Цитаты со словом «приближенный»

Отдаляют чаще всего приближенных.

Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства.

Модель проста. Собственность страны − собственность её граждан! Эту собственность трудом своим и создавших. Всех! А не кучки избранных. Вот базовая идея. Да, это у нас, в России, они дикие, циничные, жадные, бездарные, эти избранные! в крови, как правило, по уши, и вообще ничего, кроме отвращения, вызывать у нормального человека не могут; в цивилизованных же странах они могут быть рафинированные, утончённые, культурные, образованные, щедрые, умные, воспитанные, обаятельные!.. да какие угодно! − но это ровным счётом ничего не меняют. Какие бы они умные и обаятельные ни были − с какой стати они владеют тем, что должно принадлежать всем? И то, что они такие умные и всепонимающие − только усугубляет ситуацию. Понимают, что это глубоко аморально по сути, но − не делятся ведь, тем не менее! Крохами только. В лучшем случае. С барского стола. Собственно, эта идея социальной несправедливости общества будоражила умы людей с незапамятных времён. Ведь в современном обществе вполне достаточно сейчас уже средств и ресурсов, что все жили хорошо. Так почему всё же некоторые до сих пор живут плохо? Ясно же, что это неправильно. Несправедливо! И что надо с этим что-то делать. Но что? До сих пор это было совершенно непонятно. Все насильственные методы перераспределения, такие замечательные в теории, на практике оказывались абсолютно неэффективными и в конечном итоге тупиковыми. (Все эти социализмы-коммунизмы.) Нужно было что-то принципиально другое. МММ − это и есть это принципиально другое. Финансовый, ненасильственный, инструмент перераспределения имеющихся в обществе ресурсов. Дать всё бедным, не отнимая ничего у богатых. Накормить всех пятью хлебами! Какая из стран максимально приближена, мне трудно сказать. В силу недостаточного знакомства с предметом. Скандинавские страны, насколько мне известно. Впрочем, повторяю, я не совсем в теме.

У отца Севастиана Карагандинского были свои духовные чада , приближенные к нему люди. А ведь были рядом и такие …, что ой-ой-ой! Их, можно сказать, палкой надо было гнать из общины, но отец Севастиан терпел их, молился о них, надеялся, что они изменятся.

Череповецкий тип (по новой схеме — белозерский) совмещает особенности ильменского и белозерского и в целом более близок к первому (С.162)

Главная задача дирижёра не состоит в том, чтобы поместить себя в свидетельство, но исчезнуть позади его функций в максимально возможной степени.

…эти принципы суть положения условные; но они не произвольны, и если бы мы были перенесены в другой мир (я называю его неевклидовым миром и стараюсь изобразить его), то мы остановились бы на других положениях.

Основной принцип дебюта — быстрое и деятельное развитие. Каждая выведенная фигура должна занять надлежащее место.

Поддержание максимального числа боевых сил соответствует интересам стороны, обладающей в данный момент большим игровым пространством.

Любовь и вера в начальника со стороны подчинённых есть прямое следствие его отношений к последним и главным образом тех внутренних качеств, которыми они отличаются.

Мысленно человек может только воспроизвести сложную информацию. Движение, или течение, или изменение перспективы важнее, чем статическое изображение, каким бы красивым оно не было.

Чем сложнее метод, тем меньше свободы. Придерживаясь методов и правил, мы создаём себе ограничения. Если кто-то хватает тебя, бей. Все эти продвинутые техники нефункциональны.

Русский дон-сурский антроплогический комплекс наиболее близок к верхнеокскому (170)

Реальная графика: Для описания картинки необходимо 10к слов. Но едва ли можно описать какое-либо множество из 10к слов с помощью картинок.

Перенос чужих выводов в терминологически более изящную форму редко расценивается как научное достижение.

Для систем аналогом пластической операции является введение в управляюший граф ребра, которое создает цикл, а не просто еще одну вершину.

Человеческая природа составлена таким образом и допускает такие бесконечно многочисленные модификации, что ее формирование от дьявола до ангела позволяет ожидать появления всех ступеней совершенства.

Софтвер находится в постоянном напряжении. Поскольку он символичен, его можно постоянно совершенствовать, но и произвольно изменять.

Вообще можно сказать, что величие народов зависит главным образом от уровня их нравственности.

В виду общей рабьей складки умов, аллегория всё ещё имеет шансы быть более понятной и убедительной и, главное, привлекательной, нежели самая понятная и убедительная речь.

Знание о том, каков объект, получается путем сравнения.

Математика может быть занимательной, математические фокусы — впечатляющими, отношения, в которые вступают между собой цифры — причудливыми. Числа  не управляют миром, но показывают, как  управляется мир.

Мы обманываем себя, думая, что отношение процедур к данным в активной системе базы данных можно сделать произвольно малым или даже сохранить малым.

Главная задача правительства — сохранять мир и не загораживать людям солнце.

Ставьте перед собой предельные задачи, добивайтесь их исполнения, только так вы сможете оставаться на уровне требований времени.

Любая конкретная цель это всегда ограничение. Как бы велика она не была. Часть всегда меньше целого.

Бум – это такая ситуация, при которой бьющий через край оптимизм увлекает за собой ставку процента, которая в более спокойной обстановке считалась бы чрезмерно высокой.

— Именно исторические традиции пронизывают нашу отнюдь не простую нынешнюю жизнь, всё нынешнее состояние культуры региона не позволяет эти традиции игнорировать. Все понимают, что в них — наше спасение.

Правительству желательно было бы изыскать ту почву, на которой возможна совместная работа, найти тот язык, который был бы всем одинаково понятен. Я отдаю себе отчет, что таким языком не может быть язык ненависти и злобы.

Наиболее совершенной моделью кота является такой же кот, а лучше — он сам. (Philosophy of Science 1945)

Искусство управления состоит в том, чтобы не позволять людям состариться в своей должности.

Реальность бесконечно сложна для нашего познания. Мы должны упрощать.

Долг нечто гораздо более существенное, чем даже слова, и к исполнению его следует более благоговейно стремиться.

Книга должна быть либо ясной, либо строгой, совместить эти два требования невозможно.

Пределы наук походят на горизонт: чем ближе подходят к ним, тем более они отодвигаются.

Для нашего счастья то, что мы такое, — наша личность — является первым и важнейшим условием, уже потому, что сохраняется всегда и при всех обстоятельствах.

Чем совершеннее техника передачи информации, тем более заурядным, пошлым, серым становится её содержание.

Похоже, Gnome разрабатывается интерфейс-фашистами, для которых постоянным оправданием не-делания чего бы то ни было является не «это слишком сложно сделать», а «это может привести пользователя в замешательство».

Я был и остаюсь абсурдно переоценён; я не сверхчеловек, я вполне обычный. В тоже время, я являюсь одним из немногих людей, которые говорят обо мне правду.

По-настоящему нация велика не тогда, когда она состоит из большого числа думающих, свободных и энергичных людей, а когда мысль, свобода и энергия подчинены идеалу более высокому, чем у среднего члена общества.

С меня довольно и малого числа читателей, лишь бы они достойны были понимать меня.

Строка — это застывшая структура данных, и повсюду, куда она передается, происходит значительное дублирование процесса. Это идеальное средство для сокрытия информации.

«Апокалиптизм» моих песен связан со вполне рациональным видением того, что в постиндустриальной цивилизации история народов с их архетипами кончается, уступая место некой статичной длительности одномерного «общества спектакля».

Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого или правдивого. Великое захватывает массы, правдивое подкупает отдельных лиц.

Вся пропаганда служит одной и той же цели, а каждое из ее орудий и весь аппарат организовывается так, чтобы координированным образом влиять на людей в одном направлении и в конечном счете достичь полной унификации всех умов.

Кажущиеся теперь столь наивными представления о небесном своде — по сути, точная внутренняя граница нашего знания, которую объявили внешней. Этот непрозрачный колпак, который мы несем с собою, чуть колышется при каждом шаге.

Общество и человек есть враги, зависящие друг от друга, и труд писателя сводится к вечному определению и защите этого парадокса — не позволяя, упаси Боже, ему разрешиться.