Цитаты со словом «регент»
Похожие цитаты:
Король может сделать своего подданного кавалером, маркизом, герцогом, принцем, но сделать его честным человеком выше его власти.
Дети и придворные ошибаются намного реже, чем родители и монархи.
принадлежал к древней династии Гайдов и был сыном и наследником Графа Кларендонского, дяди королевы… но в его поведении не было никакой горделивости.
Он позволил свергнуть себя с престола, как ребёнок, которого отсылают спать.
Не ученому следует явиться к правителю, а правитель — к ученому.
Когда о каком-нибудь короле говорят, что он был добр, значит царствование его не удалось.
Вы всегда хотите меня учить, но я император, и я желаю этого и ничего другого! (Г. Р. Державину)
Невелика честь быть императором.
Любят государей по собственному усмотрению, а боятся — по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.
Я так люблю Францию, что предпочел бы иметь в ней шесть государей вместо одного.
Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.
Милостивый государь, у меня создалось такое впечатление, будто вам предложили выбор: сочинять музыку или идти на виселицу.
Молчание народов — урок королям.
Его Превосходительство Сэр Пуш, Архиепископ Акционерной Компании Единственной Истинной Святыни Бога...
Революция дает иногда в повелители таких людей, которых мы не пожелали бы иметь лакеями.
Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные — исполнять сами.
Государствуем от великого Рюрика 717 лѣтъ (Послание польскому королю Стефану Баторию 1579 года)
Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости.
До тех пор, пока люди будут преклоняться перед Цезарями и Наполеонами, Цезари и Наполеоны будут приходить к власти и приносить людям несчастья.
Много ли вы, граф, знаете господ, достойных быть цирюльниками?
Шут — дар. Король — судьба.
…епископа Амвросия обвиняли в мнимом укрывательстве бывших офицеров царской армии через рукоположение их в сан священника.
Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства.
Наполеон или я, я или он, но вместе мы не можем царствовать.
Ваше хобби, владыка? Быть главой государства.
Без царя в голове и республиканцам плохо.
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Государь всегда должен советоваться с другими, но только когда он того желает, а не когда того желают другие; и он должен осаживать всякого, кто вздумает, непрошеный, подавать ему советы.
Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого.
— Во всем свете у нас только 2 верных союзника, — любил он говорить своим министрам: — наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас.
С того времени, как я стал во главе государства, я советовался только с самим собой, и это меня вполне устраивало; совершать ошибки я начал только тогда, когда стал прислушиваться к тому, что говорят советники.
Веления разума гораздо более властны, чем приказания любого повелителя: неповиновение последнему делает человека несчастным, неповиновение же первому — глупцом.
Во главе реформ всегда стоит безумец.
— А всё-таки быть царём так же плохо, как и не быть царём!
Какое бы высокое положение ни занимал честолюбец, он желает подняться ещё выше.
Он сказал, что не позволит своей дочери выйти замуж за человека, который считает, что его дед был обезьяной. Но мне кажется, по здравом размышлении он примет в расчёт, что в моём случае обезьяна была титулованной.
Священная обязанность членов правительства — обращаться к народу и слышать их голос, который дороже их личных интересов и прав.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Никто не может менять устройство государства. Это невозможно. Узурпаторы были строго наказаны в течение прошедших веков румынской истории. Никто не имеет права низложить Великое Национальное Собрание.
…чем больше я наблюдаю дарования этого монарха, тем более сему удивляюсь.
Некий шутник правильно заметил, что «истинная религия всегда та, на чьей стороне государь и палач».
Временно советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.
...Старый вопрос «Кто будет правителем?» должен быть заменен более реальным вопросом: «Каким образом мы можем укротить его?»
Разве подобает царю, если его бьют по щеке, подставлять другую? Как же царь сможет управлять царством, если допустит над собой бесчестье?
Оказывается, что из ста бывших в прошлом королевских фаворитов по крайней мере девяносто пять были повешены.