Пеласги

Пела́сги, уст. пелазги (др.-греч. Πελασγοί) — имя, которым древнегреческие авторы именовали народ (или всю совокупность народов), населявших Грецию до возникновения Микенской цивилизации (в так называемый элладский период греческой истории), а также существовавшие некоторое время после прихода греков.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Пеласги упоминаются впервые в «Илиаде» Гомера. В «Одиссее» пеласги упоминаются среди народов, населявших Крит. Согласно энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, прямые потомки древних пеласгов – албанцы, которые сохранили язык пеласгов до сих пор. Позднее пеласги уступили свое могущество тирренам (ряд античных авторов считал, что произошла просто смена имени). По мнению некоторых историков, пеласги представляли собой первую волну индоевропейского заселения Западного побережья Малой Азии, Крита и Балкан. Страбон (ок. 63 до н. э. – ок. 24 н. э. – греческий историк и географ) упоминает, что Неаполем и Помпеей некогда владели тирренцы и пеласги. Плутарх (ок. 45 – ок. 127 – древнегреческий философ, биограф) среди других мнений упоминает версию, что Рим получил своё имя от пеласгов, обошедших чуть ли не весь свет.

Герман Марков, От Гипербореи к Руси. Нетрадиционная история славян, 2014

Разумеется, во II тысячелетии до н. э. переселения народов по лику Земли не завершились. И шли они не только с севера, но и из других регионов. Так, в Греции появилось племя данайцев. Миф о Данаидах связывает их происхождение с Ливией, это племя было родственно египтянам. Как гласит легенда, на Пелопоннесе данайцы столкнулись с царем Пеласгом и изгнали его из Аргоса. Но потом пришлось потесниться и данайцам, и пеласгам. Мифы рассказывают, как бог Дионис привел в Элладу северные народы – фракийцев, скифов, амазонок. Данаец Персей воевал с ним, но одолеть, естественно, не смог. Пришельцы заняли часть территории и осели в Греции. Это соответствует вторжению в XVIII–XVI вв. до н. э. новой волны арийских народов – ионийцев, эолийцев и ахейцев. Откуда они пришли, известно. В последующие времена племя ахеев отмечалось в Приазовье. То есть, при переселении оно разделилось. Часть осталась на прежнем месте, часть ушла в Грецию.

Валерий Шамбаров, Великие империи Древней Руси, 2007

«Жемчужиной древности» называют Минойскую цивилизацию Крита. А когда она в середине II тыс. до н. э. была уничтожена в результате землетрясений и мощнейших извержений вулкана на о. Фера, пеласги переселились на Ближний Восток, где стали известны под именем «пелиштим» – филистимляне. От их этнонима как раз и получила название Палестина. Филистимляне и сюда принесли гораздо более высокую культуру. Еще одна ветвь пеласгов отпочковалась в Малую Азию, а оттуда в Сардинию и Италию – это уже упоминавшиеся этруски, они же тиррены. И в Италии они тоже стали учителями римлян, перенимавших у них религиозные, магические, научные знания. Но это произошло много позже, когда на территории России уже кипели совершенно другие события.

Валерий Шамбаров, Скифские войны. Как Русь победила Дария Великого и Александра Македонского, 2013

Настоящая родина Геракла вовсе не Греция, а Восточная Европа, земля древних ариев. Он является человекоподобным воплощением их верховного бога Яра и олицетворяет одну из волн миграций ариев в страны Средиземноморья. Самую первую из них мы отождествили с появлением на территории Греции народа пеласгов (середина IV тыс. до н. э.). Эти арийские переселенцы принесли в Средиземноморье культы бога-создателя Яра-Эроса (древнейшего бога греков) и солнечного бога Бела-Гелиоса. В XIX в. до н. э. земли Эллады начинают заселять племена ахейцев, народа индоевропейского, но не арийского происхождения. Они пришли, как мы установили, из Волго-Окского междуречья и постепенно вытеснили пеласгов как с материковой, так и островной (XV в. до н. э.) части Греции. Эпоха противостояния ахейцев и пеласгов запечатлелась в том, что в греческой мифологии появился образ бога войны Ареса (Арея, еще одного воплощения бога Яра), символизировавшего мир ариев, противостоявший ахейскому вторжению.

Анатолий Абрашкин, Да, скифы мы! «Откуда есть пошла Русская Земля», 2014

Наши современники представляют греческую культуру гораздо более древней, чем она является на самом деле. Искусствоведы считают ее началом период архаики, то есть 800-700-е годы до н. э., когда античный мир узнал поэмы Гомера и Гесиода. Этой эпохе предшествовали тысячелетия варварства, в течение которых эллинские племена готовились к вступлению в цивилизацию. Мифологическая история Греции начинается с развитой культуры народов, обитавших на восточном побережье Средиземного моря и ближайших островах. Не слишком достоверными представляются сведения о пеласгах как самых древних обитателях Аттики. Можно лишь предположить, что легендарные предки греков владели значительной частью Балканского полуострова, островами Эгейского моря и западным побережьем Малой Азии. О более раннем состоянии эллинского этноса можно судить лишь по изобретениям, общественным учреждениям, степени развития языка и преданиям, которые достаточно скупо повествуют о происхождении греческой нации.

Елена Грицак, Афины и Акрополь, 2005

Юг Балкан до греков населяли пеласги, прилегающие острова Эгеиды и юго-восток Малой Азии – лелеги. Остатки пеласгов еще во времена Геродота жили в некоторых областях Эллады и Малой Азии, сам «отец истории» считал их язык «варварским». Происхождение последнего неясно. Встречаемые в Греции топонимы с окончаниями на – инф (Коринф, Тиринф), – ссос и ряд других, скорее всего, негреческого и вообще не и.-е. происхождения, находят параллели в древнем «языке земли» Малой Азии[4].

А. Е. Виноградов, Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?, 2013

Например, древние греки помнили, что племена, населявшие их страну, получили первые основы цивилизации с приходом пеласгов – потомков трипольцев. Как утверждалось в мифах, царь Пеласг основал первое государство на территории Греции, отучил местных жителей употреблять в пищу всякую гадость, научил их шить и носить одежду, сооружать дома. А его сын Ликаон возвел первый город, и по его образцу стали строиться другие [25].

В. Е. Шамбаров, Выбор веры. Войны языческой Руси, 2011

Такая же неясность и с первоначальным населением Греции… Известно, что греки заселяли Грецию несколькими волнами. И что до греков эту страну населяли разные народы. Греки называли их пеласгами, ионянами и другими не очень понятными словами. Языки некоторых из догреческих обитателей Греции – индоевропейские. Одни ученые считают их фракийскими. Они думают, что фракийцы проникали и на юг Греции еще в III–II тысячелетиях до P. X. вряд ли они правы, эти ученые. Есть веские основания считать фракийцев языковой группой, которая еще не сформировалась во II тысячелетии…

А. М. Буровский, Арийская Русь. Ложь и правда о «высшей расе», 2012

Итак, классические авторы не сомневались в истинности древних преданий, которые, насколько нам известно, впервые огласил Геродот. Однако греческий теоретик Дионисий Галикарнасский, живший в Риме при Августе, заявлял, что не может придерживаться этого мнения. В первом своем труде по римской истории он пишет следующее: «Я не думаю, что тирренцы были выходцами из Лидии. Язык у них и у лидийцев разный; и нельзя сказать, что они сохранили какие-либо другие черты, которые носили бы следы происхождения с их предполагаемой родины. Они поклоняются иным богам, чем лидийцы; у них другие законы, и, по крайней мере с этой точки зрения, они отличаются от лидийцев сильнее, чем даже от пеласгов. Таким образом, как мне кажется, правы те, кто утверждает, что этруски – народ коренной, а не пришедший из-за моря; по моему мнению, это вытекает из того факта, что они очень древний народ, который ни своим языком, ни обычаями не похож ни на какие другие народы».

Реймон Блок, Этруски. Предсказатели будущего, -1

Отмечались и попытки представить русско (арийско) – еврейскую конфронтацию в виде извечной борьбы, пронизывавшей всю мировую историю. И если в произведениях Скурлатова эта мысль присутствовала лишь в виде слабого намека (Скурлатов 1977а; 1977б: 328), то, например, ассириолог-маргинал А. Кифишин детально расписывал едва ли не космических масштабов борьбу между праиндоевропейцами (праславянами) и прасемитами на широких пространствах Подунавья и Малой Азии (Кифишин 1977: 181–182)[38]. Одновременно делалась попытка оторвать финикийцев и хананеев от семитского мира или же, напротив, противопоставить евреев остальным семитам, чтобы доказать, что первоначально в Палестине обитало несемитское население, имевшее отношение к праславянам. В частности, утверждалось, что семитоязычные финикийцы происходили от браков пришлых индоевропейских воинов с хананейскими женщинами (Скурлатова 1979: 56; Скурлатов 1987: 215), или что первопоселенцами Леванта вообще были пеласги (т. е. индоевропейцы, по ошибочному мнению цитируемых авторов, близкие или даже тождественные праславянам), к которым относились как филистимляне, так и хананеи (Знойко 1984: 288; Щербаков 1987: 178; 1995а: 13; Никитин 1985)[39]. Тем самым, читателя подводили к мысли о том, что евреи якобы не имели никакого отношения к древним обитателям Леванта, и их вторжение в Палестину трактовалось как первый акт на пути к мировому господству. Именно эта историческая версия нашла широкое применение в антисемитской литературе (см., напр.: Емельянов 1979: 17–20; Степин 1993: 5).

В. А. Шнирельман, Русское родноверие. Неоязычество и национализм в современной России, 2012

Мы не согласны с их точкой зрения. В нашей книге «Древние цивилизации Русской равнины» высказана и обоснована идея северной прародины индоевропейцев, охватывающей междуречье Оки и Волги и прилегающие к ней области центральной России. При таком взгляде время распада общности удревняется, ведь тем же хеттам надо было еще добраться до Анатолии. Точно так же и арийским первопоселенцам Греции – пеласгам, обустроившимся на землях Эллады в III тыс. до н. э., нужно было время, чтобы одолеть путь от Русской равнины до Балкан. В связи с этим представляется более правильным датировать распад индоевропейского сообщества (и соответственно время происхождения сюжета о борьбе героя с чудовищем) рубежом IV–III тыс. до н. э.

А. А. Абрашкин, Русские боги. Подлинная история арийского язычества, 2013

Таким образом, весьма вероятно, что венетам предшествовала другая волна индоевропейцев, видимо, более мощная, ранее проложившая тот же путь: Причерноморье и Кавказ – Малая Азия – Средиземноморье и т. д. В связи с этой волной, возможно, находятся и синды, и фракийские синтии (инты), проживавшие на островах близ Лемноса, и тоже «народы моря» – пеласги. С этой волной может связываться тот пласт венетской лексики, которую А.А. Королев сближает с северо-западной (и иберийской), отличая от италийской[289]. Вторая волна идет, однако, по тем же путям и, видимо, имеет в основном те же истоки, только разделенные значительным временным отрезком и воздействием разных по характеру культур.

А. Г. Кузьмин, Древнерусская цивилизация, 2013

В известном смысле Тефиду можно назвать матерью вод и сравнить с аналогичными божествами других мифологий и культур. Такова карело-финская Ильматар (рис. 6) – мать северного Орфея Вяйнямёйнена. По калевальским рунам, Ильматар – дочь воздушного (и безвоздушного, то есть космического) пространства. Забеременела она одновременно от буйного ветра, который «надул» плод в процессе «качания» на волнах, и синего моря, которое обеспечило последующую фазу беременности – «полноту» (следовательно, обоих можно считать отцами Вяйнё). Между прочим, подобное зачатие эпического героя от ветра встречается и в других мифологиях (например, у пеласгов – предшественников эллинов на Балканах), что лишний раз подтверждает общность генетических и культурных корней различных этносов.

В. Н. Демин, Гиперборейские тайны Руси, 2006