Цитаты со словом «покои»
Похожие цитаты:
Горы только издали имеют форму, а когда на нее взойдешь, то как дом — вошел в дом: разные комнаты, чуланы, кладовые, уборные, коридоры, а крыши не видно.
Двери дворцов не так высоки, как думают: пройти в них можно только нагибаясь.
Страна без борделя — что дом без ванной комнаты.
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
Революция дает иногда в повелители таких людей, которых мы не пожелали бы иметь лакеями.
Нельзя по одному кирпичу судить о красоте моего дворца.
принадлежал к древней династии Гайдов и был сыном и наследником Графа Кларендонского, дяди королевы… но в его поведении не было никакой горделивости.
Иные владеют библиотекой, как евнухи владеют гаремом.
Король может сделать своего подданного кавалером, маркизом, герцогом, принцем, но сделать его честным человеком выше его власти.
Судьба — жилище без дверей.
Дети и придворные ошибаются намного реже, чем родители и монархи.
Не ученому следует явиться к правителю, а правитель — к ученому.
Самый тяжелый мой грех - то, что я разрешил остаться в Чалдыране Бахрузе-ханым и матери моего наследника Тахмаса Мирзы Таджлы-бейим. Обе они сражались в мужском одеянии. Обеих их, оказывается, позвали битвы во имя славы Родины.
Кто входит в дом счастья через дверь удовольствий, тот обыкновенно выходит через дверь страданий.
Кто входит в дом счастья через дверь удовольствий, тот обыкновенно выходит через дверь страданий.
Два хозяина в одном дому быть не могут.
Мы не привыкли искать высшего нашего удовлетворения в душе и ждать от нее главной помощи, несмотря на то, что именно она — единственная и полновластная госпожа и нашего состояния, и нашего поведения.
Неплохо б помнить прытким молодцам,Природой и судьбою кто обижен:Когда война объявлена дворцам,Она дойдёт чуть позже и до хижин.
Отныне мой собственный дом из-за тебя стал мне чужим, и я охотно разрушил бы его стены, если бы снаружи меня не ждала бы та же самая тюрьма.
Шут — дар. Король — судьба.
Султан страны любви - и я во времени моем, визирь мой - грусть, тоска - сидит по обе стороны мои...
Человеческое тело — это дом с многими окнами. Мы все сидим перед ними, показываем себя и просим проходящих мимо зайти в дом и любить нас.
Если, войдя в комнату, вы не можете сразу сказать, кто из присутствующих за вас, а кто против, значит, вам не стоит заниматься политикой.
Много ли вы, граф, знаете господ, достойных быть цирюльниками?
Я хочу воспользоваться возможностью и бесконечно извиниться перед владельцами благородных и неблагородных мест, а также сотен частных домов, офисов, панелей машин, столов, каминов и других доступных полированных поверхностей.
Оказывается, что из ста бывших в прошлом королевских фаворитов по крайней мере девяносто пять были повешены.
Невелика честь быть императором.
Девушка, приносящая в приданое только свою красоту, не должна выходить за дворянина, у которого нет ничего кроме шпаги. Из двух камней масла не собьёшь.
Нашим экскурсоводом по острову стала единственная обитательница бывшей монастырской, а теперь военной гостиницы Ксения Петровна Гемп — глубокий знаток культуры Севера, человек удивительной памяти и какого-то тихого очарования.
Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства.
Штука не в том, чтобы тебя при входе приветствовала толпа — приятно войти всякий сумеет, — но чтобы о твоем уходе жалели. Счастье редко сопутствует уходящим: оно радушно встречает и равнодушно провожает.
Где это видано, чтоб женщина, с плачем выбежав из-за стола, не вернулась снова за стол?
Когда о каком-нибудь короле говорят, что он был добр, значит царствование его не удалось.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Он позволил свергнуть себя с престола, как ребёнок, которого отсылают спать.
Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бы бросаться камнями в других.
Насколько прекрасны двери ночи, когда звёзды выходят, чтобы наблюдать, как умирает дневной свет.
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Что ж, умереть, так умереть! Потеря для мира небольшая, да и мне самому порядочно уж скучно. Я — как человек, зевающий на бале, который не едет спать только потому, что ещё нет его кареты. Но карета готова — прощайте!
Стол — единственное место, где люди не скучают с первой же минуты.
Я, может быть, не самый великий из президентов, но никто из них не наслаждался жизнью в Белом доме так, как я.
От окружающего мира я спасаюсь у себя в комнате. Сажусь и занимаюсь своими делами. Дома меня почти никто не трогает, дома меня уже все знают.