Бремя версий

Александр Муромцев, 2019

Герой книги Игорь Климов делает первые шаги на профессиональном поприще. Он наш современник и мог бы быть российским инженером, врачом или учителем, но стал обычным рядовым российским следователем. Постигая азы следственной работы, он сталкивается не только с порядочными людьми, но не опускает руки и не изменяет избранному пути.

7

— Климов, ты, как обычно, в последнюю минуту, — Сорокин уже восседал во главе длинного стола для совещаний, который совсем недавно установили в его кабинете.

По обеим сторонам стола уже разместился почти весь следственный отдел. Заместитель руководителя Петрова, старейший на всю область следователь Белов, и следователь-криминалист Горячкин сидели по левую руку от начальства, а по правую — следователи Петька Величко и Зиночка Дементьева. Два стула на этом фланге пустовали. На один из них и приземлился Климов, успев пробормотать в сторону Сорокина:

— Разрешите присутствовать?

Ответа он не получил, потому что открылась дверь, и в кабинет вошёл высокий худощавый мужчина в хорошем сером костюме и дорогих ботинках.

Эти ботинки Игорь сразу про себя отметил. Его вчерашние туфли после встречи с сырой полянкой пришлось выбросить, и сам их бывший хозяин пребывал в кроссовках и джинсах.

Увидев мужчину, Сорокин встал и вытянулся, а за ним и остальные, хотя и вразнобой.

Тот решительно прошёл к началу стола, процедив с усмешкой:

— Вольно, не напрягайтесь, — и уселся на место Сорокина.

Сорокин проворно ногой подтянул для себя стул от стены и уселся с бочку.

— Я заместитель руководителя убойного отдела из областного главка. Полковник юстиции Алексей Васильевич Зинченков, — мужчина говорил, не повышая голоса, но какая-то нервическая нотка в его речи ощущалась. Он обвёл собравшихся строгим взором и продолжил:

— Принято решение дело об убийстве передать в наш отдел. Я принимаю дело к своему производству. Все следователи Калашинского следственного отдела включаются в мою следственную группу. Постановление нужно будет подготовить вам, майор Сорокин. Кстати, все присутствуют?

Сорокин, опешив, поперхнулся и выпалил:

— Все. То есть, нет, не все. Следователь Раджабов с утра уехал в следственный изолятор, там связи нет. Не смогли оповестить. Остальные все здесь. Но, Алексей Васильевич, у каждого по три — четыре дела в производстве, у заместителя Петровой и то два. Кто же их расследовать будет, если в вашу группу их включить?

— Это ваша забота, вы руководитель отдела и обязаны это обеспечить. Тем более что преступление совершено на вашей земле, и его необходимо оперативно раскрыть. Никто от работы по своим делам не освобождается. И имейте все в виду: до полного раскрытия суббота — рабочий день. Кто не справится с планом на день, выходите на службу и в воскресенье. Это не возбраняется. Не надо кислых физиономий, отдыхать будем на пенсии. Поставлена задача дать результат в ближайшие дни, крайний срок одна неделя. Криминалисту отдела поручаю систематизировать материалы дела и набросать проект плана расследования. Остальной группе: произвести задержание лица, нашедшего труп, и провести тщательный обыск в его жилище. Организовать повторный осмотр места происшествия с применением металлоискателей и кинолога с собакой. Допросить возможно большее число лиц, знавших убитого при жизни, и постараться выяснить мотив преступления. По итогам исполнения проведём совещание сегодня в восемь вечера. Предупреждаю, что за неисполнительность будем привлекать к дисциплинарной ответственности. Майор Сорокин, распределите людей, я возвращаюсь в Москву. За делом закреплена группа оперативников областного ГУВД, нужно поставить им задачи, — договорив, Зинченков поднялся.

За ним неуверенно поднялись ошарашенные начальственным напором участники совещания.

Зинченков направился к дверям, но вдруг развернулся и продолжил:

— Прошу всех следить за своим поведением и поменьше болтать. Прославили отдел на всю Россию. Уже в интернете ехидничают, что в Следственном комитете жокеи завелись, а вместо рысаков — полицейские.

— В каком это смысле? — растерянно протянул Сорокин.

— В самом прямом, товарищ майор, откройте интернет, полюбуйтесь, — отрезал Зинченков и вышел.

Все так и стояли столбами, один Сорокин побежал к компьютеру и через мгновения начал бешено материться. Тогда все сгрудились за его спиной, и Игорь к своему ужасу увидел на экране вчерашнюю переправу через лужу верхом на полицейском сержанте. На служебном жилете Игоря явственно читалась надпись: «Следственный комитет». Это паршивые репортёры всё-таки отомстили за своё унижение.

Когда Сорокин утих, все, вздыхая, опять расселись за столом. Игорю Сорокиным была обещана весёлая жизнь и соответствующая нелестная аттестация. Потом Сорокин всё же переборол эмоции и нарезал задачи. Величко выпало повторно осматривать лес, Дементьевой и Белову устанавливать круг знакомств убитого, Горячкину и Петровой писать план расследования и постановление о создании группы, а Игоря послали задерживать и обыскивать Иванова.

Под ворчание коллег, в растрёпанных чувствах, и жалея себя за невезучесть, Игорь отправился к себе в кабинет и машинально собрал нужные бланки для задержания и обыска. А потом по телефону уговорил Куницына помочь и стал дожидаться полицейскую машину.

Игорь проработал следователем уже почти год. Случалось, его поругивали за ошибки. Это необидно, потому что ошибки он, иногда по незнанию, действительно совершал. Но сегодня незнакомый чужой человек, который в строгом смысле и начальником им не был, безапелляционно распоряжался ими, унизил на глазах у всех Сорокина, да и над Игорем с этой переправой через лужу едко поиздевался.

Пускай этот полковник супер-следователь, пускай заслуг у него выше крыши, но видеть в своих коллегах из райотдела пешек, а тем более подчеркивать своё к ним пренебрежение, это как-то некрасиво. Сослуживцев своих Игорь знал. И знал, что при всех человеческих недостатках, они честно работают и добиваются нужных результатов. А может быть, полковник это сделал специально, чтобы как говорят «взбодрить», заставить расшевелиться? Такой тип руководителей Игорю хорошо был знаком по армейской службе. Но всё равно. По отношению, например, к Белову, такой приёмчик выглядел просто непорядочно…