Цитаты со словом «горлица»
На ветру качаюсь и от стужи гнусь, На чужой сторонке плачу да печалюсь: Кто меня полюбит? Кто развеет грусть? Достигнув какого-то края иль обвала за далью, за тьмою, плачем не то одинокой волчицы, не то переливом
горлицы за дубравой оборвалась песня. Песня оборвалась, но звук всё бился, всё клубился в тесном пространстве и, не вырвавшись из него, опал туда, откуда возник.
Похожие цитаты:
Каждая ворона считает своего птенца самым прекрасным на свете.
Песней певчие птицы «метят» свою территорию. Хищные — кровью.
— Что такое воробей? Это соловей, который не выучил свои трели.
Эта маленькая пташка — любовь — только что снесла яичко в твоем сердце.
Слава поэта похожа на шест, которым гоняют голубей, чтобы они летали и не рассиживались. Поэт, преданный славе, летает, как голубь, под свист мальчишек.
Чтоб летать с орлами, не паситесь с индюками!
Ученик, который учится без желания — это птица без крыльев.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Курица — это не птица, курица — это еда такая.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Хвощи похожи на минареты, и я рассматриваю, нет ли на их высоте муэдзинов каких-нибудь маленьких, чтобы кричали вниз маленьким насекомым.
Птицу можно поймать. Но можно ли сделать так, чтобы клетка была ей приятнее вольного воздуха?
Руки работают, видят глаза. Порхай как бабочка, жаль как пчела.
Развитие слуха — это самое важное. Старайся с юных лет распознавать тоны и лады. Колокол, стекольная рама, кукушка, — прислушайся, какие звуки они издают.
Если хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки.
Это просто профессия. Трава растёт, птицы летают, волны омывают песок, я бью людей.
Критика подобна почтовому голубю: она всегда возвращается обратно.
В шесть лет я посмотрел в ТЮЗе (в том великом ТЮЗе на Моховой) «Зеленую птичку» Гоцци, и никаких других мыслей, кроме театра, у меня уже не возникало.
Большинство из нас похожи на того петуха, который воображал, что солнце встаёт каждое утро единственно для того, чтобы послушать, как он поёт.
Судьба одинаково поражает и сильных, и слабых, но дуб падает с шумом и треском, а былинка — тихо.
Я мог бы сравнить себя с кораблем, который пробирается сквозь бури, делая короткие остановки в портах. Однажды я сказал одному из своих друзей: «Я просто ищу ангела со сломанным крылом — того, который не смог улететь отсюда».
Лучше девица в руки, чем жираф в небе.
Меньше всего заслуживает доверия ранняя зрелость; юный чертополох куда больше похож на дерево, чем юный дуб.
Орлы летают одиноко, бараны пасутся стадами.
Вождь есть вождь. Он орёл, летящий высоко, и плевки всяких мерзавцев до него не долетают.
Человек — не ангел и не животное, и несчастье его в том, что чем больше он стремится уподобиться ангелу, тем больше превращается в животное.
Совесть — это тот тихий голосок, который шепчет тебе, что кто-то смотрит.
Христианин беспрестанно переходит с неба на землю: кончит тем, что останется на небе.
Всякая мысль — дитя заботы и мать печали. (
«Три сердца и три льва»)
Мы ехали в поезде по Крыму. Когда моя соседка увидела зелёную траву, она так обрадовалась, как будто она была коровой, всю зиму проведшей в мрачном уединении хлева.
Всегда хочу смотреть в глаза людские, И пить вино, и женщин целовать, И яростью желаний полнить вечер, Когда жара мешает днём мечтать, И песни петь! И слушать в мире ветер!
Вот жизнь человека: в двадцать лет — павлин, в тридцать — лев, в сорок — верблюд, в пятьдесят — змея, в шестьдесят — собака, в семьдесят — обезьяна, в восемьдесят — ничто.
Одной ногой я уже в могиле, а другая машет только одним крылом.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Горе случается родить мышь, но бывает и так, что мышь лишь воображает себе, что родила гору.
Его очередная лебединая песня.
Язык похож на надтреснутый котёл, по которому мы выстукиваем мелодии, звучащие так, как будто они предназначены для танцев медведя, между тем как мы бы хотели тронуть ими звезды.
Я - мужчина сражений - я не нуждаюсь в танцовщицах. Мне надобно, не зная покоя, кружить на коне вокруг Отечества моего.
Бывает, что гора родит мышь; но бывает и нечто гораздо худшее: от мыши требуют родить гору.
Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием.
Жёлудь: Подумаешь, пал вековой дуб. Как будто рядом нет нас, молодых дубов.