Неточные совпадения
Разве не молодость было то чувство, которое он испытывал теперь, когда, выйдя с другой стороны опять на край леса, он увидел на
ярком свете косых лучей солнца грациозную фигуру Вареньки, в желтом платье и с корзинкой шедшей легким шагом мимо ствола старой березы, и когда это впечатление вида Вареньки слилось в одно с поразившим его своею
красотой видом облитого косыми лучами желтеющего овсяного поля и за полем далекого старого леса, испещренного желтизною, тающего в синей дали?
Блеснет заутра луч денницы
И заиграет
яркий день;
А я, быть может, я гробницы
Сойду в таинственную сень,
И память юного поэта
Поглотит медленная Лета,
Забудет мир меня; но ты
Придешь ли, дева
красоты,
Слезу пролить над ранней урной
И думать: он меня любил,
Он мне единой посвятил
Рассвет печальный жизни бурной!..
Сердечный друг, желанный друг,
Приди, приди: я твой супруг...
Прибавьте к этому раздражение от голода, от тесной квартиры, от рубища, от
яркого сознания
красоты своего социального положения, а вместе с тем положения сестры и матери.
«Дурачок», — думал он, спускаясь осторожно по песчаной тропе. Маленький, но очень
яркий осколок луны прорвал облака; среди игол хвои дрожал серебристый свет, тени сосен собрались у корней черными комьями. Самгин шел к реке, внушая себе, что он чувствует честное отвращение к мишурному блеску слов и хорошо умеет понимать надуманные
красоты людских речей.
В Риме, устроив с Кириловым мастерскую, он делил время между музеями, дворцами, руинами, едва чувствуя
красоту природы, запирался, работал, потом терялся в новой толпе, казавшейся ему какой-то громадной,
яркой, подвижной картиной, отражавшей в себе тысячелетия — во всем блеске величия и в поразительной наготе всей мерзости — отжившего и живущего человечества.
Бессознательное блистанье молодости и
красоты, разливающей
яркие и горячие лучи вокруг себя, — исчезло.
У него рисовались оба образа и просились во что-то: обе готовые, обе прекрасные — каждая своей
красотой, — обе разливали
яркий свет на какую-то картину.
Впоследствии глаза у меня стали слабее, и эта необычайная
красота теперь живет в моей душе лишь
ярким воспоминанием этой ночи.
По видимому в них ничего нет красивого, но для меня так приятна эта не
яркая, не разноцветная пестрота, что я предпочитаю ее блестящей
красоте перьев других птиц.
Даже благоразумный и брезгливый Рамзес не смог справиться с тем пряным чувством, какое в нем возбуждала сегодняшняя странная
яркая и болезненная
красота Жени.
Получается болезненно-яркая путаница всяких понятий об «истине, добре и
красоте».
Она особенно любила рассматривать фолианты зоологического атласа, и хотя он был напечатан на иностранном языке, но давал ей наиболее
яркое представление о
красоте, богатстве и обширности земли.
Эту кроткую, сладкую жалость он очень часто испытывал, когда его чувств касается что-нибудь истинно прекрасное: вид
яркой звезды, дрожащей и переливающейся в ночном небе, запахи резеды, ландыша и фиалки, музыка Шопена, созерцание скромной, как бы не сознающей самое себя женской
красоты, ощущение в своей руке детской, копошащейся и такой хрупкой ручонки.
— Зачем? — страстно заговорила Людмила. — Люблю
красоту. Язычница я, грешница. Мне бы в древних Афинах родиться. Люблю цветы, духи,
яркие одежды, голое тело. Говорят, есть душа, не знаю, не видела. Да и на что она мне? Пусть умру совсем, как русалка, как тучка под солнцем растаю. Я тело люблю, сильное, ловкое, голое, которое может наслаждаться.
Бледная северная зелень-скороспелка, бледные северные цветики, контрастирующая траурная окраска вечно зеленого хвойного леса с его молитвенно-строгими готическими линиями, унылая средне-русская равнина с ее врачующим простором, разливы могучих рек, — все это только служило дополнением могучей южной
красоты, горевшей тысячью
ярких живых красок-цветов, смуглой, кожистой, точно лакированной южной зеленью, круглившимися купами южных деревьев.
Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их
яркую, но мгновенную
красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях рук, золотые обручи на плечах, а на обеих щиколотках широкие браслеты, соединенные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, — их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших синие звезды на лбу и на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах под аккомпанемент бубна; желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, застенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточительных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; хрупких голубоглазых женщин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили с севера, через Баальбек, и язык которых был непонятен для всех живущих в Палестине.
Мрачность черными струями разливалась по его характеру, он стал скрытен, задумчив, искал отрады в чтении поэтов Греции и не находил ее: светлое,
яркое небо Эллады, высокое чувство
красоты и ее
красота ваятельная худо согласовались с его больной душою.
К нему Арсений подошел,
И руки сжатые развел,
И поднял голову с земли;
Две
яркие слезы текли
Из побелевших мутных глаз,
Собой лишь светлы, как алмаз.
Спокойны были все черты,
Исполнены той
красоты,
Лишенной чувства и ума,
Таинственной, как смерть сама.
Мгновенная пронеслась она во мраке, рожденная от грубого вещества, и погасла, как и надлежит являться и проходить
красоте, радуя и не насыщая взоров своим
ярким и преходящим блеском…
Яркий свет костра снова освещал пещеру. У самого огня лежал юный путник, спасенный Керимом. Юноша все еще не пришел в чувство. Высокая белая папаха с атласным малиновым верхом была низко надвинута на лоб… Тонкий прямой нос с горбинкой, полураскрытый алый рот с жемчужной подковкой зубов. Длинные ресницы, черные, сросшиеся на переносице брови подчеркивали белизну кожи. Лицо казалось воплощением строгой юношеской
красоты.
Канаки в этой толпе, как видно, менее заботились о полноте и
красоте своих костюмов, но зато каначки положительно были интересны в своих легких, преимущественно
ярких, тканях, надетых прямо на тело.
Солнце —
яркое, горячее солнце над прекрасною землею. Куда ни взглянешь, всюду неожиданная, таинственно-значительная жизнь, всюду блеск, счастье, бодрость и вечная, нетускнеющая
красота. Как будто из мрачного подземелья вдруг вышел на весенний простор, грудь дышит глубоко и свободно. Вспоминается далекое, изжитое детство: тогда вот мир воспринимался в таком свете и чистоте, тогда ощущалась эта таинственная значительность всего, что кругом.
И однако в нем такая разнообразная,
яркая, захватывающая
красота, какой, может быть, не давал и живой летний лес.
Я невольно поддалась гнетущему настроению. Вот здесь, в этой самой зале, еще так недавно стояла освещенная елка… а маленькая чернокудрая девочка, одетая джигитом, лихо отплясывала лезгинку… В этой же самой зале она, эта маленькая черноокая грузиночка, поверяла мне свои тайны, мечты и желания… Тут же гуляла она со мною и Ирой, тут, вся сияя
яркой южной
красотой, рассказывала нам она о своей далекой, чудной родине.
Он декламировал стихи, сам увлекаясь, как юноша, и приводил
яркие, полные
красоты примеры из античного мира.
Изящный овал лица, белизна кожи и
яркий румянец, горевший на полных щеках, в соединении с нежными, правильными, как бы выточенными чертами лица, густыми дугами соболиных бровей и светлым взглядом темно-карих глаз, полузакрытых густыми ресницами, высокой, статной фигурой, мягкостью очертаний открытой шеи, стана и полных, белоснежных рук, видневшихся до локтя из-под широкого рукава сарафана, ни единым штрихом не нарушали гармонию в этом положительном идеале русской
красоты, выдающеюся представительницей которого и была княжна Евпраксия Прозоровская.
Читала она стихи мастерски, соединяя с простотою чтения, где нужно было, и уменье модулировать свой голос и выставлять в
ярком свете
красоты поэтического произведения.
Тоненькая, но не худая, а, напротив, красиво сложенная — тонкость ее фигуры происходила от тонких костей, — с мелкими чертами оживленного личика матовой белизны и
ярким румянцем, живыми, бегающими черными, как уголь, глазами, она как-то странно отличалась от остальных сенных девушек, красивых, белых, кряжистых, краснощеких, настоящего русского типа женской
красоты.
Ей в то время, когда Алексей Андреевич купил ее, было всего шестнадцать лет и она находилась в полном расцвете своей
красоты. Ее черные как смоль волосы, черные глаза, полные страсти и огня, смуглый цвет лица, на котором играл
яркий румянец, ее гренадерский рост и дебелость вскоре совсем очаровали слабого до женской
красоты Аракчеева.
И представлялось ей: какая
красота настанет в будущем, когда не придется дрожать над каждым лишним расходом. Роскошные заводы-дворцы, залитые электрическим светом, огромные окна, скульптуры в нишах, развесистые пальмы по углам и струи бьющих под потолок фонтанов. Крепкие, красивые мужчины и женщины в
ярких одеждах, влюбленные в свой труд так, как теперь влюблены только художники.
Знакомый с итальянскими представительницами женской
красоты по Риму, Флоренции и Неаполю, почти пресыщенный ими, Савин равнодушным взглядом скользил по матово-смуглым личикам, то с тонкими и нежными, то с резко выразительными, но всегда правильными чертами, освещенными
яркими, как звезды южной ночи, большими глазами и украшенными ярко-пурпуровыми губками, казалось, созданными для страстного поцелуя, со слегка раздувающимися ноздрями изящных носиков, красноречиво говорящих о пылкости темперамента и суливших, увы, только для новичка, неземное блаженство.
Что видимо очам — сей пламень облаков,
По небу тихому летящих,
Сие дрожанье вод блестящих,
Сии картины берегов
В пожаре пышного заката —
Сии столь
яркие черты —
Легко их ловит мысль крылата,
И есть слова для их блестящей
красоты.
Его поразила замечательная
красота Нефорис, которая, спустив покрывало, явилась одетой так изящно к лицу, что природная прелесть ее лица блистала еще
ярче.
Праша была кругленькая, бочоночком и посмешливая, а Зинаида Павловна — медлительная, величественная и авантажная; фигура у нее была чрезвычайно стройная и мощная, а лицо тонкой и
яркой, но замечательно скромной
красоты, напоминающей несколько облик Поппеи-Сабины.