Я его отец. Наследник миллиардера

Алиса Ковалевская

— Меня зовут Ян Соколовский, — мужчина оперся о столешницу ладонями, смотря на меня со снисходительностью. — А это — тест ДНК. — Я не понимаю, что это значит… — Это значит, девочка, — усмешка в уголке жесткого рта. — Что шесть лет назад, когда вы с моим сыном решили сделать ЭКО, донором стал я. — Это невозможно! — выкрикнула я в отчаянии. — Факты, Адель, говорят сами за себя, — он подхватил результаты ДНК и сунул мне в лицо. — Я — настоящий отец твоего сына. И я его забираю. Я в ужасе смотрела на Соколовского и не верила ушам своим. Как… как такое могло случиться?! Почему муж никогда не упоминал, что биологический отец Артёма — его собственный отец?!

Глава 10

Аделина

Когда мы сели в машину, Соколовский уже ждал нас на переднем сиденье. Повернулся. На лице его играла усмешка.

— Я думал, вы сбежали.

— Вы бы все равно нас нашли, — ответила я холодно. А в его глазах прочла: молодец, понятливая девочка.

Резко отвернулась и уставилась в окно. Машина тронулась с места, и я с сожалением проводила взглядом двери торгового центра. Клетка вновь захлопнулась, а я даже не попыталась выскользнуть из неё.

— О чем задумалась?

Мы встретились с Соколовским глазами.

Я ничего не ответила. Ощущение было, что он видит меня насквозь. Будто просчитывает мои шаги на несколько вперед.

— Аделина.

Я снова посмотрела на него.

— Что? Я не обязана отчитываться перед вами, о чем я думаю! — вспылила я. — Я ваша горничная, Ян, а не…

— Аделина, ты не закрыла дверь, — как ни в чем не бывало сказал он.

Готовая к очередному раунду нашей с ним войны, я опешила. Повернулась к сыну, тот молча смотрел в окно и не обращал внимания на нашу перепалку.

Машина притормозила, я потянулась и захлопнула дверь. Громко, вложив в хлопок весь свой гнев.

* * *

На протяжении трёх следующих дней Соколовского я не видела. Даже завтрак в постель он больше не требовал, по крайней мере, грымза Дарина мне об этом не говорила.

Приезжал Ян за полночь. Пару раз я слышала, как на территорию дома въезжает его внедорожник, но и не подумала встать и выйти ему навстречу. Нам не о чем разговаривать. Я всего лишь горничная в его доме, да и то на птичьих правах… Как изменить это, я пока не знала, поэтому выполняла свои новые обязанности и старалась как можно больше времени проводить с сыном.

* * *

— Мама! — окликнул меня сын, когда я чистила ванну Соколовского.

— Артём, что ты здесь делаешь? — Сняв перчатки, я бросила их на край раковины и выглянула в спальню. Сын стоял в дверях и переминался с ноги на ногу.

— Мне скучно, — надул он губы. — Можно я посижу с тобой? — Он прошел к постели и забрался на покрывало.

Я хотела его остановить, не дай бог помнется царское ложе его величества, но остановила себя. Если кто-то будет недоволен — это его дело.

— Хорошо, — улыбнулась и, подойдя, потрепала сына по голове. — Только ничего тут не трогай, ладно?

— Ладно, — кивнул Артём с самым серьезным видом.

— Тихонечко посиди и поиграй, — вручив ему свой телефон, сказала я.

— Хорошо, — снова кивнул сын.

* * *

С ванной я закончила не так быстро, как хотелось бы. Не потому что было много грязи, а потому что по размеру она больше походила на отдельную комнату. Роскошный минимализм, так бы я сказала. Чёрная, с практически незаметным узором плитка на полу и стенах, чёрная с хромированным краном раковина у зеркальной стены. Красок добавляли аксессуары серебристого цвета и личные вещи Яна.

Заканчивая уборку, я расставила на черной блестящей поверхности джакузи шампунь, бальзам и гель для душа. Все надписи на иностранном — на русском ни слова. Не удержавшись, открыла одну бутылочку и вдохнула. Аромат оказался очень приятным: терпкость мускатного ореха и лаванды. Дорогим, как и всё в доме Яна.

Как ни крути, а у Соколовского отменный вкус. Запах, который он для себя выбирает, цвет одежды, в которой ходит — все это будто создано для него.

Присев на краешек ванны, я поставила бутыле́к с гелем для душа на место и посмотрела на свое отражение в огромном, во всю стену, зеркале. Вдруг подумалось, что, наверное, у Яна есть женщина. И, вероятно, не одна. И она бы могла родить ему наследника. Какая женщина откажется быть матерью сына миллиардера Яна Соколовского?! Но он прицепился к Артёму. Почему? Как ни пыталась понять Яна, у меня не выходило.

Вдруг из комнаты раздался звон.

— Ой, — последовал за ним возглас сына.

Я выскочила из ванной и увидела его, стоящего возле раскрытого стеклянного шкафа, где Соколовский хранил книги, несколько фотографий в рамках и миниатюры ретро-машин… Одна из которых, красная, валялась на полу разбитая.

— Мам, я только посмотреть хотел, — виновато произнес Артём. — Я не хотел её разбивать, честно-честно.

Я подошла к сыну и, присев, подняла осколки. Склеить тут не получится. Машинка была из фарфора или чего-то вроде этого. Хрупкая. И дорогая, возможно, выпущенная всего в нескольких экземплярах.

— Что здесь происходит? — В комнату влетела Дарина.

Тут же оценив произошедшее, гневно посмотрела на Артема.

— Разве тебе не говорили, что трогать вещи хозяина — запрещено?! — накинулась она на него.

В глазах сына появились слезы. Он опустил голову и всхлипнул.

— Не смей поднимать голос на моего ребенка! — Я тут же встала между горничной и Артемом. Заслонила его собой.

— А тебе вообще слово не давали, — мерзко скривилась она.

— Это я разбила машину, — заявила, не спуская с напыщенной гадюки решительного взгляда. — Убиралась в шкафу и случайно задела. Думаю, хозяин переживет.

— Это не тебе решать, — фыркнула она. — Я сообщу Яну Владимировичу о случившемся.

— Да пожалуйста, хоть сейчас. — Я махнула рукой на дверь.

Дарина сжала и без того тонкие губы и вышла из комнаты.

— Мам, я не хотел.

Повернулась и присела перед сыном на корточки. Обхватила его личико ладонями и прошептала:

— Ничего страшного не случилось. Дядя Ян не обеднеет, лишившись одной машинки. У него в гараже видел сколько ещё стоит?

Попытка пошутить сыном оценена не была, он заплакал еще сильнее.

— Теперь тебя будут ругать. Я скажу ему, что это я её разбил.

— Ты мой маленький мужчина. — Обняла сына, погладила по спинке. — Не плачь. Я сама поговорю с дядей Яном.

Вся эта ситуация вызывала у меня одно чувство — возмущение. То есть своему сыну этот индюк с миллиардами на счетах не считает возможным подарить игрушку на праздник, а сам расставил в своей спальне машинки. Машинки, блин! В детстве точно не наигрался.

В спальню снова приперлась Дарина.

— Ян Владимирович приехал домой и желает видеть вас в кабинете.

Я обернулась на нее. Ухмыляется, нажаловаться уже успела. Ну, день прошел не зря. У таких, как она, девиз по жизни один: «у меня сегодня радость — я кому-то сделал гадость».

— Иди в свою комнату, Тём, — попросила я сына, поднимаясь с корточек.

— Я с тобой пойду, — заупрямился сын.

— Нет, малыш, иди в комнату. Я быстро поговорю с дядей Яном и вернусь.

— Он будет тебя ругать?

— Пусть только попробует! — Я щелкнула сына по носу и подмигнула.

Пусть только попробует.