Цитаты со словом «тамиздат»
Похожие цитаты:
Я сказал бы писателю белорусскому: почему ты, если написал неплохое стихотворение, тащишь его в Москву, а плохое публикуешь здесь?
Публицист — это редактируемый своим журналом или газетой писатель.
«Электронные энциклопедии уже опередили по популярности своих печатных предшественников»
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Журналист — это писатель, редактируемый своим журналом.
Большая часть издателей — неудавшиеся писатели, как и большая часть писателей.
Журналистика — это литература на бегу.
Я пишу научную фантастику, потому что она даёт безграничный простор моему воображению и могучий толчок моим чувствам; к тому же, фантастам сравнительно легко печататься.
На поприще литературы дойдут еще до того, чтобы платить писателям за то, что они не писали.
Литература — это то, что читается дважды; журналистика — один раз.
Сложность литературы не в том, чтобы писать, а в том, чтобы писать то, что думаешь.
Из научных произведений читайте самые новые, из литературных — наиболее старые. Классическая литература не перестает быть новой.
Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму.
Компилятор делает книги из чужих цитат; афорист сочиняет цитаты для чужих книг.
Нет понятия «плагиат»: само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
При всем том всегда помни, что всякий читатель — критик и всякий критик — читатель. Это тебя охладит во всякое время.
Для писателя сменить язык — всё равно что писать любовное письмо со словарем.
Подлинная история писателя содержится в его книгах, а не в фактах биографии.
Газеты по большей части пишутся не газетчиками, а самими газетами.
Литература — явление общественное.
Совершенно невозможно написать произведение, которое удовлетворило бы всех читателей.
Лучше писать для себя и лишиться читателя, чем писать для читателя и лишиться себя.
Всё прочее — литература! (
Из стихотворения «Искусство поэзии»)
Литературная репутация тонет в волне успеха. Реклама, спрос, ажиотаж — всё это оборачивается против книги, её автора.
Книгопечатание породило две новые страсти: страсть писать все и страсть печатать все.
Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.
Я читаю его как открытую книгу. Ну и книги же у нас издают!
Книга должна создавать читателя.
Порой я читаю книгу с удовольствием, а к ее автору отношусь с ненавистью.
Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.
Поэт может вынести всё, кроме опечатки.
Грамотность и народность — статья, 1870.
Бывает, что я читаю книгу с удовольствием и при этом ненавижу ее автора.
Афоризмы — основные идеи ненаписанных произведений.
Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.
Можно называть сразу двух людей своими любимыми. Ровно до тех пор, пока один из них не окажется в курсе дел.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем».
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Каким он может быть снобом, если учился в ПТУ и в школе рабочей молодёжи? А потом стал звездой — очень быстро. Ну, малость голову снесло, конечно. Но с «простыми» людьми тоже всё было в порядке.
Люди называли нескольких игроков «новым Дунканом Эдвардсом». Сначала Дейва Макая, затем Брайана Робсона. Но никто из них даже близко не был его уровня. Он был единственным игроком, рядом с которым я чувствовал себя незначительным.
Вообще Витька был золотым парнем. У меня не было ощущения, что я общаюсь со звездой. Он не выпендривался, не капризничал… Был просто КЛАССНЫМ парнем! Мы с ним дружили всего два года, но его смерть для меня стала большой трагедией.
Мне не терпится снова сыграть в Копенгагене. В прошлый раз я оставался там так долго, как только мог: фотографировал, раздавал афтографы и веселился, пока меня не выдворили из города!
Студент — это ещё ничего, из которого может выйти всё.
Сегодняшние подростки не понимают, о чём это пела тридцать лет назад Алла Пугачёва: «…и переждать не сможешь ты трёх человек у автомата!» — какого автомата?
Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет.
Именно на фестивале может проявить себя музыкальная группа. Только там ты можешь зацепить большую аудиторию, даже если эти люди раньше тебя никогда не слышали.
Если тебе повезло и ты в молодости жил в Париже, то, где бы ты ни был потом, он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж — это праздник, который всегда с тобой.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.