Человечество должно было пройти все стадии первоначального, естественного откровения, пережить языческий политеизм, индийское мироотрицание и иудейское единобожие, должно было достигнуть высших ступеней философского самосознания в Греции и совершить полные предчувствий греческие мистерии, должно было устроиться римское всемирное царство, объединяющее человечество в мировой культуре, чтобы мир созрел для
явления Христа, чтобы тоскующее, жаждущее человечество увидело Логос во плоти.
— Конечно, — подтвердил Егор Егорыч. — Ибо что такое
явление Христа, как не возрождение ветхого райского Адама, и капля богородицы внесла в душу разбойника искру божественного огня, давшую силу ему узнать в распятом Христе вечно живущего бога… Нынче, впрочем, все это, пожалуй, может показаться чересчур религиозным, значит, неумным.
Неточные совпадения
С
явлением Христа-Мессии религиозная миссия еврейского народа кончилась и кончился еврейский мессианизм.
Розанов, как
явление бытия, есть глубочайшая, полярная противоположность всему
Христову.
Но исторически, снизу, христианство впитало в себя не только еврейский мессианизм, но и все античные религии, в которых были предчувствия
явления Христа-Искупителя.
Но характерно, что символисты начала века, в отличие от Вл. Соловьева, верили в Софию и ждали ее
явления, как Прекрасной Дамы, но не верили в
Христа.
«Но в таком случае это будет земной рай!» «Да, это — царство свободы, добра, любви!» «Нужно делать различие между
явлением Параклета и победоносным возвращением
Христа.
«Времена с первого
явления Мессии делятся на два периода: период Спасителя, страдающего и искупляющего, в который мы живем, и другой, которого мы ждем, период
Христа, очищенного от унижений, прославленного великолепием Своего Лика.
Ветхий Завет и пророки, язычество и греческая философия, восточные религии и античная культура — все это было путем к
Христу, всемирной подготовкой почвы для
явления Логоса во плоти.
История потому только и имела смысл, потому только в ней можно было увидеть божественный план, что в истории должен был явиться Мессия —
Христос, что мир исторически готовился к Его
явлению.
Как действительное историческое
явление существовали и существуют только многие собрания людей, утверждающие каждое про себя, что оно есть единая, основанная
Христом церковь, а что все другие, называющие себя церквами, суть ереси и расколы.
Такие
явления, как то, что наместники
Христа благословляют в порядке стоящих убийц, держащих заряженное на своих братьев ружье, на молитву; что священники, пастыри всяких христианских исповеданий всегда так же неизбежно, как и палачи, участвуют в казнях, своим присутствием признавая убийство совместимым с христианством (на опыте в Америке во время убийства электричеством присутствовал пастор), — все такие
явления никого уже не удивляют.
После
явления в мире единого истинного Царя
Христа языческая теократия, связанная с обожествлением главы государства, сделалась невозможна: она оказалась бы хулой и кощунством, ибо уже обнаружилось все действительное расстояние между земной властью и теократией.
Несомненно, это есть та самая любовь, «которую проповедывал бог на земле». Но не тот бог, который воплотился в
Христа, а тот, который воплотился в Будду. Сила этой любви — именно в ее бессилии, в отсечении от себя живых движений души, в глубоком безразличии одинаково ко всем
явлениям жизни. Чем дальше от жизни, тем эта любовь сильнее. Соприкоснувшись с жизнью, она умирает.
И вот против этого высокого и чистого
явления фарисейства восстает
Христос.
Рай как первоначальное состояние человека не знает еще
явления богочеловека, рай же, которым завершится мировой процесс, будет Царством
Христовым, Царством богочеловечества.
Довольно свежо сохранился у меня в памяти тот проезд Петербургом, когда выставлялась картина Иванова"
Явление Христа народу".
"Академия"царила еще в половине 50-х годов. Приезд Ал. Иванова с его картиной"
Явление Христа народу"вызвал, быть может впервые, горячий спор двух поколений. Молодежь стояла за картину, особенно студенчество. Я тогда проезжал Петербургом и присутствовал при таких схватках. Но тогдашние академические эстеты не восхищались картиной, в том числе и такие знатоки, каким уже считался тогда Григорович.
Потом, когда с XIII, XIV веков центр тяжести христианского учения стал все более и более переноситься из поклонения
Христу, как богу, в уяснение его учения и следование ему, формы мистерий, изображавших внешние христианские
явления, стали недостаточны, и потребовались новые формы.
Всякая объективация, внеположность Бога,
Христа, таинства есть лишь относительная и условная проекция на плоскости,
явление историко-культурное.
Уж слишком хорошо понимает Фейербах, что «
Христос есть прообраз, сущее понятие человечества, совокупность всех нравственных и божественных совершенств, исключающее все отрицательное и несовершенное, чистый, небесный, безгрешный человек, человек рода, Адам Кадмен (Адам Кадмон) [Адам первоначальный, человек первоначальный — в мистической традиции иудаизма абсолютное, духовное
явление человеческой сущности до начала времен как первообраз для духовного мира, а также для человека (как эмпирической реальности).
И в эпоху закона мир предчувствовал новые религиозные эпохи: не только пророческое сознание Ветхого Завета, но и трепетание мировой души в язычестве ждали
явления Христа-Искупителя.
Он сохранил упование на
явление грядущего Мессии, обратного
Христу, которого отверг еврейский народ.
Но Абсолютный Человек не окончательно раскрывается в
явлении Христа-Искупителя.
Божье
явление продолжается в воплощении
Христа — Логоса.
Творческая мощь человека обращена к
Христу Грядущему, к
явлению Его в славе.
И поистине в социализме, как мировом
явлении большого масштаба, есть что-то двойственное и двоящееся — в нем правда перемешана с ложью,
христово с антихристовым, начало освобождающее с началом порабощающим.