Цитаты со словом «саксаул»
Похожие цитаты:
Дагестанцы, берегите эти бесплодные, голые скалы, кроме них у вас ничего нет!
Запомни: даже самое крепкое дерево сломать проще, чем побеги бамбука или ивы, изгибающиеся на ветру.
Иные наши пороки — только отростки других, главных: они отпадут, как древесные ветки, едва вы срубите ствол.
Судьба листа от сломанной ветки определяется ветром.
…А степная трава пахнет горечью, молодые ветра зелен
ы.
Хвощи похожи на минареты, и я рассматриваю, нет ли на их высоте муэдзинов каких-нибудь маленьких, чтобы кричали вниз маленьким насекомым.
Трава ищет на земле толпы себе подобных; дерево ищет на небе свое одиночество.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Наши жизни подобны островам в океане или деревьям в лесу, чьи корни переплетены в подземной глубине.
Это просто профессия. Трава растёт, птицы летают, волны омывают песок, я бью людей.
Расписывать, как у верблюда в ноздрях растут финики, — ещё не значит быть оригинальным.
Некоторые из событий сравнимы с засыхающими ветвями: увядая, они опадают с древа истории, исчезая бесследно, но давая место новым.
Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием.
Характер подобен дереву, а репутация — его тени. Мы заботимся о тени, но на самом деле надо думать о дереве.
Споры бушуют вокруг того, что такое рL/1 — двугорбый или одногорбый верблюд.
Самый малый пригорок заслоняет нам самую высокую гору.
Меньше всего заслуживает доверия ранняя зрелость; юный чертополох куда больше похож на дерево, чем юный дуб.
Где лучше всего спрятать отживший лист? Оставьте его в лесу, и там его никто никогда не найдет.
Забвение — цветок, лучше всего произрастающий на могилах.
Судьба одинаково поражает и сильных, и слабых, но дуб падает с шумом и треском, а былинка — тихо.
Бесчисленные народы и сильнейшие армии походят на муравьёв, которые оспаривают друг у друга былинку на куче грязи.
— Тель-авивского пляжа у нас (на Венере) нет. Песчаные бури у нас есть.
Одинокий путник идёт дальше других!
Удовольствия точно мак — только коснёшься цветка, как лепестки опадают; или точно снег, падающий в реку: одно мгновение белый, а в следующее — он исчезает навсегда.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Некоторые дни в человеческой жизни можно сравнить со скалами: карабкаешься по ним с неимоверным трудом, не видя конца и края пути. Другие же дни – словно равнины: движешься по ним легко, скоро и беспрепятственно.
Местопребывание Засса, крепость Прочноокопская, повергало в ужас не только закубанцев, но и всех проезжающих. Она окружена была высоким валом с частоколом по гребню, на котором во многих местах
торчали головы черкесов.
Музыка жизни опошлилась бы, если бы порвались струны памяти. Хорошо было бы вырвать с корнем только сорные травы и оставить цветы.
Техники требуют четырёх качеств, в которых отражается природа нашего мира. В зависимости от обстоятельств, ты должен быть: твёрдым, как алмаз, гибким, как ива, плавным, как течение воды, или пустым, как небо.
Слова подобны листьям: дерево, рождающее их очень много, приносит очень мало плодов.
Свойство старости — делать острее шипы и бледнее цветы жизни.
С человеком происходит то же, что и с деревом. Чем больше стремится он вверх, к свету, тем глубже впиваются корни его в землю, вниз, в мрак и глубину, — ко злу.
Самый тонкий волос тоже бросает тень.
Жёлудь: Подумаешь, пал вековой дуб. Как будто рядом нет нас, молодых дубов.
Идеи — редкая дичь в лесу слов.
Наш жизненный путь усеян обломками того, чем мы начинали быть и чем мы могли бы сделаться.
В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть её сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по её каменистым тропам.
Съел бобра — спас дерево.
Лига наций похожа на спасательный пояс, нарисованный на прибрежной скале.
Свобода, раз она пустила корни, быстро вырастает.
На тысячу обрывающих листья с дерева зла находится лишь один, рубящий его под корень.
«Море лесов» — это не плохо, только немного обидно за лес: море морем, а лес сам по себе не хуже, по мне, так и лучше моря.
Никто не знает, как часто рука Бога видна в пустыне, что бродит для жизни человека.