Цитаты со словом «привешиваться»
Похожие цитаты:
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Люди похожи на монеты: надо принимать их по их стоимости, какой бы оттиск на них ни был.
Действительно, по какому признаку узнавать нас, если мы христиане? Не по крестику же на шее?
Если бы Иисуса казнили двадцать лет назад, дети в католических школах носили бы на шеях вместо крестов маленькие электрические стульчики.
Когда увидишь штаны с лампасами, не пугайся красного цвета — в данном случае он вполне благонадёжен.
Оригинальная техника Раббойза состояла в том, что он рвал рукопись на клочки, а затем наклеивал это всё наобум на бумажные листы.
Вокруг цепи правил всегда должна виться серебряная нить фантазии.
Взгляните на распятие - что символизирует оно? Мертвенно-бледная немощность, висящая на куске дерева.
Память — это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом.
Как напоминание себе напишите крупными буквами и повесьте на видном месте хотя бы такое высказывание: "Что можешь - миру расскажи. Но прежде - покажи!" Или такое: "Человек ценится не по словам, а по делам своим".
Даже большой мастер не может обучить другого мастера: различные ключи подходят к различным замкам.
Истинный путь идет по канату, который натянут не высоко, а над самой землей. Он предназначен, кажется, больше для того, чтобы о него спотыкаться, чем для того, чтобы идти по нему.
Мысль поэта, живая и трепещущая, оправляется в золото и драгоценные камни, и нельзя уже затем разъединить мысль с ее оправой, не разрушив ее.
Новая идея — это клин, который входит только толстым концом.
Бери вещи за гладкую ручку.
Каждый, кто идёт служить народу, надевает на себя терновый венок.
Конечно, у вратаря обычная работа. Представьте — приходите вы на работу, делаете маленькую ошибку и тут же над вашим столом загорается красный фонарь и 15,000 людей немедленно вопят на вас.
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
Кто очень сухощав, тот охотно носит фуфайку, у кого мало содержания — те раздувают его словами.
Дядя Стёпа: Плетённое из плёток кружево родилось в Бельгии — его нашли в капусте местной любители интриг и хитрых сплетен про Гамсуна, про тульский пряник, про леденцы из зоны вечной мерзлоты и мерзостей других.
Кто-то предсказал, что когда-нибудь вокруг Земли образуется кольцо, как у Сатурна, состоящее исключительно из болтов, крепёжных деталей и даже инструментов, упущенных беспечными монтажниками орбитальных конструкций.
Дом кладут по кирпичу, а роль складывают по маленьким действиям.
Политические события всегда очень запутаны и сложны. Их можно сравнить с цепью. Чтобы удержать всю цепь, надо уцепиться за основное звено.
В конечном счёте солдатский ранец не тяжелее, чем цепи военнопленного.
Никакой канат, никакая, даже самая толстая проволока не способны так сильно тянуть и так прочно удерживать, как любовная сеть.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
Мои нервы были как железные канаты. Им все равно было: кто я, что я, главное — я из Советского Союза.
Кто берет правой рукой, того можно заподозрить в том, что левая его нечиста.
Скажи человеку, что на небе 978301246569987 звезд, и он поверит. Но повесь табличку «Свежевыкрашено» и он непременно проверит пальцем и запачкается.
В русских женских группах вогнутая спинка носа встречается, по-видимому, чаще, чем в западноевропейских (С.138)
Люди походят на слова: если не поставить их на свое место, они теряют свое значение.
Я никогда не хотел становиться американцем до конца. Поэтому все, что я покупаю и ношу, сделано в Европе.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Мы все пьем из источника счастья дырявым сосудом; когда он доходит до наших уст, то бывает почти пуст.
Прощать и забывать — значит бросать за окно сделанные драгоценные опыты.
Много мыслей, которые находили блестящими, побледнели при ярком свете печати.
Едва ли Симеон Столпник был бы совершенно доволен, узнав о другом святом, который простоял ещё дольше на ещё более узком столпе.
Поэзия — не аристократический салон, куда являются только напомаженным и в блестящих сапогах, а храм, в который можно войти в лаптях и даже босиком.