Цитаты со словом «совестно»
Похожие цитаты:
Когда сердишься, прежде чем что-либо сказать, считай до десяти. Когда же сильно сердишься — считай до ста.
Беда, если про вас напишут в печати! Худо, если раскритикуют, – это каждому ясно. Но вы покаетесь, и вас простят. А вот если похвалят вас, о, тут найдутся люди, которые никогда вам этого не простят.
Всё нехорошо, что нехорошо кончается.
Когда меня хвалили в глаза, мне становилось тошно.
Стало немодно наивно любить родину, а значит — стыдно искренне писать о ней.
Те, кто говорит, что известность, слава тяготят, как минимум лукавят. Это очень приятно, когда тебя узнают, приглашают, подходят к тебе на улице.
Говорят, что с совестью жить худо: а я сам теперь узнал, что жить без совести всего на свете хуже.
Чего не любишь, то не ругаешь. Так уж повелось теперь.
Ты мешаешь сёстрам, потому что надобно быть твоим мужем, чтобы ухаживать за другими в твоём присутствии.
Когда мне страшно, я всегда смеюсь.
Бывают люди, которым «хочется возразить», а что, как, почему, зачем, это им не дано.
По-настоящему добрый и любезный человек может иметь столько друзей, сколько хочет, но не всегда тех, которых хочет.
Ложь во спасение извинительна. Нельзя прощать лишь того, кто говорит правду, когда его об этом не просят.
По-моему, ужасно глупо то и дело попадать в газеты. Любой, кто хорошо делает свое дело, имеет право на частную жизнь.
Линус говорит, что его социальная жизнь в то время была «ничтожной». Потом, понимая, что это звучит чересчур жалобно, поправляется: «Ну, скажем, почти ничтожной».
Все мы знаем, что такое парламент, и всем нам за это стыдно.
Я честен, и поэтому мне страшно.
На свете очень много хороших людей, но все они страшно заняты.
— Почему ты не можешь порядочно к людям относиться? — спросила она.
Когда человек говорит, что не хочет о чем-то вспоминать, это обычно значит, что он только о том одном и думает.
Французы почти не говорят о своих женах: боятся говорить при посторонних, которые знают этих жен лучше, чем сами мужья.
Он был беспомощен в отношении устройства судьбы своих сочинений. Стеснялся относить их в редакцию. А если и относил, то стеснялся приходить за ответом. Боялся грубости и бестактности.
Доброе дело надо делать или с совершенно холодным расчетом, или же беспамятно: сделал на ходу и забыл. Но когда сделавший чувствует некоторую усладу и приятность, то тогда всегда это доброе дело ему потом обернется злом.
Если человек поступает по-свински, он говорит: «Помилуйте, я всего лишь человек!». А если с ним поступают по-свински, он восклицает: «Позвольте, я ведь тоже человек!»
Если ты знаменитость, неприятно, что все кругом тебя знают, и совершенно ужасно, когда тебя не узнают.
Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.
Если я скажу вам, что я хорош, вы, наверное, подумаете, что я хвалюсь; если я скажу, что не достаточно хорош, вы будете знать, что я лгу.
О добрых людях очень легко, интересно говорить и писать. Потому что добрые люди очень разные и интересные. А плохие — все одинаковые и неинтересные.
Обидно ли будет для памяти Достоевского сравнение с Шекспиром? Я думаю, нет. Оно было бы обидною насмешкою для какой-нибудь бездарности.
Мы никогда не спрашиваем себя, что мы на самом деле, но мы беспрестанно спрашиваем себя, что о нас думают.
Красота — пустяк. Ты и сам не понимаешь, как тебе повезло, что ты некрасив, ведь если ты нравишься людям, то знаешь, что дело в другом.
Бессмысленно делить людей на хороших и дурных. Люди бывают либо очаровательны, либо глупы.
Давно уже не был он на своей родине; уж год, как мать его уехала из города. Он приехал вечером. Зачем описывать радость матери и сына после годовой разлуки? Есть минуты, есть сцены, которые даже оскорбляют чувство в описании.
Где честный человек?… Кто честный человек?… Честный человек — это тот, кому мало дают. Дать надо столько, чтобы человек не мог отказаться, и тогда он обязательно возьмёт! («Прощание в июне»)
Если бы человек хотел быть только счастливым, то это было бы легко, но всякий хочет быть счастливее других, а это почти всегда очень трудно, ибо мы обыкновенно считаем других счастливее, чем они есть на самом деле.
Те, которые оскорбляются безделицей, так же мало годятся для общества, как и те, которых ничто не оскорбляет.
Не страшно, если вас оставили в дураках, хуже, если вам там понравилось.
У меня всегда крайне серьёзный вид, если я когда-нибудь и смеюсь, то, во всяком случае, не нарочно. Я в любых случаях охотно прощаю себя.
В том-то и беда, что победил-то я честно совершенно, победил-то я без денег! В том-то и трагедия!
Что ж, умереть, так умереть! Потеря для мира небольшая, да и мне самому порядочно уж скучно. Я — как человек, зевающий на бале, который не едет спать только потому, что ещё нет его кареты. Но карета готова — прощайте!
Пока ты говоришь совсем не то, что думаешь, слушаешь совсем не то, во что веришь, и делаешь совсем не то, к чему расположен — то всё это время и живёшь совсем не ты.
Я всегда говорил и никогда не откажусь от своих слов, что самые интересные люди живут в России.
Да чего ты у меня просить хочешь. Если только, мой батюшка, не денег, то я всем ссудить тебя могу. Ты знаешь, каковы ныне деньги: ими никто даром не ссужает, а для них ни в чем не отказывают.
Мы никогда не раскаиваемся, что мы едим слишком мало.
Не говори ничего дурного о ком-либо, если точно не знаешь этого, а если и знаешь, то спроси себя: почему я это говорю?