Неточные совпадения
Явился сын; тут
царь сбирает весь народ,
И малых, и больших сзывает...
— Смешно спросил? Ну — ничего! Мне, разумеется, ее не нужно, а — любопытно мне: как она жить будет? С такой красотой — трудно. И, потом, я все думаю, что у нас какая-нибудь Лола Монтес должна
явиться при новом
царе.
— Мозги-то все сильнее чешутся. Тут
явился Исайя пророк, вроде твоего дядюшки, уговаривает: милые дети, будьте героями, прогоните
царя.
— Скажи-ко ты нам, отец, кто это там
явился около
царя, мужичок какой-то расторопный?
— Вообще выходило у него так, что интеллигенция — приказчица рабочего класса, не более, — говорил Суслов, морщась, накладывая ложкой варенье в стакан чаю. — «Нет, сказал я ему, приказчики революций не делают, вожди, вожди нужны, а не приказчики!» Вы, марксисты, по дурному примеру немцев, действительно становитесь в позицию приказчиков рабочего класса, но у немцев есть Бебель, Адлер да — мало ли? А у вас — таких нет, да и не дай бог, чтоб
явились… провожать рабочих в Кремль, на поклонение
царю…
— Хороших людей я не встречал, — говорил он, задумчиво и печально рассматривая вилку. — И — надоело мне у собаки блох вычесывать, — это я про свою должность. Ведь — что такое вор, Клим Иванович, если правду сказать? Мелкая заноза, именно — блоха! Комар, так сказать. Без нужды и комар не кусает. Конечно — есть ребята, застарелые в преступности. Но ведь все живем по нужде, а не по евангелию. Вот —
явилась нужда привести фабричных на поклон прославленному
царю…
Этот труд и эта щедрость внушали мысль, что должен
явиться человек необыкновенный, не только потому, что он —
царь, а по предчувствию Москвой каких-то особенных сил и качеств в нем.
Глаза Клима, жадно поглотив
царя, все еще видели его голубовато-серую фигуру и на красивеньком лице — виноватую улыбку. Самгин чувствовал, что эта улыбка лишила его надежды и опечалила до слез. Слезы
явились у него раньше, но это были слезы радости, которая охватила и подняла над землею всех людей. А теперь вслед
царю и затихавшему вдали крику Клим плакал слезами печали и обиды.
Самгин видел, как разломились двери на балконе дворца, блеснул лед стекол, и из них
явилась знакомая фигурка
царя под руку с высокой, белой дамой.
Являлось полное впечатление зимы. В лесу
царила удивительная тишина.
Пастух и
царь тебя зовут,
явись!
В субботу вечером
явился инспектор и объявил, что я и еще один из нас может идти домой, но что остальные посидят до понедельника. Это предложение показалось мне обидным, и я спросил инспектора, могу ли остаться; он отступил на шаг, посмотрел на меня с тем грозно грациозным видом, с которым в балетах
цари и герои пляшут гнев, и, сказавши: «Сидите, пожалуй», вышел вон. За последнюю выходку досталось мне дома больше, нежели за всю историю.
Близ Москвы, между Можайском и Калужской дорогой, небольшая возвышенность
царит над всем городом. Это те Воробьевы горы, о которых я упоминал в первых воспоминаниях юности. Весь город стелется у их подошвы, с их высот один из самых изящных видов на Москву. Здесь стоял плачущий Иоанн Грозный, тогда еще молодой развратник, и смотрел, как горела его столица; здесь
явился перед ним иерей Сильвестр и строгим словом пересоздал на двадцать лет гениального изверга.
Отрицание мира рыцарского и католического было необходимо и сделалось не мещанами, а просто свободными людьми, то есть людьми, отрешившимися от всяких гуртовых определений. Тут были рыцари, как Ульрих фон Гуттен, и дворяне, как Арует Вольтер, ученики часовщиков, как Руссо, полковые лекаря, как Шиллер, и купеческие дети, как Гете. Мещанство воспользовалось их работой и
явилось освобожденным не только от
царей, рабства, но и от всех общественных тяг, кроме складчины для найма охраняющего их правительства.
В восьмом часу вечера наследник с свитой
явился на выставку. Тюфяев повел его, сбивчиво объясняя, путаясь и толкуя о каком-то
царе Тохтамыше. Жуковский и Арсеньев, видя, что дело не идет на лад, обратились ко мне с просьбой показать им выставку. Я повел их.
В эти первые дни можно было часто видеть любопытных, приставлявших уши к столбам и сосредоточенно слушавших. Тогдашняя молва опередила задолго открытие телефонов: говорили, что по проволоке разговаривают, а так как ее вели до границы, то и
явилось естественное предположение, что это наш
царь будет разговаривать о делах с иностранными
царями.
Настанет год — России черный год, —
Когда
царей корона упадет,
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать;
И станет глад сей бедный край терзать,
И зарево окрасит волны рек: —
В тот день
явится мощный человек,
И ты его узнаешь и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож.
Если бы Христос
явился в силе и славе, как
Царь, то Он не был бы Искупителем, то спасительная жертва не совершилась бы.
Спаситель
явился миру в образе раба, а не
царя, и был раздавлен силами этого мира, и принял смерть по законам этого мира.
Если бы Христос
явился как
царь земли, то этим история мира закончилась бы, никакой дальнейшей истории не могло бы быть.
В конце мировой истории Христос
явится как
Царь, явит миру Свою силу и славу, будет властвовать над миром, миру обещано наступление Его тысячелетнего царства.
Весь природный порядок, пространственный, временный, материальный, закономерный, который
явился результатом греха, соблазненности наущениями духа зла, есть наполовину подделка бытия, ложь и призрак, так как в нем
царит смерть, рабство и страдание.
В таковой дремоте величания власти возмечтали
цари, что рабы их и прислужники, ежечасно предстоя взорам их, заимствуют их светозарности; что блеск царский, преломляяся, так сказать, в сих новых отсветках, многочисленнее
является и с сильнейшим отражением.
Явился сам митрополит
С хоругвями, с крестом:
«Покайтесь, братия! — гласит, —
Падите пред
царем!»
Солдаты слушали, крестясь,
Но дружен был ответ:
«Уйди, старик! молись за нас!
Тебе здесь дела нет...
Оболенский тоже требовал от меня сведений насчет нашего съезда; я ему сказал с разными прибаутками, что в наших свиданиях, не так как [у] царских особ, не нужно никаких приготовлений. Следовательно, можно всегда
явиться запросто и благодарить бога, что мы не
цари.
За Адашевым
явилась боярыня Мария, казненная вместе с детьми. Она поднялась из-под полу с пятью сыновьями. Все поклонились
царю, и каждый сказал...
Когда
явился князь Афанасий Иванович,
царь долго глядел на него невыразимым взглядом.
В это самое утро к Морозову, который по воле
царя остался в Слободе,
явились два стольника с приглашением к царскому столу.
Поразив ужасом Москву,
царь захотел
явиться милостивым и великодушным. По приказанию его темницы были отперты, и заключенные, уже не чаявшие себе прощения, все освобождены. Некоторым Иоанн послал подарки. Казалось, давно кипевшая в нем и долго разгоравшаяся злоба разразилась последнею казнью и вылетела из души его, как пламенный сноп из горы огнедышащей. Рассудок его успокоился, он перестал везде отыскивать измену.
Потом все они сели пить чай, разговаривали спокойно, но тихонько и осторожно. И на улице стало тихо, колокол уже не гудел. Два дня они таинственно шептались, ходили куда-то, к ним тоже
являлись гости и что-то подробно рассказывали. Я очень старался понять — что случилось? Но хозяева прятали газету от меня, а когда я спросил Сидора — за что убили
царя, он тихонько ответил...
Ежели совесть твоя чиста противу великого
царя, если ты не виноват ни в чем,
явись ко мне.
К его одру,
царю едину зримый,
Явился муж необычайно светел,
И начал с ним беседовать Феодор
И называть великим патриархом.
Его дворец, любимцев гордых полный,
Монастыря вид новый принимал:
Кромешники в тафьях и власяницах
Послушными
являлись чернецами,
А грозный
царь игуменом смиренным.
Все волнение было прекращено тем, что удалены от должностей виновные в притеснениях народа и что
царь явился сам к народу на площадь и просил его забыть проступки Морозова, в уважение тех услуг, какие оказал он государю.
Через три дня потом на пир к Лефорту бояре
явились уже безбородые. «Пылкий
царь, — говорит г. Устрялов, — не хотел видеть бородачей вокруг себя, ни при дворе, ни в войске, ни на верфях.
Тем ужаснее было негодование их, когда между избранниками
царя являлись иноземцы.
И тут-то во всей силе
явилось великодушие Алексея и приверженность к нему народа, доказавшая, что между
царем и народом до сих пор, собственно, не было ничего, кроме недоразумения.
Крепостные люди его, Персидский и Иванов, обокрали старика, бежали от него и
явились в Москву с изветом, что Безобразов — 1) имел сношения с Шакловитым, 2) на пути к Нижнему и в Нижнем призывал к себе разных ворожей и ведунов, из которых один «накупился напустить по ветру тоску на
царя Петра и мать его, чтобы они сделались к Безобразову добры и воротили его в Москву».
Ещё в конце лета, когда Пётр Артамонов лежал в постели с отёкшими ногами, к нему
явился торжественный и потный Воропонов и, шлёпая тяжёлыми, синими губами, предложил ему подписать телеграмму
царю — просьбу о том, чтоб
царь никому не уступал своей власти.
И вот Соломон приказал позвать нескольких богатых купцов, корабли которых должны были в этот день отправляться с товарами в Финикию через Иаффу. И когда они
явились, встревоженные, в залу судилища,
царь спросил их...
Поэтому и в литературе их, хотя возвышеннейшие роли играются богами, полубогами,
царями и героями, с другой стороны, и народ
является нередко в виде хора, играющего роль здравомысла и хладнокровно обсуживающего преступления и глупости [главных] действующих лиц пьесы.
Целует крест — вот на крыльцо вступает —
Как светел он! Сияние какое
В его очах! Нет, сам Иван Васильич
В величии подобном не
являлся —
Воистину, то
царь всея Руси!
Преступником в глазах народа
царьНе может быть. Чист и безгрешен должен
Являться он, чтобы не только воля
Вершилася его без препинанья,
Но чтоб в сердцах послушных как святыня
Она жила!
Когда же выпущенные кадеты
являлись ему, он уже не поминал об этом, сказал, как всегда, что они все могут прямо обращаться к нему, чтоб они верно служили ему и отечеству, а он всегда останется их первым другом. Все, как всегда, были тронуты, а Касатский, помня прошедшее, плакал слезами и дал обет служить любимому
царю всеми своими силами.
— Как по падении благочестия в старом Риме Царьград вторым Римом стал, так по падении благочестия во святой Афонской горе второй Афон на Иргизе
явился, — говорил красноглаголивый Василий Борисыч. — Поистине царство иноков было… Жили они беспечально и во всем изобильно… Что земель от
царей было им жаловано, что лугов, лесу, рыбных ловель и всякого другого угодья!.. Житье немцам в той стороне, а иргизским отцам и супротив немцев было привольней…
Немного часов остается до полночи, когда на одно мановенье тот чудный цветок распускается. Только что наступит полночь, из середины широколистного папоротника поднимается цветочная почка, шевéлится она, двигается, ровно живая, и вдруг с страшным треском разрывается, и тут
является огненный цвет… Незримая рука тотчас срывает его… То «цвет-огонь», дарованный богом Ярилой первому человеку… То — «царь-огонь»…
Но в данном случае, к ее собственному ужасу, в ответ на ее заклинания, по особому смотрению Божию, ей
явился действительно дух самого Самуила, откуда она тотчас умозаключила, что пришел к ней не простой смертный, а сам
царь Саул.
И вот Эсхил пишет свою трагедию «Персы». Действие происходит в Персии. Хор персидских старцев ждет известий о результатах войны; Атосса — мать Ксеркса и вдова Дария — рассказывает свой зловещий сон.
Является вестник и сообщает о разгроме персидского флота. Слезы, вопли, стенания. Атосса вызывает тень покойного своего мужа,
царя Дария. Тень предсказывает гибель сухопутных персидских сил и объявляет, что персы несут кару за гордость, за то, что пренебрегли наличным счастием в погоне за далеким.
У Гомера Аполлон (рядом с Афиною)
является подлинным
царем и богом жизни.