Цитаты со словом «фахверковый»
Похожие цитаты:
Самое тяжелое наказание для архитектора — это здания, не отбрасывающие тени
(Здания разрушенные войной, прихотью чиновников, или так и оставшиеся в нереализованных проектах).
Нельзя по одному кирпичу судить о красоте моего дворца.
Обитель для души может быть возведена лишь на очень прочном фундаменте нескончаемого отчаяния.
Горы только издали имеют форму, а когда на нее взойдешь, то как дом — вошел в дом: разные комнаты, чуланы, кладовые, уборные, коридоры, а крыши не видно.
Мы должны жить с этой стеной. (О Берлинской стене)
Сравнительно тёмная окраска и мезокефалия были свойственны также древнему и средневековому населению Северного Причерноморья (С.14)
Воображение строит свои воздушные замки тогда, когда нет не только хорошего дома, даже сносной избушки.
Чтобы быть успешным, выглядите загорелым, живите в элегантном здании (даже если вы на чердаке), будьте видимы в хороших ресторанах (даже если пьете один напиток) и если вы занимаете — занимайте по-крупному.
Нашим экскурсоводом по острову стала единственная обитательница бывшей монастырской, а теперь военной гостиницы Ксения Петровна Гемп — глубокий знаток культуры Севера, человек удивительной памяти и какого-то тихого очарования.
Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бы бросаться камнями в других.
Кирпич: Я лучше знаю, каким все должно быть: прямоугольным.
Местопребывание Засса, крепость Прочноокопская, повергало в ужас не только закубанцев, но и всех проезжающих. Она окружена была высоким валом с частоколом по гребню, на котором во многих местах
торчали головы черкесов.
Стоило ли объявлять войну дворцам ради того, чтобы застроить мир хижинами?
Население городов, расположенных непосредственно на Днепре, характеризуется более широким лицом, нежели в городах, лежащих к востоку от Днепра (С.122)
Дворянские гербы — это вывески отелей, где не принимают путешественников.
Тот дом хорош, где хороши обитатели.
Человеческое тело — это дом с многими окнами. Мы все сидим перед ними, показываем себя и просим проходящих мимо зайти в дом и любить нас.
Если бы возможно было построить Вавилонскую башню, не взбираясь на неё, это было бы позволено.
Рим, Флоренция, вся знойная Италия находятся между четырьмя стенами его библиотеки. В его книгах — все развалины древнего мира, весь блеск и слава нового!
Из всех руин тяжелее всего созерцать человеческую руину.
Есть люди в стиле барокко: много красивых деталей, а в целом безвкусица.
Дом кладут по кирпичу, а роль складывают по маленьким действиям.
Два хозяина в одном дому быть не могут.
На рыночной площади трава не растёт.
Его представления о природе никогда не распространялись за пределы ухоженного городского парка.
Только находясь в большой толпе и понимаешь, что такое безлюдье.
Авангардисты бьют окна в кабаках, пока натуральные художники на баррикадах.
Хорошо быть линкором. Башню снесло, четыре осталось.
Все нужно проектировать сверху вниз, за исключением фундамента, с которого нужно начинать.
Можно представить себе очень легко святого в положении сапожника, столяра и любого ремесленника, но я не могу себе представить святого в положении водителя легковой машины, развивающей высокую современную скорость.
Прошёлся по кладбищу Монпарнас. Все — молодые и старые — строили планы на будущее. Больше не строят.
Каждый верит, что живёт в доме и в городе, но, даже если я и говорю с моими братьями, даже если я их вижу, слышу, касаюсь, - я прекрасно знаю, что и город, и дом - всего лишь иллюзии, как и мои братья.
Лук-порей на улице Опера так разросся, что представляет опасность для прохожих. Обрезать до высоты 3 метра 25 сантиметров. Не позднее 30.12.99.
Мы торопились, чтобы ещё днём приехать в город, и через деревни Берёзовку и Лодейку вечером около пяти часов счастливо прибыли в Красноярск. Служивые живут здесь очень хорошо и большей частью зажиточно.
Тропинка добродетели очень узка, а дорога порока широка и просторна.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Я хочу воспользоваться возможностью и бесконечно извиниться перед владельцами благородных и неблагородных мест, а также сотен частных домов, офисов, панелей машин, столов, каминов и других доступных полированных поверхностей.
… в отличие от других наших лидеров, за Цоем не стоит никакой монументальной тени той эпохи типа Дилана, Марка Болана или Дэвида Боуи. Корни творчества Цоя покоятся именно в нашем образе жизни.
Флюгер на ветру: «Наконец-то я опять нашел новое направление».
Из маленькой хижины может выйти великий человек.
Начала, заложенные в детстве человека, похожи на вырезанные на коре молодого дерева буквы, растущие вместе с ним, составляющие неотъемлемую часть его.