Цитаты со словом «дроблёный»
Похожие цитаты:
Я быстрорастворимая звезда. Надо лишь добавить воды и немного перемешать.
Согласен пить только простоквашу из ячьего молока, лишь бы не быть дальнобойшиком, таскающим по воздуху фургоны с грузом.
Не думаете ли вы, что о присутствии человека на Земле через миллиард лет будут напоминать только опустошенные угольные выработки и жестянки из-под пива, залегающие в глубинных пластах, как теперь — кости ящеров?
Злаки и овощи — вот настоящая пища.
Зерно должно быть зерном, а мужчина — мужчиной.
Здесь сеют зерно, и земля настолько плодородна, что ее лишь сверху слегка обрабатывают и в течение 5-6 лет засевают, не удобряя ее.
Нет на свете мук сильнее муки слова.
Большая империя, как и большой пирог, начинает крошиться с краёв.
Если чистый эмпирик наваливает беспорядочную груду камней, то, с другой стороны, чистый философский ум строит воздушные замки, не выдерживающие, однако, ни малейшего дуновения опыта.
Посадку ЛК следует рассчитывать на достаточно твёрдый грунт типа пемзы.
Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести — и больше ничего.
Суди о прожитом дне не по урожаю, который ты собрал, а по тем семенам, что ты посеял в этот день.
Бросить в женщину камень можно только в одном случае: когда этот камень драгоценный.
Афорист — добытчик аттической соли для чужих кушаний.
Кирпич: Я лучше знаю, каким все должно быть: прямоугольным.
Порыв холодного ветра ударил мне в лицо, и передо мной засияло ясное небо, похожее на огромную глыбу ляпис-лазури с золотой пылью бесчисленных звёзд.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Я все время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.
Чувства дают необработанный материал.
Философия — это приправа, без которой все блюда кажутся безвкусными, но которая сама по себе не годится для пищи.
История — как мясной паштет: лучше не вглядываться, как его приготовляют.
Для писательской мельницы весь мир — зерно, если только сам он не угодит между жерновами.
Дом кладут по кирпичу, а роль складывают по маленьким действиям.
Язык не пойдет в ногу с образованием, не будет отвечать современным потребностям, если не дадут ему выработаться из своего сока и корня, перебродить на своих дрожжах.
Расписывать, как у верблюда в ноздрях растут финики, — ещё не значит быть оригинальным.
В каждом человеке намешано всего понемножку, а жизнь выдавливает из этой смеси что-нибудь одно на поверхность.
Наш жизненный путь усеян обломками того, чем мы начинали быть и чем мы могли бы сделаться.
В меду тонет больше мух, нежели в уксусе.
Обиднее всего поскользнуться на апельсиновой корке, не дотронувшись до апельсина.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Семейство грызунов гранита наук.
Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бы бросаться камнями в других.
Раньше, чем разрывать навозную кучу, надо оценить, сколько на это уйдет времени и какова вероятность того, что там есть жемчужина.
Техники требуют четырёх качеств, в которых отражается природа нашего мира. В зависимости от обстоятельств, ты должен быть: твёрдым, как алмаз, гибким, как ива, плавным, как течение воды, или пустым, как небо.
Даже замки из песка падают в море, в конечном счете.
Лучшие вещи находятся рядом: дыхание в ноздрях, свет в глазах, цветы под ногами, заботы в руках, дорога перед тобой. Имея это, не нужно черпать пригоршней звезды. Просто делай то, что предлагает тебе жизнь.
Я писал свои труды бетоном и железом.
Характер иного человека — что полоса земли, содержащей иногда золотоносную жилу, о существовании которой неведомо владельцу.