Неточные совпадения
Княгиня с
дочерью явилась из последних; многие дамы посмотрели на нее с завистью и недоброжелательством, потому что княжна Мери одевается со вкусом.
Не
явилась тоже и одна тонная дама с своею «перезрелою девой»,
дочерью, которые хотя и проживали всего только недели с две в нумерах у Амалии Ивановны, но несколько уже раз жаловались на шум и крик, подымавшийся из комнаты Мармеладовых, особенно когда покойник возвращался пьяный домой, о чем, конечно, стало уже известно Катерине Ивановне, через Амалию же Ивановну, когда та, бранясь с Катериной Ивановной и грозясь прогнать всю семью, кричала во все горло, что они беспокоят «благородных жильцов, которых ноги не стоят».
— И вдруг — вообрази! — ночью
является ко мне мамаша, всех презирающая, вошла так, знаешь, торжественно, устрашающе несчастно и как воскресшая
дочь Иаира. «Сейчас, — говорит, — сын сказал, что намерен жениться на вас, так вот я умоляю: откажите ему, потому что он в будущем великий ученый, жениться ему не надо, и я готова на колени встать пред вами». И ведь хотела встать… она, которая меня… как горничную… Ах, господи!..
У него, взамен наслаждений, которыми он пользоваться не мог,
явилось старческое тщеславие иметь вид шалуна, и он стал вознаграждать себя за верность в супружестве сумасбродными связями, на которые быстро ушли все наличные деньги, брильянты жены, наконец и большая часть приданого
дочери. На недвижимое имение, и без того заложенное им еще до женитьбы, наросли значительные долги.
— Нет, слушай дальше… Предположим, что случилось то же с
дочерью. Что теперь происходит?.. Сыну родители простят даже в том случае, если он не женится на матери своего ребенка, а просто выбросит ей какое-нибудь обеспечение. Совсем другое дело
дочь с ее ребенком… На нее обрушивается все: гнев семьи, презрение общества. То, что для сына
является только неприятностью, для
дочери вечный позор… Разве это справедливо?
И, странная вещь, после своего визита к maman, которая, конечно, с истинно светским тактом открыла глаза недоумевавшей
дочери, Антонида Ивановна как будто почувствовала большее уважение к мужу, потому что и в ее жизни
явился хоть какой-нибудь интерес.
— Положим, в богатом семействе есть сын и
дочь, — продолжала она дрогнувшим голосом. — Оба совершеннолетние… Сын встречается с такой девушкой, которая нравится ему и не нравится родителям;
дочь встречается с таким человеком, который нравится ей и которого ненавидят ее родители. У него
является ребенок… Как посмотрят на это отец и мать?
Но вот, за год или за полтора перед тем, как
дочь его познакомилась с Верой Павловною,
явилось слишком ясное доказательство, что его коммерция мало чем отличалась от откупов по сущности дела, хоть и много отличалась по его понятию.
Словом, Сторешников с каждым днем все тверже думал жениться, и через неделю, когда Марья Алексевна, в воскресенье, вернувшись от поздней обедни, сидела и обдумывала, как ловить его, он сам
явился с предложением. Верочка не выходила из своей комнаты, он мог говорить только с Марьею Алексевною. Марья Алексевна, конечно, сказала, что она с своей стороны считает себе за большую честь, но, как любящая мать, должна узнать мнение
дочери и просит пожаловать за ответом завтра поутру.
Когда Марья Алексевна опомнилась у ворот Пажеского корпуса, постигла, что
дочь действительно исчезла, вышла замуж и ушла от нее, этот факт
явился ее сознанию в форме следующего мысленного восклицания: «обокрала!» И всю дорогу она продолжала восклицать мысленно, а иногда и вслух: «обокрала!» Поэтому, задержавшись лишь на несколько минут сообщением скорби своей Феде и Матрене по человеческой слабости, — всякий человек увлекается выражением чувств до того, что забывает в порыве души житейские интересы минуты, — Марья Алексевна пробежала в комнату Верочки, бросилась в ящики туалета, в гардероб, окинула все торопливым взглядом, — нет, кажется, все цело! — и потом принялась поверять это успокоительное впечатление подробным пересмотром.
Следствием всего этого было, что через неделю
явился к
дочери и зятю Павел Константиныч.
Родимая, в слезах тоски и горя
Зовет тебя покинутая
дочь.
Из тихих вод
явись — услышать стоны
И жалобы Снегурочки твоей.
Поболтавши еще минут пять, Обрящин откланивается. На смену
является Прасковья Михайловна Соловкина с
дочерью, те самые, которых косточки так тщательно сейчас вымыли.
Не могу с точностью определить, сколько зим сряду семейство наше ездило в Москву, но, во всяком случае, поездки эти, в матримониальном смысле, не принесли пользы. Женихи, с которыми я сейчас познакомил читателя, были единственными, заслуживавшими название серьезных; хотя же, кроме них,
являлись и другие претенденты на руку сестрицы, но они принадлежали к той мелкотравчатой жениховской массе, на которую ни одна добрая мать для своей
дочери не рассчитывает.
На другой день в том же своем единственном пиджаке он
явился в роскошную квартиру против дома генералгубернатора и начал писать одновременно с нее и с ее
дочери.
— Конечно, конечно… Виноват, у вас
является сам собой вопрос, для чего я хлопочу? Очень просто. Мне не хочется, чтобы моя
дочь росла в одиночестве. У детей свой маленький мир, свои маленькие интересы, радости и огорчения. По возрасту наши девочки как раз подходят, потом они будут дополнять одна другую, как представительницы племенных разновидностей.
Благоразумнее других оказалась Харитина, удерживавшая сестер от открытого скандала. Другие начали ее подозревать, что она заодно с Агнией, да и прежде была любимою тятенькиной
дочерью. Затем
явилось предположение, что именно она переедет к отцу и заберет в руки все тятенькино хозяйство, а тогда пиши пропало. От Харитины все сбудется… Да и Харитон Артемьич оказывал ей явное предпочтение. Особенно рвала и метала писариха Анна, соединившаяся на этот случай с «полуштофовой женой».
Это обстоятельство не помешало, однако, супружескому счастью, и плодом этой поздней любви
явилась единственная
дочь, которая была почти ровесницей слепому мальчику.
Попробуем указать несколько черт из отношений Русакова к
дочери и к окружающим; мы увидим, что здесь основанием всей истории
является опять-таки то же самодурство, на котором утверждаются все семейные и общественные отношения этого «темного царства».
И действительно, — в этот самый вечер
является Гордей Карпыч с Коршуновым, приказывает
дочери ласкать и целовать его и объявляет, что это ее жених.
— Это когда он ползал-то перед тобой и уверял тебя в преданности! Ну, людишки! Не надо мне твоего Пушкина, и чтобы
дочь твоя ко мне не
являлась!
Князь, разумеется, в состоянии был оценить и оценил всю степень участия к нему генеральши и ее
дочерей и, конечно, сообщил им искренно, что и сам он сегодня же, еще до посещения их, намерен был непременно
явиться к ним, несмотря ни на болезнь свою, ни на поздний час.
Рассказывали, что Лизавета Прокофьевна,
дочери и даже князь Щ. обошлись тогда с князем чрезвычайно жестко, неприязненно, и что тогда же и отказали ему в горячих выражениях, и в знакомстве, и в дружбе, особенно когда Варвара Ардалионовна вдруг
явилась к Лизавете Прокофьевне и объявила, что Аглая Ивановна уже с час как у ней в доме в положении ужасном, и домой, кажется, идти не хочет.
Чтобы добыть Феню из Тайболы, была употреблена военная хитрость. Во-первых, к Кожиным отправилась сама баушка Лукерья Тимофеевна и заявила, что Родион Потапыч согласен простить
дочь, буде она
явится с повинной.
Княгиня с
дочерью явилась за полчаса до обеда; старуха сверх зеленого, уже знакомого мне платья накинула желтую шаль и надела старомодный чепец с лентами огненного цвета.
Понятное дело, что главными действующими лицами здесь
явились не жены и
дочери мелких служащих, а представительницы заводского beau monde’a, более строгого и исключительного, чем всякий другой beau monde, что служит характеристической чертой провинциальных нравов вообще.
Явился как-то на зимовник молодой казак, Иван Подкопаев, нанялся в табунщики, оказался прекрасным наездником и вскоре стал первым помощником старика. Казак влюбился в хозяйскую
дочь, а та в него. Мать, видя их взаимность, хотела их поженить, но гордый отец мечтал ее видеть непременно за офицером, и были приезжавшие ремонтеры, которые не прочь бы жениться на богатой коннозаводчице.
Предав с столь великим почетом тело своего патрона земле, молодой управляющий снова
явился к начальнику губернии и доложил тому, что единственная
дочь Петра Григорьича, Катерина Петровна Ченцова, будучи удручена горем и поэтому не могшая сама приехать на похороны, поручила ему почтительнейше просить его превосходительство, чтобы все деньги и бумаги ее покойного родителя он приказал распечатать и дозволил бы полиции, совместно с ним, управляющим, отправить их по почте к госпоже его.
О, сколько беспокойств и хлопот причинил старушке этот вывоз
дочерей: свежего, нового бального туалета у барышень не было, да и денег, чтобы сделать его, не обреталось; но привезти на такой блестящий бал, каковой предстоял у сенатора, молодых девушек в тех же платьях, в которых они
являлись на нескольких балах, было бы решительно невозможно, и бедная Юлия Матвеевна, совсем почти в истерике, объездила всех местных модисток, умоляя их сшить
дочерям ее наряды в долг; при этом сопровождала ее одна лишь Сусанна, и не ради туалета для себя, а ради того, чтобы Юлия Матвеевна как-нибудь не умерла дорогой.
Но откуда и каким образом
явилась такая резкая перемена в воззрениях, такая рассудительность и, главное, решительность в действиях матери и
дочери? — спросит, пожалуй, читатель.
— По городу ходят слухи, — продолжал Сергей Степаныч, — что родная
дочь Василия Михайлыча Попова
явилась к шефу жандармов и объявила, что отец заставляет ее ходить на их там дачах на собрания к Екатерине Филипповне, и когда она не хотела этого делать, он бил ее за то, запирал в комнате и не кормил.
Старшие
дочери явились немедленно; Степан Михайлович ласково дал им поцеловать руку и назвал одну Лизынькой, а другую Лексаней.
— Через несколько дней, которые не были потеряны даром, потому что Арина Васильевна с
дочерьми успели напеть в уши старику много неблагоприятного для любви Алексея Степаныча, вдруг, как снег на голову,
явился он сам, что мы уже знаем.
Впрочем, рассуждая глубже, можно заметить, что это так и должно быть; вне дома, то есть на конюшне и на гумне, Карп Кондратьич вел войну, был полководцем и наносил врагу наибольшее число ударов; врагами его, разумеется,
являлись непокорные крамольники — лень, несовершенная преданность его интересам, несовершенное посвящение себя четверке гнедых и другие преступления; в зале своей, напротив, Карп Кондратьич находил рыхлые объятия верной супруги и милое чело
дочери для поцелуя; он снимал с себя тяжелый панцирь помещичьих забот и становился не то чтобы добрым человеком, а добрым Карпом Кондратьичем.
Однако ни одну из ее
дочерей он не предпочитал явно, всем им одинаково угождая и над всеми бесцеремонно подтрунивая. Молодые люди, посещавшие раньше дом Зиненок, предупредительно и бесследно исчезли. Зато постоянным гостем сделался Свежевский, бывший у них до того всего-навсего раза два или три. Его никто не звал; он
явился сам, точно по чьему-то таинственному приглашению, и сразу сумел сделаться необходимым для всех членов семьи.
Все это съехалось по большей части из Сосновки и
явилось попировать на свадьбу к старому Глебу, который женил приемыша своего на
дочери соседа, такого же рыбака, по прозванию Кондратия.
Старику и его
дочери привелось прощаться с Анной скорей, чем они предполагали. Не прошло трех дней, как старушка
явилась в Сосновку. Избы были проданы. Петр, Василий и Анна отправлялись на следующее утро в «рыбацкие слободы». Вечером Кондратий, Дуня и еще несколько родственников проводили старушку за околицу.
Да, а около матери всё чаще
является дочь, скромная, как монахиня или как нож в ножнах. Мужчины смотрят, сравнивают, и, может быть, некоторым становится понятно, что иногда чувствует женщина и как обидно ей жить.
По-прежнему он работал у чужих людей и даже ночевать домой
являлся редко, предоставив квартиру в полное распоряжение
дочери.
Пять лет у молодого супружества не было детей, а потом
явилась дочь Аннушка, и вслед за тем Михайлинька умер от простуды, поручив свою
дочь и жену заботам и милостям совершенно состарившейся княгини.
Матроска ожидала
дочь и, несмотря на поздний для нее час, с азартом вязала толстый шерстяной чулок. По сердитому стуку вязальных прутиков и электрическому трепетанию серого крысиного хвоста, торчавшего на матроскиной макушке, видно было, что эта почтенная дама весьма в тревожном положении. Когда у подъезда раздался звонок, она сама отперла дверь, впустила Юлочку, не сказав ей ни одного слова, вернулась в залу, и только когда та прошла в свою комнату, матроска не выдержала и тоже
явилась туда за нею.
Тогда Марья Николаевна чрез несколько же дней после сестриной свадьбы
явилась к архиерейскому секретарю, поднесла ему в подарок ковер своего рукоделья и просила дать себе самой жениха, как единственной теперь незамужней
дочери слепого дьякона.
Ссора с матерью сильно расстроила Елену, так что, по переезде на новую квартиру, которую князь нанял ей невдалеке от своего дома, она постоянно чувствовала себя не совсем здоровою, но скрывала это и не ложилась в постель; она, по преимуществу, опасалась того, чтобы Елизавета Петровна, узнав об ее болезни, не воспользовалась этим и не
явилась к ней под тем предлогом, что ей никто не может запретить видеть больную
дочь.
Уйди!» Так должно бы быть; а есть то, что, когда такой господин
является и танцует, обнимая ее, с моей сестрой,
дочерью, мы ликуем, если он богат и с связями.
— А говорю вообще про дворянство; я же — слава богу! — вон у меня
явилась способность писать проекты; я их более шести написал, один из них уже и утвержден, так что я недели через две пятьдесят тысяч за него получу; но комизм или, правильнее сказать, драматизм заключается в том, что через месяц я буду иметь капитал, которого, вероятно, хватит на всю остальную мою жизнь, но теперь сижу совершенно без денег, и взять их неоткуда: у
дочери какой был маленький капиталец, перебрал весь; к этим же разным торгашам я обращаться не хочу, потому что люблю их держать в почтительном отдалении от себя, чтобы они мне были обязаны, а не я им!
Кроме семейства пастора, который
явился с женою и двумя взрослыми
дочерьми, набралось еще штук до восьми молодых немецких дам и девиц.
А что они сегодня
явятся, в этом не было никакого сомнения, потому что madame Риперт сама объявила об этом
дочерям кузнеца Шмидта и столяра Тишлера и советовала им приодеться.
Но кто убийца их жестокой?
Он был с седою бородой;
Не видя девы черноокой,
Сокрылся он в глуши лесной.
Увы! то был отец несчастный!
Быть может, он ее сгубил;
И тот свинец его опасный
Дочь вместе с пленником убил?
Не знает он, она сокрылась,
И с ночи той уж не
явилась.
Черкес! где
дочь твоя? глядишь,
Но уж ее не возвратишь!!.
Матушка вышла из кабинета тоже вся красная в лице и объявила во всеуслышание, чтоб господина Слёткина ни под каким видом к ней вперед не допускать; а коли Мартына Петровича
дочери вздумают
явиться — наглости, дескать, на это у них станет, — им также отказывать.
Татьяна(кричит). Отец! Неправда! Петр — что же ты? (
Является в дверях своей комнаты и, беспомощно протягивая руки, выходит на средину.) Петр, не нужно этого! О боже мой! Терентий Хрисанфович! Скажите им… скажите им… Нил! Поля! Ради бога — уйдите! Уходите! Зачем всё это… (Все бестолково суетятся. Тетерев, скаля зубы, медленно встает со стула. Бессеменов отступает пред
дочерью. Петр подхватывает сестру под руку и растерянно смотрит вокруг.)