Цитаты со словом «преуспеяние»
С обширною ученостию соединяя глубокую преданность святой Церкви и православной вере и ревностно заботясь о выполнении вверенного Вам Академией ее высокого назначения, Вы опытно руководите учащих и прилагаете неусыпные попечения об умственном и нравственном
преуспеянии учащихся.
…споря со многим и со многими в Церкви и о Церкви, Церковь он не оставил, в раскол не ушел. Испытав множество кричащих несправедливостей и скорбей, веру не потерял. Именно в колючести своей жизни о. Павел — свидетель веры: он свидетельствовал о том, что вера православная не зависит от меры карьерного или финансового
преуспеяния. Свою веру, пронесенную через лагеря, он не променял на пошлые интернет-скандалы.
Похожие цитаты:
Благоденствие — это великий учитель, но несчастье — учитель величайший. Богатство изнеживает разум, лишения укрепляют его.
Утвердившись на камне исповедания Христова, будьте постоянны и усердны в исполнении заповедей его, чтобы не устами только исповедать Его, но показать любовь друг ко другу и мир хранить, преподанный Вам через Церковь Христом.
Умеренность счастливых людей проистекает из спокойствия, даруемого неизменной удачей.
Дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путём к величайшим невзгодам.
Братолюбие живет тысячью душ, себялюбие — только одной, и притом очень жалкой.
Благоденствие для государства - то же, что зрелость для плодов: оно заключает в себе предрасположение к гнилости.
Прогресс — стремление к возведению человека в человеческий сан.
Исповедь как благочестивое дело — изобретение дьявола («Жизнь в христианском общении», Гл.5)
Духовенство было бы весьма недовольно, если бы его духовный труд оплачивался духовно.
В действиях природы Господь Бог является нам не менее достойным восхищения образом, чем в божественных стихах Писания.
Все наивысшие достижения добродетели, как и величайшие злодеяния, индивидуальны.
Коль скоро великий смысл нашей религии в единении духовного и человеческого, как странно бывает видеть некоторые духовные трактаты, начисто лишенные человеколюбия.
Ничто так не способствует процветанию, могуществу и счастью нации, как образование.
С благоговейным страхом живите в благодатном братском единении, памятуя, что оно «есть Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины».
Философия нисколько не ополчается против страстей естественных, лишь бы они знали меру, и она проповедует умеренность в них, а не бегство от них.
Смысл брака в том, чтобы приносить радость. Подразумевается, что супружеская жизнь — жизнь самая счастливая, полная, чистая, богатая. Это установление Господа о совершенстве.
Сомнение есть такая же основная добродетель философии, как вера есть богословская добродетель.
Человеческая любовь живет неконтролируемыми и неуправляемыми темными желаниями; духовная любовь живет в чистом свете служения, предписанного истиной («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Спасение человечества заключено в сердце человека, в способности человека к самопознанию, в человеческой кротости и в человеческой ответственности.
Божья благодать быстро разрушает мечты («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Даровая благодать есть проповедь прощения без покаяния («Следуя Христу»)
Верую, что с оживлением церковной жизни придут к нам многие, доныне чуждые нам.
Любовь, уважение и почесть духовные суть не что иное, как любовь, уважение и почесть, воздаваемые службе, исполняемой человеком; служба приносит честь человеку, а не человек приносит ее службе. (HH 390)
Умеренность в проявлении нрава — всегда добродетель.
Мирские заповеди не имеют никакого значения для того, кто уверен в своей близости к Богу.
В моих глазах всякая деятельность, всякое поприще почтенны и достойны уважения, коль скоро они направлены к тому, чтобы приносить кому-нибудь пользу.
Искусство — самый прекрасный, самый строгий, самый радостный и благой символ извечного, не подвластного рассудку стремления человека к добру, к истине и совершенству.
Вся сила истины исходит от блага и истина без блага бессильна; а, с другой стороны, вся сила блага проявляется через истину, и без нее благо бессильно: сила возникает только вследствие соединения блага и истины. (HH 232)
Наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.
Лучший способ обрести истину и мудрость — не изучать книги, а обратиться в молитве к Богу, чтобы получить божественное научение.
Вот злонравия достойные плоды!
Высшее спокойствие всё ещё остаётся идеалом большого искусства. Формы и преходящие формы жизни это всего лишь стадии к этому идеалу, который религия Христа освещает с его божественным светом.
«Возлюби ближнего своего» — это значит прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!» — И как раз эта деталь добродетели связана с наибольшими трудностями.
Праву потребны достоинства, дарования, добродетели. Силе надобны тюрьмы, железы, топоры.
…Литература… обязана быть верной народу, обязана страстно и ревностно ратовать за его прогресс, благоденствие и счастье.
Невежество — первая предпосылка веры, поэтому церковь так высоко его ценит.
Никогда так не нужна поэзия, как в те времена, когда вследствие господства себялюбия и расчета количество материальных благ растет быстрее, чем способность освоить их согласно закону души.
Значимость человека определяется не тем, чего он достиг, а скорее тем, чего он дерзает достичь.
Когда наукой пользуются, как должно, это самое благородное и великое из достижений рода человеческого.
Для того, чтобы народ обрёл истинную свободу, надобно, чтобы управляемые были мудрецами, а управляющие — богами.
Любовь к науке — это любовь к правде, поэтому честность является основной добродетелью учёного.
Покорность — лишь одна из масок ложной мудрости, тогда как подлинная вообще не пользуется ими, ибо покоится на уважении достоинства любого человека, а почитает лишь за положительные качества и пользу, приносимую другим.
Себялюбие — это любовь человека к себе и ко всему, что составляет его благо.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Величайшим доказательством женской привязанности бывает жертвование модой.
Правительство, поставившее своей целью счастье подданных, послужит благу, какая бы этическая теория его на это не вдохновляла.
Защита Истины и Ислама является наивысшим богослужением.