Цитаты со словом «кинобоевик»
Похожие цитаты:
Если по телевизору вы видите отличный фильм с первоклассными актёрами, интересным сюжетом и потрясающими диалогами, — это значит, что вы смотрите рекламу.
Лучшее порно – немецкое. Их фильмы великолепны.
У каждого режиссёра есть только один хороший фильм. Мне «Про уродов и людей» нравится.
Сцена — излюбленное оружие женщины.
Жизнь чаще похожа на роман, чем наши романы на жизнь.
Из всех ролей, сыгранных в кино, самая дорогая для меня роль — в кинофильме «Возраст любви». Я всегда вспоминаю об этой картине с особым чувством.
Чтобы сделать великий фильм, необходимы три вещи — сценарий, сценарий и еще раз сценарий.
«Мир Ā». Этот широко известный роман начал свой путь в качестве претенциозного, глупого, дико сложного и противоречивого журнального сериала.
Я твёрдо убеждён, что атмосферу страха в фильме нужно создавать исключительно кинематографическими методами.
Мне часто предлагают роли в плохих фильмах. И, в основном, это какие-то бесноватые пидоры, трансвеститы или марсиане.
Мы ненавидим театральность в театре, но любим сценичное на сцене. Это огромная разница.
История — это роман, который был, роман — это история, которая могла бы быть.
В трагедии мы участвуем, комедии только смотрим.
Из «Советов киноактёру»: Будьте проще. Сделайте пустое лицо. Музыка и сюжет заполнят его.
У каждого человека под шляпой — свой театр, где развертываются драмы, часто более сложные, чем те, что даются в театрах.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
На самом деле мне все равно – наблюдают ли за моей ездой зрители или нет. Я не работаю на публику. В этом отношении я самодостаточный человек.
«Второй конец света» был номинирован на «Хьюго», но проиграл роману «Чужак в чужой стране» — какого-то американского писателя, фамилию которого я забыл.
В художественном кино режиссёр является богом, в документальном — Бог является режиссёром.
Младенцы и собаки — лучшие актёры в кино.
«Один человек пишет роман. Один человек пишет симфонию. Крайне важно, что один человек сделает фильм».
Все, что нужно для фильма — это пистолет и девушка.
Жизнь — это трагедия, когда видишь её крупным планом, и комедия, когда смотришь на неё издали.
История — это роман, в который верят, роман же — история, в которую не верят.
Любовное правило: чем длиннее предисловие, тем короче роман.
Лучший киноактёр — это человек, который умеет делать ничего исключительно хорошо.
Роман — это история настоящего, в то время как история — это роман минувшего.
Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса.
Чем сложнее действие, тем проще персонажи.
«Мне всегда нравилось заниматься немного сюрреалистической ситуацией и представлять её на реалистичной основе».
Не то, чтоб так, как правило, бывает,Но всё-таки случается порой:Не тот, кто смело в схватке погибает,А кто уцелевает в ней — герой.
Публика ходит в театр смотреть хорошее исполнение хороших пьес, а не саму пьесу: пьесу можно и прочесть.
Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.
Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого или правдивого. Великое захватывает массы, правдивое подкупает отдельных лиц.
Анекдот — это комедия, спрессованная в секунды.
Драма — это поэзия поведения, роман приключений — поэзия обстоятельств.
Мир — сцена, где всякий свою роль играть обязан.
Туземцы южных морей не говорят по-английски, но их запаса слов хватит, чтобы разделить все голливудские фильмы на два разряда: пиф-паф и чмок-чмок.
Я гораздо больше верю в законы театрального синтаксиса, чем в законы сценической композиции; я верю, что на сцене можно играть даже гражданский кодекс, только следовало бы написать его немного иначе.
Наша жизнь — одна бродячая тень, жалкий актер, который кичится какой-нибудь час на сцене, а там пропадает без вести; сказка, рассказанная безумцем, полная звуков и ярости и не имеющая никакого смысла.
Гордыня, сыграв в человеческой комедии подряд все роли и словно бы устав от своих уловок и превращений, вдруг является с открытым лицом, высокомерно сорвав с себя маску.
Есть лишь два типа писателей. Одни, более популярные, говорят с читателем; вторые, менее удачливые, — с самими собой.
Все жанры хороши, кроме скучного.