Цитаты со словом «доказывать»
Критиковать — значит
доказывать автору, что он не сделал этого так, как сделал бы я, если б умел.
Клятвы в любви
доказывают её непостоянство: верная дружба их не произносит.
Молчание не всегда
доказывает присутствие ума, зато всегда
доказывает отсутствие глупости.
Рецензенты имеют право не только говорить людям в глаза, что они дураки, но даже
доказывать им это.
Если в одном случае ревность
доказывает любовь, то в другом случае она
доказывает как раз противное.
Человек
доказывает свое превосходство перед животными исключительно способностью к занудству.
Литература — это такое занятие, при котором надо снова и снова
доказывать, что у тебя есть талант людям, лишенным каких-либо талантов.
Прямая обязанность художника — показывать, а не
доказывать.
Меня не привлекает лёгкая игра: нужна цель, вызов, который я могу преодолевать, …,
доказывать, что я жив! (1990)
Когда некто тебе противный что-то тебе
доказывает, то это и есть доказательство от противного.
Лишь тот равен другому, кто это
доказывает, и лишь тот достоин свободы, кто умеет завоевывать ее.
Он переходит от предположения к предположению, и в заключение утвердительно
доказывает, что обезьяна совершила преступление.
Доказывать Бога — кощунство; отрицать его — безумие.
Помнишь, когда мы были у Архимеда, он сказал: «Любовь — это теорема, которую надо каждый день
доказывать!» Скажи мне что-нибудь на прощанье!
«Выше лба уши не растут» — ослы каждый день
доказывают противное.
«Человек происходит от обезьяны» — так учил Дарвин… Он не предвидел Победоносцева, иначе ему пришлось бы
доказывать, что бывают случаи, когда и обезьяна от человека происходит.
Никто никогда не
доказывал, что человек, по его происхождению от определённой группы людей, должен обязательно иметь определённые умственные характеристики.
Вежливость, как игорная марка, есть открыто признанная фальшивая монета. Скупость на нее
доказывает скудоумие, щедрость, напротив — ум. Кто же доводит вежливость до пожертвования реальными интересами, похож на человека, раздающего вместо марок настоящие червонцы.
Многие верующие ведут себя так, словно не догматикам надлежит
доказывать общепринятые постулаты, а наоборот — скептики обязаны их опровергать. Это, безусловно, не так. Если бы я стал утверждать, что между Землёй и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите вращается фарфоровый чайник, никто не смог бы опровергнуть моё утверждение, добавь я предусмотрительно, что чайник слишком мал, чтобы обнаружить его даже при помощи самых мощных телескопов. Но заяви я далее, что, поскольку моё утверждение невозможно опровергнуть, разумный человек не имеет права сомневаться в его истинности, то мне справедливо указали бы, что я несу чушь. Однако если бы существование такого чайника утверждалось в древних книгах, о его подлинности твердили каждое воскресенье и мысль эту вдалбливали с детства в головы школьников, то неверие в его существование казалось бы странным, а сомневающийся — достойным внимания психиатров в просвещённую эпоху, а ранее — внимания инквизиции.
Человек, избегающий слишком явных противоречий самому себе, провозглашается в настоящее время чуть-чуть не гением по уму, и уж во всяком случае героем по характеру. Но это
доказывает только, что у современных людей способность размышлять находится почти в совершенном бездействии. Головной мозг считается бесполезнейшею частью человеческого тела. Он растёт и развивается по неизменным законам природы точно так, как растёт и развивается на меже полынь и чернобыльник; на него льют и кидают всякие нечистоты; никто не обращает внимания на то, что ему вредно или полезно, и потому, конечно, он чахнет и искажается, так что здоровый и сильный мозг считается редким исключением и внушает к себе глубочайшее уважение.
Во всех ведомствах есть неустройства. Нельзя же преграждать учреждениям и людям возможность
доказывать желание улучшить положение, нельзя всех поголовно считать «рабами лукавыми».
Умереть за религию ещё не значит доказать, что эта религия истинная и божественная; это
доказывает в лучшем случае веру мучеников в то, что их религия такова. Какой-нибудь энтузиаст, идущий ради религии на смерть,
доказывает разве только, что религиозный фанатизм часто может быть сильнее привязанности к жизни.
История накопления человеческих знаний непрерывно
доказывает одно: наибольшим числом самых ценных открытий мы обязаны сопутствующим, случайным или непредвиденным обстоятельствам, а потому, в конце концов, при обзоре перспектив на будущее стало необходимым отводить не просто большое, но самое большое место будущим изобретениям, которые возникнут благодаря случайности и вне пределов предполагаемого и ожидаемого. Теперь стало несовместимым с философией строить прогнозы грядущего, исходя только из того, что уже было. Случай составляет признанную часть таких построений. Мы превращаем случайность в предмет точных исчислений. Мы подчиняем непредвиденное и невообразимое научным математическим формулам.
Мы поймём, что в этой книге, как в «Новой жизни» Данте, «Сонетах» Ронсара, «Вертере» Гёте и «Цветах зла» Бодлера, нам явлен новый лик любви; любви, которая хочет ослепительности, питается предчувствиями, верит предзнаменованиям и во всём видит единство, потому что видит только самоё себя; любви, которая лишний раз
доказывает, что человек — не только усовершенствованная обезьяна.
Когда у вас есть БМВ - ездит неплохо, но не отличная машина,- вы пытаетесь ехать наперегонки и обогнать всех, кто попадается на пути, только чтобы доказать, что ваша машина быстроходная. Но когда вы имеете "Феррари" или "Ламборгини" - машины очень дорогие и очень мощные,- тогда вы знаете, что можете обогнать кого угодно на дороге и больше уже ни с кем не соревнуетесь. Вы едете со скоростью 55 миль в час даже на шоссе без ограничения скорости. Каждый может вас обогнать, но вы знаете, что достаточно только чуть надавить на педаль газа, и он останется далеко позади. Вы знаете, насколько реальны ваши возможности и поэтому
доказывать все это нет нужды.
Лучшие выступления рождаются, когда писатель мог бы воскликнуть: «Не могу молчать!». Худшие — когда: «Могу молчать». Я верю автору, если чувствую: его волнует то, о чем он пишет. …Мы подчас не убеждаем, а декларируем, не
доказываем, а утверждаем. Особенно в очерках, воспевающих наши достижения.
Ярослав Гашек, которого пражане знали только как приверженца богемного образа жизни и пьяницу, который был в Красной Армии твёрдым и решительным интернационалистом, — тот же самый человек, что создал тип «подрывного» солдата в мировой литературе. Уже своей жизнью Гашек
доказывает, что его бессмертный герой выступал против одного типа армий и что в армии, которая сражалась за лучшее будущее, Гашек был чем угодно, только не разлагающим элементом.
Гашек является нашим живым, действующим союзником в борьба за мир и жизнь . Он силой своего художественного таланта убедительно
доказывает, что совместными антивоенными усилиями люди способны защитить мир, и открыть путь к подлинному мирному сотрудничеству на благо всего человечества.
Похожие цитаты:
Не доказано, что явления и факты, которые наука объясняет, более важны для людей, чем те, которые она объяснять не умеет.
Я и подобные мне убеждаем не метафорами, не стихами, не доводами, мы убеждаем тем, что существуем.
Мне кажется, что логика учит нас познавать, правильно ли сделаны выводы из готовых уже рассуждений и доказательств; но чтобы она могла научить нас находить и строить такие рассуждения и доказательства — этому я не верю.
Говорят, что человек — это разумное животное. Всю свою жизнь я искал хоть какие-то свидетельства в пользу этого утверждения.
Доводы, до которых человек додумывается сам, обычно убеждают его больше, нежели те, которые пришли в голову другим.
Это ещё надо доказать, что разум представляет хоть какую-то пользу для выживания.
Почему меня ненавидят? Потому что им известно, что у меня сильная воля и что, когда я убеждена в правоте чего-нибудь (и если меня благословил Григорий), то я не меняю мнения, и это невыносимо для них.
Трудно всякое дело, если только не хочется его делать, легко всякое дело, за которое мы беремся с полным убеждением в его плодотворности и необходимости.
Мы не говорим о вере, когда речь идет о том, что дважды два четыре или что земля круглая. О вере мы говорим лишь в том случае, когда хотим подменить доказательство чувством.
Никогда не спорь, ибо все одинаково верят в свои заблуждения.
Суждения, считающиеся непререкаемыми, потому что их никогда не подвергали анализу, должны смириться и предъявить свои законные документы; часто оказывается, что они их вовсе не имеют.
Собственное сознание своей правоты важнее для человека, чем двое свидетелей его невинности.
Нет лучшего доказательства ничтожности человека, чем его презрение великих людей.
Дурак, как бы он ни был талантлив, обнаружит немедленно свою дурковатость социальной бесполезностью своего произведения, и эта бесполезность будет опять его идеей.
Из беседы с учёным мужем я всякий раз делаю вывод, что счастье нам не дано; когда же говорю с садовником, то убеждаюсь в обратном.
Нет такой нелепости, которую бы те или другие философы не защищали как истину.
Мне не нужны доказательства. Законы природы исключений не терпят и этим явно отличаются от правил и правильностей, подобных, например, грамматическим.
«Очевидные вещи тем и хороши, что их легко доказать». (На семинаре, в ответ на «Это очевидно».)
Чтобы иметь право критиковать — надо верить в какую-то истину.
Польза от противников несомненна: они утверждают нас в вере, что без них мы бы осуществили свои идеалы.
У заблуждения можно порой научиться большему, чем у правоты.
В истины веры верят не потому, что они разумны, а потому, что их часто повторяют.
Я счел бы совершенным то правительство, которое сумело бы подкрепить силу резонами с таким же успехом, с каким подкрепляет резоны силой.
Признаваться в незнании — одно из лучших и вернейших доказательств наличия разума.
Философия утверждает лишь то, что признает каждый. (599)
Я слишком большой скептик, чтобы отрицать возможность чего бы то ни было.
Я добился успеха потому, что устно и письменно обращался к каждому немцу, убеждая его в правильности своих действий.
Истинное знание состоит не в знакомстве с фактами, которое делает человека лишь педантом, а в использовании фактов, которое делает его философом.
Всякое убеждение может быть достаточно сильным, чтобы заставить людей отстаивать его даже ценой жизни.
Мы часто забываем, что мыслитель, по существу, более действенен там, где его опровергают, а не там, где с ним соглашаются.
Чтобы понять процесс, нужно иметь теорию. …если вы действительно хотите разбираться в эмпирической науке, то у вас должны быть факты. И проблема в том, как организовать эти факты. Теория, в сущности, и «организует» факты.
Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели. На самом же деле мы не бессильны, а безвольны.
Как ни стыдно признавать, я весьма чувствителен к мнению окружающих обо мне, несмотря на мои заверения всех в обратном.