Неточные совпадения
Потом Обломову приснилась другая пора: он в бесконечный зимний вечер робко жмется к няне, а она нашептывает ему о какой-то неведомой стороне, где нет ни ночей, ни холода, где все совершаются
чудеса, где текут реки меду
и молока, где никто ничего круглый год не делает, а день-деньской
только и знают, что гуляют всё добрые молодцы, такие, как Илья Ильич,
да красавицы, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Потом смотритель рассказывал, что по дороге нигде нет ни волков, ни медведей, а есть
только якуты; «еще ушканов (зайцев) дивно»,
да по Охотскому тракту у него живут, в своей собственной юрте, две больные, пожилые дочери, обе девушки, что, «однако, — прибавил он, — на Крестовскую станцию заходят
и медведи —
и такое
чудо, — говорил смотритель, — ходят вместе со скотом
и не давят его, а едят рыбу, которую достают из морды…» — «Из морды?» — спросил я. «
Да, что ставят на рыбу, по-вашему мережи».
Тогда, между прочим, спасся
только чудом Кишкин, замешанный в этом деле: какой-нибудь один час —
и он улетел бы в Восточную Сибирь,
да еще прошел бы насквозь всю «зеленую улицу».
Тучи собираются — тучи темные
и кровавые. Переговоры о мире в ходу, а лагери на всех возможных пунктах. —
Чудеса,
да и только.
—
Да,
да, конечно, вы правы, мой дорогой. Но слава, знаменитость сладки лишь издали, когда о них
только мечтаешь. Но когда их достиг — то чувствуешь одни их шипы.
И зато как мучительно ощущаешь каждый золотник их убыли.
И еще я забыла сказать. Ведь мы, артисты, несем каторжный труд. Утром упражнения, днем репетиция, а там едва хватит времени на обед —
и пора на спектакль.
Чудом урвешь часок, чтобы почитать или развлечься вот, как мы с вами.
Да и то… развлечение совсем из средних…
И услышала она, ровно кто вздохнул, за беседкою,
и раздался голос страшный, дикой
и зычный, хриплый
и сиплый,
да и то говорил он еще вполголоса; вздрогнула сначала молодая дочь купецкая, красавица писаная, услыхала голос зверя лесного,
чуда морского,
только со страхом своим совладала
и виду, что испужалася, не показала,
и скоро слова его ласковые
и приветливые, речи умные
и разумные стала слушать она
и заслушалась,
и стало у ней на сердце радошно.
И вдруг весь этот либерализм исчез! Исправник «подтягивает», частный пристав обыскивает
и гогочет от внутреннего просветления. Все поверили, что земля под стеклянным колпаком висит, все уверовали в"
чудеса кровопускания",
да не
только сами уверовали, но хотят, чтоб
и другие тому же верили, чтобы ни в ком не осталось ни тени прежнего либерализма.
— У меня дядя был псовый охотник, — продолжала она. — Я с ним езживала — весною.
Чудо! Вот
и мы теперь с вами — по брызгам. А
только я вижу: вы русский человек, а хотите жениться на итальянке. Ну
да это — ваша печаль. Это что? Опять канава? Гоп!
Невеста —
чудо красоты
и ума, жених — правда, белый, розовый, нежный (что именно не нравилось Софье Николавне), но простенький, недальний, по мнению всех, деревенский дворянчик; невеста — бойка, жива, жених — робок
и вял; невеста, по-тогдашнему образованная, чуть не ученая девица, начитанная, понимавшая все высшие интересы, жених — совершенный невежда, ничего не читавший, кроме двух-трех глупейших романов, вроде «Любовного Вертограда», — или «Аристея
и Телазии»,
да Русского песенника, жених, интересы которого не простирались далее ловли перепелов на дудки
и соколиной охоты; невеста остроумна, ловка, блистательна в светском обществе, жених — не умеет сказать двух слов, неловок, застенчив, смешон, жалок, умеет
только краснеть, кланяться
и жаться в угол или к дверям, подалее от светских говорунов, которых просто боялся, хотя поистине многих из них был гораздо умнее; невеста — с твердым, надменным, неуступчивым характером, жених — слабый, смирный, безответный, которого всякий мог загонять.
— С этих пор точно благодетельный ангел снизошел в нашу семью. Все переменилось. В начале января отец отыскал место, Машутка встала на ноги, меня с братом удалось пристроить в гимназию на казенный счет. Просто
чудо совершил этот святой человек. А мы нашего чудесного доктора
только раз видели с тех пор — это когда его перевозили мертвого в его собственное имение Вишню.
Да и то не его видели, потому что то великое, мощное
и святое, что жило
и горело в чудесном докторе при его жизни, угасло невозвратимо.
Жизнь страшна
и чудесна, а потому какой страшный рассказ ни расскажи на Руси, как ни украшай его разбойничьими гнездами, длинными ножиками н
чудесами, он всегда отзовется в душе слушателя былью,
и разве
только человек, сильно искусившийся на грамоте, недоверчиво покосится,
да и то смолчит.
Мурзавецкая. Зачем срок? Что мне себя связывать! Отдам, вот
и все тут. Я еще не знаю, сколько у меня денег
и есть ли деньги —
да и копаться-то в них за грех считаю. Когда понадобятся…
да не то что когда понадобятся, а когда захочу отдать, так деньги найдутся, стоит
только пошарить кругом себя.
И найдется ровно столько, сколько нужно. Вот какие со мной
чудеса бывают.
Да ты веришь аль нет?
—
Да, — продолжал Бегушев, все более
и более разгорячаясь, — я эту песню начал петь после Лондонской еще выставки, когда все
чудеса искусств
и изобретений свезли
и стали их показывать за шиллинг… Я тут же сказал: «Умерли
и поэзия,
и мысль,
и искусство»… Ищите всего этого теперь на кладбищах, а живые люди будут
только торговать тем, что наследовали от предков.
— Я к вам
только на минутку, mon ange, — защебетала она. — Я ведь напрасно
и села. Я заехала
только рассказать, какие
чудеса у нас делаются. Просто весь город с ума сошел от этого князя! Наши пройдохи — vous comprenez! [понимаете (франц.)] — его ловят, ищут, тащат его нарасхват, шампанским поят, — вы не поверите! не поверите!
Да как это вы решились его отпустить от себя? Знаете ли, что он теперь у Натальи Дмитриевны?
Что это со мной, тетенька, за
чудо сделалось! Я надивиться не могу, как полюбила я Виктора Аркадьича!..
И надо же было этому делу сделаться!.. Беда,
да и только…
Таисья. Я — не рабочая,
да и хозяйкой не буду, — кто меня замуж возьмёт? А девицы — не хозяйствуют. Читать меня — боем учили.
И розгами секли,
и по щекам,
и за волосы драли. Начиталась. Псалтырь, часослов, жития… Евангелье — интересно,
только я в
чудеса не верю.
И Христос не нравится, нагляделась я на блаженных, надоели! (Пауза.) Ты что скупо говоришь со мной? Боишься, что я твои речи игуменье перенесу?
У Алексея свои думы. Золотой песок не сходит с ума. «Денег, денег, казны золотой! — думает он про себя. — Богатому везде ширь
да гладь, чего захочет, все перед ним само выкладáется. Ино дело бедному… Ему
только на ум какое дело вспадет,
и то страшно покажется, а богатый тешь свое хотенье — золотым молотом он
и железны ворота прокует. Тугая мошна не говорит, а
чудеса творит — крякни
да денежкой брякни, все тебе поклонится, все по-твоему сделается».
— Как тебе сказать?.. — молвил Марко Данилыч. — Бывает,
и курица петухом поет, бывает,
и свинья кашлит. Может,
чудом каким
и найдет покупателей…
Только навряд…
Да у тебя векселя, что ли, на него есть?
— Господи!
И откуда они берутся такие герои! Помогать носить таких же раненых, как
и сам он, на перевязочный пункт… В виду предстоящего боя отказываться от услуг лазарета, чтобы
только иметь возможность участвовать в нем…
Да как же не побеждать после этого славному русскому воинству с такими встречающимися на каждом шагу героями, чудо-богатырями!
Слово"доверие"не смутило. Палтусова
и в эту минуту. Почему же не доверие? Разве Осетров знает, что сейчас произошло между ним
и Леденщиковым?..
Да хоть бы каким-нибудь
чудом и догадался? Надо предупредить его, говорить прямо, без утайки, как было дело. Он человек практики… ему постоянно поручались куши чужими людьми,
да и воротилой-то он сделался
только на одни чужие деньги… Что он такое был? Учитель…
Еще одно усилие. Если во мне остались какие-нибудь силы на то, чтоб самой, без всякой мужской помощи, подняться
и постичь все, что будет для него дороже меня, — я стану учиться, я совершу
чудеса,
да,
чудеса,
только бы меня не покидала вера в самое себя! Другого исхода мне нет. На него я не могу надеяться. Он оставит меня у своего pot-au-feu, как
только я отдамся ему, с надеждой на его поддержку.
—
Да, я счастлива, — говорила Лиза, — как может быть
только счастлива женщина на земле. Если б могло надо мною совершиться
чудо, чтобы мне вновь начать жизнь, я не желала бы ей другого исхода. Чтобы со мной ни случилось, какие бы несчастья меня впредь ни ожидали, я всегда буду благодарить Бога за то, что Он в это время послал мне. Десять дней блаженства, какое
и не снилось мне в грезах,
да за них разве не отдашь всю жизнь свою!