Цитаты со словом «окуклиться»
Похожие цитаты:
Червяк: «Знать бы только, есть ли червяки на других планетах, — и ничего больше мне не надо».
Какие же скучные люди. По всей земле. И размножаются почкованием. Вонючий зверинец. Земля кишит ими.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Рыжий муравей: Свободу муравьям! Мир принадлежит муравьям! Разумеется, не чёрным.
Мы только и делаем, что дрыхнем, жрём, валяемся везде, да трахаемся. Как слизни. Слизневая любовь, вот как это называется.
Если хочешь быть орлом - летай, если хочешь быть червём - ползай, но не плачь, если тебя раздавят.
Какова твоя цель в философии? — Показать мухе выход из мухоловки. (309)
Тот, кто становится пресмыкающимся червем, может ли затем жаловаться, что его раздавили?
Раньше, чем разрывать навозную кучу, надо оценить, сколько на это уйдет времени и какова вероятность того, что там есть жемчужина.
Быть гением очень скучно. Это проклятие, а не дар. Жук в муравейнике. Вечное одиночество. Ничего не интересно.
Наших монстров нельзя продемонстрировать. Вы не можете сказать - вот монстры моего сознания, потому что тогда они сразу превращаются в домашних животных.
Где лучше всего спрятать отживший лист? Оставьте его в лесу, и там его никто никогда не найдет.
… или дай бог, чтоб русские взяли Париж, — пора окончить эту тупую Европу, пора в ней же расчистить место новому миру.
Когда я не умираю от любви, когда мне не от чего умирать, - вот тогда я готова издохнуть!
Теперь я один. Не совсем один. Есть еще эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она только говорит: «нет». Нет, не было у меня никаких приключений.
Я хотел бы быть оптимистом, но надежду у меня вызывает только таяние льдов в Заполярье. Пора человечеству освободить планету от проблем, им же самим созданных — тогда растения и животные могли бы жить в мире.
Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.
«…что было смертью — дало новую жизнь, то, что казалось концом — оказалось только началом», — роман «Дождь»
Три закона экологии: первый — все хотят кушать; второй — что посеришь, то и пожрёшь; третий — стареем не по дням, а по частям.
В симбиозе человек-машина приспосабливаться должен человек;машины этого не могут.
Торговля — это вампир, сосущий богатство и кровь общественного тела под предлогом помощи обращения этих богатств и этой крови. С точки зрения производителя, это паук, протягивающий свою паутину и высасывающий неосторожную муху.
Некоторые дни в человеческой жизни можно сравнить со скалами: карабкаешься по ним с неимоверным трудом, не видя конца и края пути. Другие же дни – словно равнины: движешься по ним легко, скоро и беспрепятственно.
Главное — сражаться, снова и снова, только так можно остановить зло, пусть даже истребить его до конца никогда не удастся.
Законы точно паутина, в которую попадает мелкая мошкара, но через которую прорываются шершни и осы.
Когда все доступно — ничего не хочется. Там, на вершине, ничего нет — там вакуум. Но чтобы это понять, надо туда залезть. Я вот слазил и узнал.
Птицу можно поймать. Но можно ли сделать так, чтобы клетка была ей приятнее вольного воздуха?
Мне кажется, что моё собственное существование уже закончилось, но где именно, я не могу установить.
Представьте, что у вас на руках только и есть что собственная судьба. Сидя на пороге материнской утробы, вы убиваете время — или время убивает вас. А вы все сидите и славословите то, что вне вашей досягаемости. Вне. Навеки.
В шесть лет я посмотрел в ТЮЗе (в том великом ТЮЗе на Моховой) «Зеленую птичку» Гоцци, и никаких других мыслей, кроме театра, у меня уже не возникало.
В мире наверняка есть несколько бодибилдеров, которых нельзя назвать идиотами. Но если и так, они хорошо замаскировались или прячутся в какой–нибудь неизвестной пещере.
Если вы скроете правду и зароете её в землю, она непременно вырастет и приобретёт такую силу, что однажды вырвется и сметёт всё на своём пути.
Нельзя сидеть при лучине с раздутым от голода животом, с необогащенным ни одною книгою мозгом и с оравой голодных и голых ребят и творить «духовные ценности».
Сама по себе саранча ещё не наказанье Господне, она становится наказаньем Господним, когда её много. Так же и с дураками.
Не будь яйцо яйцеобразно, жизнь курицы была бы безобразна.
Спокойно ждать мы можем лишь тогда, когда нам уже нечего ожидать.
…Увезите меня подальше отсюда, — в этой гадкой стране я уже достаточно всего натерпелся, с меня довольно! Им удалось отнять у меня всё, даже святой восторг перед моим искусством — моё последнее прибежище.
Просто жить, пока не умрёшь, — уже тяжёлая работа.
Время сейчас такое. Дебилизация поколения, ничего святого нет. … Философы говорят, что истина — солнце разума. Боюсь, что это солнце тускнеет, начинает терять свой свет.
Наверно, эпоха умничанья переживает свой последний расцвет. Люди давно уже мечтают о покое. Скоро заурядного человека будут разыскивать, как тенистый уголок на измученной зноем земле. Заурядность станет новым видом гениальности.
Процесс, который привёл от амёбы к появлению человека для философов должен быть очевиден как прогресс, хотя неизвестно, согласилась бы амёба с этим мнением.