Легенды Сьеррвуда

Алесто Нойманн (2025)

Мощная заключительная часть трилогии «Сьеррвуд» продолжает истории из романов «Стая» и «Тайный уровень». Вал оказывается в плену у безжалостного ученого Уоллеса, но надежда не угасла. Вальтер Рихтенгоф отправляется на поиски Бруно Джексона, чтобы объединить силы Тенеброна и Грауштайна для спасения своей сестры. Больше юмора, больше любви, больше новых препятствий. Легенды Сьеррвуда готовы к финальной битве. Обложка создана автором с помощью нейросети Flux 1.1. Pro.

4 Бункер Уоллеса

— Сюда тащи!

Вал распахнула глаза. Наверху послышались торопливые тяжёлые шаги. Команда Уоллеса просто с ног сбивалась. Даже не хотелось знать, что они там тащат в лабораторию.

Опершись перебитой рукой на каменный пол, она прислушалась, но до подвального помещения донёсся лишь грохот двери в лабораторию. Слишком плотные стены процедурной наверху, в которой Уоллес обычно занимается со своими подопечными. Может, оно и к лучшему. Если бы мир слышал, как может кричать существо, запертое в его чертогах, он бы перевернулся.

Снова тишина. Прижавшись спиной к холодной стене, Вал попыталась сглотнуть и закашлялась. Горло не просто пересохло, оно нещадно саднило. Любое бьющееся сердце в коридоре теперь казалось ей живительным родником. Но узникам Уоллеса не положена еда. Особенно вампирам.

Безразлично глядя из-под опущенных век на тускло освещённую комнату, она отслеживала удары сердца, которые становились всё реже. Истощение организма могло сыграть с ней злую шутку. Ещё один забор крови для анализов, ещё одна проверка на яды, способные заменить дорогой и сложный в изготовлении «ультимум-спиритум»… И, возможно, один из этих экспериментов станет последним в её жизни.

Вначале её успокаивала мысль о том, что Бруно Джексон в безопасности. Однако Уоллес вскоре сообщил, что её возлюбленный недавно установил могильный памятник во дворе Грауштайна. Хуже смерти может быть лишь осознание того, что самое дорогое создание умирает от тоски по ней, а она сама беспомощно сидит с переломанными конечностями, которые очень медленно срастаются. Хотя, по крайней мере, заживление идёт в правильном направлении. Уоллес очень точно подобрал способ обезопасить стальную дверь от атак вампира.

Сломай чудовище, и оно не доставит проблем.

Вальтерия в тысячный раз оглядела свою камеру, довольно жуткое и мрачное помещение, полностью отвечающее мерзкой сущности создателя. Прямоугольная комната с высоким потолком. Бетонные стены были покрыты блестящим напылением, на некоторых виднелись следы когтей и пятна крови. Бессловесное напоминание о том, что узники здесь подвергались не только заточению. Подачу воздуха обеспечивала маленькая решётка вентиляции под потолком. А выход на свободу закрывала неизменно тяжёлая стальная дверь с массивными запорами. Истинная тюрьма для самых опасных существ.

Для таких, как Вальтерия или Бруно.

Под потолком снова замерцали холодные неоновые лампочки. Свет здесь часто моргает, а иногда и полностью гаснет на несколько часов. Вальтерия злобно посмотрела на потрескавшееся синеватое стекло, представляя, насколько страшно могло быть тем, чьи глаза слабо видели в темноте. Как Бруно удалось так долго выдерживать условия в лаборатории Норвуда? Беспомощность, дезориентация и постоянный тупой гнев. Жить в таком ужасе ни одно нормальное существо долго не сможет.

Уоллес недалеко ушёл от своего покойного деда Норвуда, не к ночи будь помянут. Хорошо, что он стал покойным благодаря Вал. Когда придурок летел с крыши, она была уверена, что никогда не пожалеет об этой крови на своих руках.

Включилась система вентиляции, издав угрожающий гул. Даже воздух сюда поступал порциями, чтобы не слишком баловать и без того измученную зверушку. Вальтерия поморщилась, опираясь на руки и приподнялась, чтобы вдохнуть свежий запах, который тянул лесом и недостижимой свободой.

Снова хлопнула дверь лаборатории наверху. Обычно этот звук сигнализирует о том, что Уоллес решил поставить рекордное количество экспериментов за день и уже спускается к ней в камеру. Пускай попробует. Если ему так хочется увидеть, как она ломается, то придётся подождать.

Однако тело среагировало быстрее, чем холодный ум. Едва в коридоре послышались шаги тяжёлых военных ботинок, плечи будто сами вжались в бетон, словно пытаясь слиться с напылением.

Дверь открылась, и Вал сама не заметила, как оскалила клыки. Загнанный дикий зверь: чёрные голодные глаза, острые зубы и угрожающая поза, едва ли схожая с человеческой. Пусть она и сидит на полу, измождённая, как лиса, на которую охотится волчья свора. Она всё равно остаётся древним вампиром, чьи ранения лишь усиливают его опасность.

Уоллес появился на пороге с привычной отстранённостью и спокойствием. Армейская выправка и совершенно отсутствующие эмоции во взгляде самой настоящей акулы. В этом холодном выражении лица не читалось ничего. Словно он был не просто человеком, а хищником, лишённым всяких чувств.

— Надумала? — холодно спросил он, прислонившись спиной к железной двери.

— Сколько можно повторять, что бессмертие — это не вакцина? — Вал едва не закашлялась, её голос звучал очень сипло, в горле пересохло.

— Никогда не поверю, что ты не пыталась изучать этот вопрос. У тебя ведь друзья среди людей. — Он прищурился. — Или ты мечтаешь однажды их похоронить?

— Меня никогда не занимали вопросы создания мутантов, — резко ответила она.

— Хочешь сказать, что из тебя не сделать эликсир вечной жизни?

— Ты о чистоте эксперимента что-нибудь слышал, придурок? — Она оскалилась. — Или у вас с дедом была такая общая мерзкая черта? Проверять на одном подопытном яды, серебро, пули и одновременно пытаться выявить ген бессмертия? Ты добьёшь меня раньше, чем хоть до чего-нибудь додумаешься.

— Вот как. — Он повернулся в сторону коридора и кивнул одному из наёмников. — Тащи его сюда. Может быть, это немного умерит её желание постоянно мне хамить.

В дверях появился ещё один здоровенный детина. Открыв небольшую переноску для животных, он бесцеремонно вытащил оттуда небольшого зверька и швырнул его на бетонный пол комнаты. Уоллес дожидаться реакции Вальтерии не стал, лишь скомандовал покинуть помещение. Стальная дверь захлопнулась.

Существо на полу тихо запищало от боли.

— Кристиансен? — Глаза Вал защипало от слёз. Гнев и бесконечная боль за маленького собрата, над которым этим тварям хватило наглости издеваться. Что он с ним сделал? Очередные заборы крови и исследования? Или проверка серебром?!

Маленький вампир почти не двигался, его бок медленно поднимался и опускался от тяжёлых вздохов, на шкурке виднелись многочисленные ссадины. С трудом повернув голову, он взглянул на Вальтерию и протяжно запищал — смесь радости и призыва о помощи.

Преодолев сильную боль в мышцах, Вал осторожно приблизилась к Кристиансену и наклонилась, внимательно осматривая его травмы. В груди бурлил гнев.

Уоллес мог издеваться над ней сколько угодно, но трогать слабого и беззащитного вампирчика, который прилетел ей на помощь… Уоллес очень дорого за это заплатит. Она была готова выдержать гораздо дольше, чем планировала, лишь бы увидеть этот проклятый бункер в огне.

— Осторожно, — успокаивающе прошептала она, нежно гладя его по голове. — Я найду способ тебя подлатать. И обязательно вытащу отсюда.

Её взгляд задержался на вентиляционной решётке, где постепенно стихал гул подаваемого воздуха. На ум сразу пришёл план Бруно Джексона, который вывернул с корнем точно такую же, чтобы пробраться внутрь. Однако эта была значительно меньше. Тем не менее, Кристиансену места протиснуться хватит.

Страшно представить, что Уоллес сделает, когда узнает, что она помогла пленнику.

Но насколько сильно её это волнует? Вампиры очень редко умирали собственной смертью.

Обнажив клыки, Вальтерия прикусила собственное запястье. Голова закружилась, драгоценные капли крови, источающие последние искры жизни, заблестели на её белоснежной коже. Несмотря на слабость, охватившую тело, она была полна решимости помочь тому, кто нуждался в этом намного сильнее. Слегка наклонившись над Кристиансеном, Вал протянула ему руку, с которой капала кровь.

— Пей столько, сколько необходимо, — прошептала она.

Единственный способ восстановить вампира — это питание. Если нет ничего другого под рукой, подойдёт и кровь собрата.

Тихо пискнув, Кристиансен пошевелил усиками и запустил крошечные клыки в её запястье. По телу Вал прошла болезненная дрожь, тело содрогнулось словно в лихорадке. Пока маленький собрат тихо урчал и жадно пил, она пыталась просто не потерять равновесие. Молча сидя на коленях, каждой клеткой тела чувствовала, как жизненные силы постепенно покидали тело. Руки дрожали, но в глазах продолжал блестеть холодный свет непоколебимой решимости.

Она уже начала терять сознание, когда тёплое крыло Кристиансена коснулось её колена. С благодарным мурлыканьем он облизывался и смотрел на неё своими выразительными, крохотными звериными глазками, передавая всю ту благодарность, которую только мог выразить.

— Погоди немного, — прошептала она. — Я рада, что тебе лучше, но мне нужна буквально минута.

Собрав последние силы, она поднялась на ноги и направилась к другому краю комнаты. Ухватившись за выступающую из стены трубу, осторожно оперлась ногой и начала подниматься, пока вентиляционная решётка не оказалась на уровне глаз. Как там говорил Бруно? «Не пылим и работаем тихо». Аккуратно раскачивая болты, Вальтерия потянула металл на себя.

Чудо, не иначе, но её руки всё ещё хранили силу. Отодвинув решётку в сторону, она вздохнула, стараясь прогнать серебристые мушки, внезапно появившиеся перед глазами.

— Иди сюда, — обратилась она к Кристиансену, который беспокойно крутился на полу, наблюдая за движениями старшей по стае. — Только тихо.

Вампирчик вспорхнул, и Вал едва успела поймать его тёплое тело, не дав малышу врезаться в стену.

— Давай в этот лаз, — тихо скомандовала она.

Кристиансен забрался внутрь и повернулся к ней. Протянув кожистое крыло, нежно коснулся её груди. Жест благодарности среди вампиров. Возможно, он сможет передать какое-то сообщение во внешний мир. Вампиру достаточно дотронуться до груди другого представителя стаи, чтобы обменяться мыслями. До появления разговорного языка этот метод общения был незаменим.

— Сам ты мне не поможешь, поэтому найди моего брата, Вальтера Рихтенгофа, — прошептала она. — Его зовут так же, как и меня. Мы похожи. Ты не перепутаешь. По глазам вижу, что ты уже искал, но попробуй ещё. Посмотри в южной части Сьеррвуда, в самых отдалённых от людей домах. И передай, что я в опасности.

По её щеке потекла слеза, и Вал покачнулась на ногах, почти потеряв равновесие. Вовремя схватившись за холодный металл трубы, вампир стиснула зубы и восстановил устойчивость.

— И сообщи Бруно Джексону, что меня ещё рано хоронить, — она улыбнулась сквозь слёзы. — Обязательно скажи ему, как сильно я его люблю, ладно?

Кристиансен снова едва слышно пискнул и прижался носом к её лицу, благодарно потёрся о щеку. Ловко развернувшись, он начал продвигаться вдоль вентиляционной шахты, где всевидящие глазки легко находили путь на свободу.

Всё ещё глядя на пустой распахнутый рот люка, Вальтерия зажмурилась.

Она очень надеялась выдержать завтрашнее наказание за свой альтруизм.