Цитаты со словом «касыда»
Похожие цитаты:
Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.
Четыре сути, брат, необходимы без прикрас: наука, слово, дыханье и сладкозвучный саз.
Поэт без музыкального слуха, без ритмического чутья — не поэт.
Всё прочее — литература! (
Из стихотворения «Искусство поэзии»)
… поэты и сами ещё ни разу не договорились о том, что такое поэзия.
Ведь что же такое поэзия, как не музыка, переданная словами?
Любовь выдумали трубадуры в XI веке.
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
Перед вами четыре рассказа, которые я сочинил шутки ради и напел без слов, поскольку слова, выстраиваясь в строки, сами ложились на бумагу.
Он занялся изучением множества наук и написал книги по многим отраслям. Он сочинял хорошие стихи. Он и прежде давал фетвы и когда их показывали имаму ан-Навави, он одобрял то, как он отвечал.
Мы, славяне, — нация поэтов. Глубже — мы племя поэтов.
Открыв антологию религиозных текстов, я сразу напал на такое изречение Будды: «Ни один предмет не стоит того, чтобы его желать». Я тотчас же закрыл книгу, ибо что еще читать после этого?
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
Я пью для того, чтобы писать стихи.
По большей части моя музыка автобиографична, но ни одна из песен не есть вся я. Каждая — только кусочек.
Я считаю, что Виктор Цой, в первую очередь, это поэт, причём поэт фантастический по точности, по попаданию в дух времени.
Великая поэзия должна быть и искусством, и забавой одновременно.
«Первое начертание этой сценической поэмы, как оно родилось во мне, было гораздо великолепнее и высшего значения, чем теперь в суетном наряде, в который я принужден был облечь его»
Афорист — это человек, который радуется как ребенок, придумав фразу, которая, по всей вероятности, была древним народным присловьем у финикийцев.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Поэты всегда приходят своевременно — понимают наши внуки через несколько десятилетий, веков… когда уже имеем перед собой лишь произведения и портрет поэта… легенду о нем.
Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.
Драма — это поэзия поведения, роман приключений — поэзия обстоятельств.
Прислушайся внимательно ко всем народным песням; это целая сокровищница прекраснейших мелодий, они откроют тебе глаза на характер различных народов.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Вдохновения достаточно, чтобы дать выражение тону в пении, особенно когда песня без слов.
Красивая жена и, вместе с тем, верная — такая же редкость, как удачный перевод поэтического произведения. Такой перевод обыкновенно некрасив, если он верен, и неверен, если он красив.
Герои подобно произведениям искусства кажутся более великими через пространство веков.
В любом случае, песня пишется сама по себе, так что мне больше нечего сказать.
Классические произведения живы до сих пор не художественностью и вымыслом, а правдивым изображением эпохи. Художественность, как и любовь, — приправа для основной идеи произведения.
Простота, правда и естественность — вот три великих принципа прекрасного во всех произведениях искусства.
Глупцы восхищаются всем в знаменитом писателе, но я читаю для собственного услаждения и люблю только то, что мне по душе.
Слова, ещё слова, и только слова: это всё, что нам оставили самые знаменитые философы.
Публика больше всего любит тех писателей, в произведениях которых она может дивиться своей собственной мудрости.
Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого или правдивого. Великое захватывает массы, правдивое подкупает отдельных лиц.
Любой может сказать: «В нас живы великие заветы Гуса», — но у кого повернется язык сказать: «Во мне живы великие заветы Гуса»?
Даже величайший шедевр литературы — всего лишь приведённый в беспорядок словарь.
Самый тяжелый мой грех - то, что я разрешил остаться в Чалдыране Бахрузе-ханым и матери моего наследника Тахмаса Мирзы Таджлы-бейим. Обе они сражались в мужском одеянии. Обеих их, оказывается, позвали битвы во имя славы Родины.
Человеку, влюблённому в правду, нет нужды быть поэтом или великим. Без всяких усилий со своей стороны он и поэт и велик.
Истории нужны легенды, отчаянные подвиги и благородные примеры, пламенные речи, храбрые герои и великие победы, победители забывают предательство и трусость, лицемерие и кровь, правда остается правдой, а ложь становится историей.
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Обычно у нас признают писателя после смерти. Мертвого почитать легко. Он уже не соперник. Можно даже назваться его другом, рассказывать каким он был тружеником и делать прибыль на его так и не изданных произведениях.
Тот, у кого люди вызывают любопытство, а не любовь, должен писать афоризм, а не романы.
Всякой комедии, как и всякой песне, — своё время и своя пора.
Для писателя сменить язык — всё равно что писать любовное письмо со словарем.
Авелю только сочувствуют, а про Каина даже поэмы пишут.
По тонкости я ничего равного песням Цоя не знаю.