Неточные совпадения
Стихи на случай сохранились;
Я их имею; вот они:
«Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?
Что день грядущий мне готовит?
Его мой взор напрасно ловит,
В глубокой мгле таится он.
Нет нужды; прав судьбы закон.
Паду ли я, стрелой пронзенный,
Иль мимо
пролетит она,
Всё благо: бдения и сна
Приходит
час определенный;
Благословен и день забот,
Благословен и тьмы приход!
Феклуша. Конечно, не мы, где нам заметить в суете-то! А вот умные люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как
пролетят. Дни-то, и
часы все те же как будто остались; а время-то, за наши грехи, все короче и короче делается. Вот что умные-то люди говорят.
В этой болтовне незаметно
пролетел целый
час. Привалов заразился веселым настроением хозяйки и смеялся над теми милыми пустяками, которые говорят в таких хорошеньких гостиных. Антонида Ивановна принесла альбом, чтобы показать карточку Зоси Ляховской. В момент рассматривания альбома, когда Привалов напрасно старался придумать что-нибудь непременно остроумное относительно карточки Зоси Ляховской, в гостиной послышались громкие шаги Половодова, и Антонида Ивановна немного отодвинулась от своего гостя.
В половине службы пришла Наталья Андреевна, или Наташа, как звал ее Алексей Петрович; по окончании свадьбы попросила молодых зайти к ней; у ней был приготовлен маленький завтрак: зашли, посмеялись, даже протанцовали две кадрили в две пары, даже вальсировали; Алексей Петрович, не умевший танцовать, играл им на скрипке,
часа полтора
пролетели легко и незаметно. Свадьба была веселая.
Ах, как легко! так что и
час, и два
пролетят, будто одна минута, нет, ни минуты, ни секунды нет, вовсе времени нет, все равно, как уснешь, и проснешься: проснешься — знаешь, что много времени прошло с той поры, как уснул; а как это время прошло? — и ни одного мига не составило; и тоже все равно, как после сна, не то что утомленье, а, напротив, свежесть, бодрость, будто отдохнул; да так и есть, что отдохнул: я сказала «очень легко дышать», это и есть самое настоящее.
Адам «начертан» богом пятого марта в шестом
часу дня; без души он
пролетал тридцать лет, без Евы жил тридцать дней, а в раю всего был от шестого
часу до девятого; сатана зародился на море Тивериадском, в девятом валу, а на небе он был не более получаса; болезни в человеке оттого, что диавол «истыкал тело Адама» в то время, когда господь уходил на небо за душой, и т. д., и т. д.
Как сон
пролетели приятные минуты нашего свидания. Через 24
часа после того, как я взглянул в последний раз на вас, добрый мой Иван Дмитриевич, я уже был в объятиях детей и старушки Марьи Петровны. Они все ожидали меня как необходимого для них человека. Здесь я нашел Басаргина с женой: они переехали к нам до моего возвращения. Наскоро скажу вам, как случилось горестное событие 27 декабря. До сих пор мы больше или меньше говорим об этом дне, лишь только сойдемся.
Михайлов, в эти три
часа уже несколько раз считавший свой конец неизбежным и несколько раз успевший перецеловать все образа, которые были на нем, под конец успокоился немного, под влиянием того убеждения, что ежели так много бомб и ядер
пролетело, не задев его, отчего же теперь заденет?
Санин не заметил, как
пролетел вечер, — и только тогда вспомнил о предстоявшем путешествии, когда
часы пробили десять
часов. Он вскочил со стула, как ужаленный.
Иван Иваныч (на все согласен). Что ж, приостановить так приостановить. Покуда были подсудимые, и мы суждение имели, а нет подсудимых — и нам суждение иметь не о ком. Коли некого судить, стало быть, и… (Просыпается.) Что, бишь, я говорю? (Смотрит на
часы и приятно изумляется.) Четвертый
час в исходе! время-то как
пролетело! Семен Иваныч! Петр Иваныч! милости просим!
Но таким ты предстал мне в
час тихого мечтания, в вечерний
час, когда поля покрывались мраком, вдали замирал шум хлопотливого дня, а вблизи все было безмолвно, и лишь ветер шелестил в листьях, и лишь жук вечерний
пролетал мимо.
Он старался придумать способ к бегству, средство, какое бы оно ни было… самое отчаянное казалось ему лучшим; так прошел
час, прошел другой… эти два удара молотка времени сильно отозвались в его сердце; каждый свист неугомонного ветра заставлял его вздрогнуть, малейший шорох в соломе, произведенный торопливостию большой крысы или другого столь же мирного животного, казался ему топотом злодеев… он страдал, жестоко страдал! и то сказать: каждому свой черед; счастие — женщина: коли полюбит вдруг сначала, так разлюбит под конец; Борис Петрович также иногда вспоминал о своей толстой подруге… и волос его вставал дыбом: он понял молчание сына при ее имени, он объяснил себе его трепет… в его памяти пробегали картины прежнего счастья, не омраченного раскаянием и страхом, они
пролетали, как легкое дуновение, как листы, сорванные вихрем с березы, мелькая мимо нас, обманывают взор золотым и багряным блеском и упадают… очарованы их волшебными красками, увлечены невероятною мечтой, мы поднимаем их, рассматриваем… и не находим ни красок, ни блеска: это простые, гнилые, мертвые листы!..
В таких разговорах
пролетел час: они встали и пошли на восток, углубляясь в лес более и более… вот подошли к оврагу, и Юрий заметил изломанные ветви и следы человека на сухих и гнилых листьях, коими усеяна была земля...
Слова Ардальона Семеныча исполнились в точности: его посланье к невесте, наполненное великолепными нежностями,
пролетело сто верст в восемь
часов.
Казалось, рок забыл о них. Но раз
(Не помню я, в который день недели), —
Уж
пролетел давно свиданья
час,
А Саша всё один был на постели.
Он сел к окну в раздумьи. Тихо гас
На бледном своде месяц серебристый,
И неподвижно бахромой волнистой
Вокруг его висели облака.
Дремало всё, лишь в окнах изредка
Являлась свечка, силуэт рубчатый
Старухи, из картин Рембрандта взятый...
Свет в окне показался… «Неужели встает?.. Что это так рано поднялась моя ясынька?.. Видно, сряжается… Но всего еще только четыре
часа… О милая моя, о сердце мое!.. День один
пролетит, и нас никто больше не разлучит с тобой… Скоро ли, скоро ль пройдет этот день?..»
И Евангел сбегал, нанял бодрую тройку ямских коней и через
час катил в сумеречной мгле, населяя мреющую даль образами своей фантазии, в которой роились истина, добро и красота, и красота во всем: в правде, в добре, в гармонии. Он всячески старался развлекать молчаливую Лару и все вдохновлялся, все говорил и все старался оправдать, всему найти извинение. Время
пролетело незаметно.
Жуковский прибежал ко мне в гостиницу (я останавливался в Hotel du Russie), и у нас сразу завязалась одна из тех бесконечных бесед, на какие способны только русские.
Пролетело два, три, четыре
часа. Отворяется дверь салона, и показывается женская фигура: это была жена милейшего Владимира Ивановича, все такого же молодого, пылкого и неистощимого в рассказах и длинных отступлениях.
Всего только полтора месяца прошло со дня тяжелого случая, закончившегося уходом любимого «маэстро», а кажется, что больше года уже
пролетело с того злополучного
часа. Он действительно, потерян для нас — и безвозвратно. Ушел «маэстро» и как будто унес с собою нашу беспечную юность, наше веселое ребячество.
— С лишком два
часа просидел я у них и не видал, как
пролетели, — говорил он сам с собою.
Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в
час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок
пролететь по московским улицам.
Три дня
пролетело — нет санитарного генерала: не извозчик псковской, к любому
часу не закажешь. Измаялись все: одну чистоту наведут, готовь вторую. Свежих больных-раненых подсыпят, опять скобли да вылизывай, — пустой котел блестит, полный — коптится.