Цитаты со словом «оскорбительный»
Только правда
оскорбительна.
Даже вежливость бывает
оскорбительна, когда подчеркивается.
Не подлежит сомнению, что упрек
оскорбителен лишь постольку, поскольку он справедлив: малейший попавший в цель намек оскорбляет гораздо сильнее, чем самое тяжкое обвинение, раз оно не имеет оснований.
Проститутка, ставшая дельцом, это сила. Она правит, она царит, у нее
оскорбительное презрение ко всем, олимпийская надменность. Она захватывает всё, управляет нравами, обдает грязью общественное мнение, она уже целиком овладела бегами и опереттой. В конце концов, раздраженный высокомерным видом одной из этих царствующих мерзавок, которую я узнал под маской, я тронул ее за плечо и сказал: «Вот здесь тебе скоро поставят клеймо в виде фаллоса». Да, я думаю, что в недалеком будущем придется принять репрессивные меры с помощью полиции и запретить им, как это было в 18 веке, занимать ложи, где сидят порядочные люди, дать отпор их наглости, ограничить их состояние,- словом, отшвырнуть их обратно на их место — в сточную канаву. Э. и Ж. де Гонкур "Отрывки из «Дневника». Лениздат, 1961 г.
Например, знаменитый английский анатом Ричард Оуэн (прошу не смешивать с социалистом, Робертом Оуэном) упорно не желает видеть в мозгу обезьяны одну особенную штучку (аммониевы рога), потому что существование этой штучки у обезьяны кажется ему
оскорбительным для человеческого достоинства.
Я постоянно чувствую, что в моей жизни не хватает какого-то существенно важного звена, но какого именно — понять не могу. Ясно одно: я — игрушка в руках судьбы, а значит и сам имею право на эксперименты с собственным окружением. Основной метод прост: необходимо довести людей до такого состояния, когда они просто вынуждены на меня реагировать. Обожаю тактику шока. По-моему, творчество, которое не шокирует, лишено всякого смысла. Мои эксперименты не всегда приятны; некоторые из них мне самому кажутся
оскорбительными и даже опасными. Но слышать о собственном «разлагающем влиянии» на молодежь мне просто смешно. Чувства «высокой ответственности» я, должно быть, лишен с самого детства".
Лем, вероятно, является целым комитетом, а не лицом (поскольку пишет разным стилем, и иногда демонстрирует знание иностранных языков, а иногда — нет), созданным Партией за Железным занавесом для захвата монопольной властной позиции для манипуляции общественным мнением посредством критических и педагогических публикаций, что является угрозой всей сфере нашей научной фантастики и свободному обмену мнениями и идеями в ней. Сейчас, как мне кажется, кампания, направленная на утверждение Лема в качестве крупного писателя и критика, теряет почву. Она начинает встречать серьёзный отпор: сегодня считается, что творческие способности Лема были переоценены, а грубая,
оскорбительная и глубоко невежественная критика им американской научной фантастики зашла слишком далеко и оттолкнула от него всех, кроме приверженцев Партии (и я — один из тех, кого она оттолкнула в наибольшей степени).
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени
оскорбительные письма и «подарки».
Похожие цитаты:
Оскорбление — это клевета в сокращенном виде.
Правда меня никогда не обидит, даже если она и горька. Я умею выслушивать горькие истины не обижаясь на тех, кто их мне говорит. Задевает меня лишь обидная несправедливость и явная ложь.
Обидно ли будет для памяти Достоевского сравнение с Шекспиром? Я думаю, нет. Оно было бы обидною насмешкою для какой-нибудь бездарности.
Самое чувствительное наказание, какому может подвергнуться тщеславие, — это презрительное невнимание.
Искусная ирония может исправить смешные стороны и недостатки, подстрекая самолюбие.
Он был беспомощен в отношении устройства судьбы своих сочинений. Стеснялся относить их в редакцию. А если и относил, то стеснялся приходить за ответом. Боялся грубости и бестактности.
Даже самые суровые порицания не ранят, если чувствуешь, что порицающему было бы приятней хвалить.
Обвинениям в адрес самого себя всегда верят, самовосхвалению — никогда.
Те, которые оскорбляются безделицей, так же мало годятся для общества, как и те, которых ничто не оскорбляет.
Ложь откровенная или уклончивая, высказанная или нет, всегда остается ложью.
Лживые обещания раздражают больше, чем откровенные отказы.
Хочешь уважения — не начинай с оскорбления.
Нет ничего настолько дерзкого и смешного, чего нельзя было бы проглотить, приправив похвалами.
Оскорбить действием может всякий, оскорбить в трёх действиях — только драматург.
Женщина прощает презрение, грубость, ненависть. Она не прощает иронии.
Насмешка — это речь в пользу своего ума, но против своего сердца.
Система самовосхваления может быть причиною сновидений, бесспорно весьма приятных, но вместе с тем и крайне обидного пробуждения.
Умеренность. — Избегать крайностей; сдерживать, насколько ты считаешь это уместным, чувство обиды от несправедливостей.
Драка в парламенте столь же нелепа, как словесная дискуссия боксеров.
«Предательство», например, не есть правда, так же как фривольность, цинизм и т. п. («Письма другу», ноябрь 1943)
Ирония — такое порицание, которое останавливается на полпути.
Юношам часто кажется, что они естественны, тогда как на самом деле они просто невоспитанны и грубы.
Как ни стыдно признавать, я весьма чувствителен к мнению окружающих обо мне, несмотря на мои заверения всех в обратном.
Возможно, вы с бо́льшим страхом произносите приговор, чем я выслушиваю его.
Мужчины имеют столь же преувеличенное представление о своих правах, как женщины — о своём бесправии.
Бурный протест вызывает у меня еще только одна вещь: любители нравоучений. Никто не должен считать себя вправе выступать с проповедями.
Человеческое чувство должно интересовать других только тогда, когда оно высказано во всеуслышание.
Унизительных положений нет, если сам не унизишься.
Насмешка почти всегда не что иное, как робкая и скрытая злоба.
Вежливость и хорошие манеры совершенно необходимы для того, чтобы украсить любые другие достоинства и таланты. Без них ученый обращается в педанта, философ — в циника, военный — в грубого скота.
Молчание может быть самой чудовищной ложью. (Самая жестокая ложь часто говорится молча.)
Надо иметь некоторый опыт обращения с людьми, чтобы отличить знаки истинной благосклонности от льстивых любезностей, сказанных из корысти или из тщеславия.
Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.
Р. спрашивает меня, что я имею против него. Я не могу простить ему откровенных признаний, которые я ему сделал.
Тактичный человек никогда не подаст вида, что заметил допущенную им бестактность.
Никто не относится к женщинам столь надменно — агрессивно или презрительно, — как мужчина, опасающийся за свою мужественность. Те, кто не робеет среди себе подобных, скорее расположены признать себе подобной и женщину.
Остерегайтесь морально негодующих людей: им присуще жало трусливой, скрытой даже от них самих злобы.
В ответ визгливым крикунам мы благородно промолчим.
Лучшая сатира, бесспорно, та, в которой столь мало злобы и столь много убедительности, что она вызывает улыбку даже у тех, кого она бьёт.
В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нем педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотёсанностью, добродушие — льстивостью.
Наиболее проклятая, злая, варварская, жестокая, неестественная, несправедливая и дьявольская.
Если похвалы, расточаемые друзьями, иной раз дают повод усомниться в их искренности, то зависть врагов заслуживает полного доверия.
Неоспоримое преимущество умирающих: возможность произносить банальности, не компрометируя себя.
Все новости, за исключением цены на хлеб, бессмысленны и неуместны.
И гордость, и самолюбие, и тщеславие, сюда можно прибавить — высокомерие, надменность, чванство, — все это разные виды одного основного явления — «обращенности на себя»
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
Я никогда не использую нецензурную лексику в своих песнях. Мне кажется надо уважительнее относиться к взрослому поколению. Если я сделаю такую песню, и в зале окажется взрослая женщина, то буду чувствовать себя виноватым.