместным общением, когда они изначально образовали виртуальную семью, готовы каждую секунду уделить этому виртуальному общению. На любой странице всемирной паутины. Где только возможно отдаться мыслям друг друга полностью.

«Ну, сколько можно? Мы как дети!» — шутил он, и я с полу слова понимала, что речь идёт о том, чтоб перевести «Контакт» в контакт, по одну сторону монитора.

«Да, как дети! Конечно, пора. Не спорю», — я смеялась, подперев щёку и кроша печенюшку над клавиатурой. И сама того не замечая, инстинктивно придвигалась к монитору, чтоб быть к его фотографии поближе.

Реальная встреча не вызвала безумных волнений, страха или напряжения. А только радость. Как встреча с родным человеком, которого давно не видел. Будто это была не первая, а миллионная из наших встреч. С тех пор был нескончаемый поток дней, пролетевших как один, и каждый раз, когда нам приходилось прерывать бурные сцены наслаждения, которые мы устраивали то вместо обеда в офисе, то вместо завтрака или ужина у него. Или там, где был укромный уголок, а мы просто не могли сдержать спонтанное сумасшедшее желание. Подкарауливая свои эмоции и обостряя чувства неожиданностью отношений. Каждый раз, когда приходилось разъехаться в разные концы города и расстаться для работы, через несколько минут после расставания физического уже продолжался наш виртуальный роман. — «Видала, с какой завистью на нас посмотрела тётка в лифте?», — радуясь, строчил он, стоя в пробке, на светофоре. «Да, да, по чаще бы нам так завидовали», — продолжала шутку я, садясь в маршрутку. И дальше, порознь, но виртуально вместе, нам предстояло ждать вечера, чтоб как следует списаться в нете, а не по смс, поговорить обо всём, и назначить встречу на завтра, вернее на сегодня, так как онлайн разговор всегда переваливал за полночь.

Наша жизнь раздвоилась на виртуальную и реальную. Нам так же не хватало нашей ночной переписки по разным сторонам мониторов, как дневных встреч, полных физического удовольствия. В итоге опять наступила осень. Вторая осень, с удивлением поняла я. Целый год мы вместе. Какая-то Интернет-зависимость к друг другу. Обсудив это в очередном ночном чате, нам было забавно. Мы были похожи уже не на влюблённых школьников, какими казались себе по началу. А на профессиональных любовников из мультипликационного фильма. Неких виртуальных супругов.

На «семейном» совете было решено. — «Свадьба? Белое платье и торжественный марш?» Это был единственный раз, когда у меня накатились слёзы от его письма. «Почему молчишь? Инет мерцает? Отвечай, или я сейчас тебе перезвоню» — волновался он. «Ну конечно марш, но мне больше идёт белая мини юбка. Но…. И на платье я согласна!» Мне показалось мало, неубедительно, и я отправила несколько десятков восклицательных знаков, улыбающихся смайликов, отправляющих воздушные поцелуи, и козырный смайл в виде большого красного сердечка.

На следующий день мы смотрели друг на друга смущённо, не торопились приступить к ласкам. Каждый из нас чувствовал, что виртуального предложения и согласия мало, и нужно перебираться из мониторов в жизнь. Я подумала, что нам пора привыкать называть друг друга нашими настоящими именами, а не виртуальными Никами. Я посмотрела на него, но даже в самые нежные моменты он был для меня Мистер. Таинственный, любимый и виртуальный. А совсем не Коля. Менеджер из какого-то Тревел-Автомс. «Буква… Ты рада?» прервал он молчание. Я остановила его, приложив палец к губам. «Давай попробуем перебираться в реальность. Называй меня по имени. Разве тебе не нравиться — Аня?» В его присутствии, сама произнеся своё имя, я почувствовала себя неуверенно. Будто нет никакой Ани. На работе есть Анна Игоревна, а здесь есть Буква, у которой адрес не дом и не улица, а всемирная паутина и Контакт. Да ещё Нюська — среди школьных и студенческих друзей. «Да, конечно, Анечка. Мне очень нравится твоё имя!» — сказал он, но сказанное им тоже прозвучало как-то неуверенно.

И как бы не хотелось ускорить нормальную совместную жизнь, оба мы были больны этим виртуальным раздвоением. Резкий обрыв нашего виртуального бытия мог вызвать депрессию, расставание, и стать подобным атомной катастрофе для нас вместе и для каждого в отдельности. Он строил планы. Как закончит ремонт в квартире, возьмёт кредит на авто, и приедет ко мне как принц, на белом Ситроене. А я читала, горела, ждала, но не торопила его, наслаждаясь виртуальным романом. Смакуя каждую минуту нереального счастья. Каждый вечер, засыпая за полночь у монитора и просыпаясь, разбуженная смской моего Мистера. Общалась с ним по возможности днём, лично, чтоб ждать его вечером к ужину в чате, не отрываясь от монитора, как любящая жена, и отправить в подарок чашечку кофе, улыбку и что-нибудь милое, найденное днём среди Интернет журналов, новинок, или красивых фотографий на дизайнерской странице.

«Поздравь меня! Буковка! Я, наконец, оформил машину. Теперь я настоящий принц, на белом Ситроене! Сегодня вечером еду обкатывать покупку!» «Ммм…. Ты такой устремлённый, такой надёжный. Но почему принц? Ты мой Мистер на белом Ситроене! Вот!» Значит скоро. Скоро мы станем настоящими. Все планы нашли своё логическое завершение. Завершился и наш виртуальный роман. Полное логическое завершение. Только я всё ещё Буковка, Буква, а не Аня. И он для меня Мистер. Но в этом даже есть какая-то романтика.

Он уже больше года хотел поменять свою старую машину, и как у всех мужчин, покупка этой игрушки вызвала бурную радость. Ближайшие три дня он говорил только о машине. Все ассоциации у него были автомобильные, и мне было скучновато во время наших вечерних чатов, так как я не умела поддерживать эту тему на должном уровне, не будучи автомобилисткой. На четвёртый день он вообще не вышел вечером в чат. Я хотела написать смс, но подумала, что даже если у него не работает компьютер, он должен первый мне написать. Я ждала. Уснула глубокой ночью, без весточки. Не было и утреннего смс. Но так как я проспала из-за этого на работу, некогда было думать, собравшись без завтрака и глотнув кофе на ходу в коридоре, я выбивалась из сил, не успевая по делам, и опомнилась только в два часа дня. Вестей так и не было. «Неужели?…» Страшная мысль, которая посещала каждую женщину, закралась ко мне в душу. «Всё кончено? Появилась машина, а я надоела. Наскучила. Или недостаточно продвинутая для него». Во мне поселилась какая-то жуткая дрожь. Которая в каждой моей клеточке пульсировала словом — «всё». Всё, всё, всё, всё, всё.

Всю ночь я висела на страницах, перебирая наши излюбленные чаты, но ни в одном не застала его. Телефон не отвечал. От отчаяния я потерялась, сколько дней прошло в этом кошмаре, и на которую ночь, наконец, уснула, не помня себя от усталости. Следующий день стал последним для нашего реалии и началом нашего нового виртуалити, длящегося уже 32 дня. Мне написал его друг со страницы Контакта. Я никогда не видела этого Алексея. Но иногда он приятно разбавлял наш супружеский чат. В этот раз сначала он писал о том о сём, но я почти не отвечала. А он видимо не решался, но, наконец, понимая, что пустой разговор двух незнакомых людей иссяк, сказал после «курс валютный скачет — страшное дело!» в ответ на моё «молчание». «Николай на машине разбился». Я тупо смотрела в монитор. У меня не было слов, не было слёз для рыдания, и не было подходящего смайла из огромной подборки, чтоб ответить Алексею. «Правда?» — выдавила из клавиатуры я. «Таким не шутят», — по-мужски лаконично ответил он. «Не думай, не бросил, трагедия,….. Жаль, что я для тебя злой вестник, Буковка».

Я решила, что больше никогда не открою чат с этим страшным человеком.

«Представляешь, он написал мне, что ты разбился». — Стучала я с утра по клавишам. «На ночь глядя написал такое! Хотел наверно с ума меня свести», — я смотрела в монитор и дурацки улыбалась сквозь слёзы.

«Зима какая поздняя в этом году. Хоть и снег, но всё равно тепло».

«А ты переодел резину на зимнюю?» — хотела я его порадовать разговором, связанным с машиной.

Он не отвечал.

Уходя на работу и живя от одного компьютера до другого, — от домашнего до рабочего, единственным моим моральным достижением было не писать ему смсок, на находившийся вне зоны доступа, разрядившийся где-то в отсутствии своего хозяина, телефон.

Входя в офис, я сразу включала вечную страницу. Если его не было в сети, я писала какое-нибудь милое приветствие ему и ждала, когда он придёт и ответит.

Прошёл месяц. Он продолжал жить. Жить в безграничных просторах Интернета. Подходил день его рождения, и Контакт оповестил меня, что пора поздравить друга. Тебе исполнилось 34. Тебе уже 34, а познакомились мы, тебе было 32, почти 33. Я открыла страницу. Он улыбался на меня с фотографии в день своего очередного дня рождения. Мне показалось, что улыбка у него милее, чем обычно, в праздничный для него день. Конечно, ему ведь исполнилось 34. «Я знаю, что ты мне не ответишь. И будешь вечно жить в этом молчании. Ты постареешь, тебе будет, может быть, сто лет. Но ты будешь всегда молодым. И наверняка, набирая возраст, год за годом, переживёшь меня….» Не придумали ещё кладбища в виртуальном мире… Мы могли бы жить и стареть год за годом, отображаясь друг у друга в лучших друзьях. Но моя реальная половина не может тянуть вторую половину меня — виртуальную. Мои фотографии старели бы, и я не соответствовала бы тебе. У меня есть только один шанс — уничтожить себя. Оставить пустую клетку на твоей странице. Я знаю, что ты будешь всегда ждать меня здесь, никогда не изменишь мне и не добавишь новых друзей в список любимых, но и не простишь — так как не добавишь и меня в друзья, если я когда-нибудь вернусь в Контакт. К тебе. И конечно, ты навсегда сохранишь все мои виртуальные письма.

Я так давно ни с кем не общалась в чатах, кроме него, что не знаю, заметил ли кто-нибудь моё отсутствие в виде удалённой страницы из списка контактов. Скорее бы заметили отсутствие, если бы через год неумолимая система напомнила, что мне стало на один год больше, и моя страница существовала бы. Теперь компьютеры, измученные моей непрерывной эксплуатацией за последние месяцы, смогут отдохнуть, улыбалась я.

Ведь я знала, что та самая дверь, ведущая с чердачного помещения строго вверх, на крышу, и есть «Выход», не смотря, что над ней были написаны другие буквы. Я ещё пару недель назад приметила её. Эту дверь.