Неточные совпадения
Вместе с путешественником было доложено о приезде губернского предводителя, явившегося и Петербург и с которым нужно было переговорить. После его отъезда нужно было докончить
занятия будничные с правителем дел и еще надо было съездить по серьезному и важному делу к одному значительному лицу. Алексей Александрович только успел вернуться к пяти
часам, времени своего обеда, и, пообедав с правителем дел, пригласил его с собой вместе ехать на дачу и на скачки.
У Васина, на Фонтанке у Семеновского моста, очутился я почти ровно в двенадцать
часов, но его не застал дома.
Занятия свои он имел на Васильевском, домой же являлся в строго определенные
часы, между прочим почти всегда в двенадцатом. Так как, кроме того, был какой-то праздник, то я и предполагал, что застану его наверно; не застав, расположился ждать, несмотря на то что являлся к нему в первый раз.
Наконец я задремал и совсем заснул. Помню лишь сквозь сон, как Васин, кончив
занятие, аккуратно убрался и, пристально посмотрев на мой диван, разделся и потушил свечу. Был первый
час пополуночи.
Стал очень усердно заниматься гимнастикою; это хорошо, но ведь гимнастика только совершенствует материал, надо запасаться материалом, и вот на время, вдвое большее
занятий гимнастикою, на несколько
часов в день, он становится чернорабочим по работам, требующим силы: возил воду, таскал дрова, рубил дрова, пилил лес, тесал камни, копал землю, ковал железо; много работ он проходил и часто менял их, потому что от каждой новой работы, с каждой переменой получают новое развитие какие-нибудь мускулы.
Ведь я понимала, что мое присутствие в мастерской нужно только на
час, на полтора, что если я остаюсь в ней дольше, я уж беру на себя искусственное
занятие, что оно полезно, но вовсе не необходимо для дела.
На другой день после приезда кузина ниспровергла весь порядок моих
занятий, кроме уроков; самодержавно назначила
часы для общего чтения, не советовала читать романы, а рекомендовала Сегюрову всеобщую историю и Анахарсисово путешествие.
При этом упреке сестрица с шумом встает из-за стола, усаживается к окну и начинает смотреть на улицу, как проезжают кавалеры, которые по праздникам обыкновенно беснуются с визитами. Смотрение в окно составляет любимое
занятие, которому она готова посвятить целые
часы.
К концу года Пачковский бросил гимназию и поступил в телеграф. Брат продолжал одиноко взбираться на Парнас, без руководителя, темными и запутанными тропами: целые
часы он барабанил пальцами стопы, переводил, сочинял, подыскивал рифмы, затеял даже словарь рифм… Классные
занятия шли все хуже и хуже. Уроки, к огорчению матери, он пропускал постоянно.
В нем все больше и больше вырабатывалась склонность к уединению, и когда в
часы, свободные от
занятий, он уходил один на свою одинокую прогулку, домашние старались не ходить в ту сторону, чтобы не нарушить его уединения.
Это
занятие поглощало почти все его время, и потому голос его раздавался в доме только в известные, определенные
часы дня, совпадавшие с обедом, завтраком и другими событиями в том же роде.
Ему вдруг пришлось сознательно поймать себя на одном
занятии, уже давно продолжавшемся, но которого он всё не замечал до самой этой минуты: вот уже несколько
часов, еще даже в «Весах», кажется, даже и до «Весов», он нет-нет и вдруг начинал как бы искать чего-то кругом себя.
Исполнение своего намерения Иван Петрович начал с того, что одел сына по-шотландски; двенадцатилетний малый стал ходить с обнаженными икрами и с петушьим пером на складном картузе; шведку заменил молодой швейцарец, изучивший гимнастику до совершенства; музыку, как
занятие недостойное мужчины, изгнали навсегда; естественные науки, международное право, математика, столярное ремесло, по совету Жан-Жака Руссо, и геральдика, для поддержания рыцарских чувств, — вот чем должен был заниматься будущий «человек»; его будили в четыре
часа утра, тотчас окачивали холодной водой и заставляли бегать вокруг высокого столба на веревке; ел он раз в день по одному блюду; ездил верхом, стрелял из арбалета; при всяком удобном случае упражнялся, по примеру родителя, в твердости воли и каждый вечер вносил в особую книгу отчет прошедшего дня и свои впечатления, а Иван Петрович, с своей стороны, писал ему наставления по-французски, в которых он называл его mon fils [Мой сын (фр.).] и говорил ему vous.
Здесь Алексей Тучков, я иногда с ним видаюсь в свободные
часы от
занятий.
— Вчера… — Лбов вдруг прыснул от смеха. — Вчера, уж во всех ротах кончили
занятия, я иду на квартиру,
часов уже восемь, пожалуй, темно совсем. Смотрю, в одиннадцатой роте сигналы учат. Хором. «На-ве-ди, до гру-ди, по-па-ди!» Я спрашиваю поручика Андрусевича: «Почему это у вас до сих пор идет такая музыка?» А он говорит: «Это мы, вроде собак, на луну воем».
Вечерние
занятия в шестой роте приходили к концу, и младшие офицеры все чаще и нетерпеливее посматривали на
часы.
Куда! на него едва глядят, морщатся, извиняются
занятиями; если есть дело, так назначают такой
час, когда не обедают и не ужинают, а адмиральского
часу вовсе не знают — ни водки, ни закуски.
— Ну, да и это хорошо; ты меня не поймешь, — и я пошел к себе на верх, сказав St.-Jérôme’у, что иду заниматься, но, собственно, с тем, чтобы до исповеди, до которой оставалось
часа полтора, написать себе на всю жизнь расписание своих обязанностей и
занятий, изложить на бумаге цель своей жизни и правила, по которым всегда уже, не отступая, действовать.
Часу в одиннадцатом я обыкновенно приходил в гостиную, большей частью после чаю, когда уже дамы сидели за
занятиями.
Наступает суббота. В этот день учебные и иные
занятия длятся только три
часа, только до завтрака. Придя от завтрака в ротные помещения, юнкера находят разостланную служителями по постелям первосрочную, еще пахнущую портняжной мастерской одежду.
И вот Александров в одиночном карцере. На лекции и на специальные военные
занятия его выпускает на
час, на два сторож, прикомандированный к училищу ефрейтор Перновского гренадерского полка. Он же приносит узнику завтрак, обед и чай с булкой.
Через недели две-три, в тот
час, когда юнкера уже вернулись от обеда и были временно свободны от
занятий, дежурный обер-офицер четвертой роты закричал во весь голос...
В училище весь день у юнкеров был сплошь туго загроможден учением и воинскими обязанностями. Свободными для души и для тела оставались лишь два
часа в сутки: от обеда до вечерних
занятий, в течение которых юнкер мог передвигаться, куда хочет, и делать, что хочет во внутренних пределах большого белого дома на Знаменской.
Комиссия состояла из трех членов: Ивана Тимофеича (он же презус), письмоводителя Прудентова и брантмейстера Молодкина. Предмет ее
занятий заключался в разработке нового устава"о благопристойном обывателей в своей жизни поведении", так как прежние по сему предмету"временные правила"оказывались преисполненными всякого рода неясностями и каламбурами, вследствие чего неблагопристойность возрастала не по дням, а по
часам.
Казенная каторжная крепостная работа была не
занятием, а обязанностью: арестант отработывал свой урок или отбывал законные
часы работы и шел в острог.
— Ах, какая забавная эта одна добрая мать, — повторял Пепко, натягивая на себя одеяло. — Она все еще видит во мне ребенка… Хорош ребеночек!.. Кстати, вот что, любезный друг Василий Иваныч: с завтрашнего дня я устраиваю революцию — пьянство прочь, шатанье всякое прочь, вообще беспорядочность. У меня уже составлена такая таблица, некоторый проспект жизни: встаем в семь
часов утра, до восьми умыванье, чай и краткая беседа, затем до двух
часов лекции, вообще
занятия, затем обед…
Тогда отпустили всех по домам, а на другой день второй класс и нас почему-то продержали два
часа после
занятий.
Наши путешественники, миновав Балахну, от которой отчина боярина Кручины находилась верстах в двадцати, продолжали ехать, наблюдая глубокое молчание. Соскучив не получать ответов на свои вопросы, Алексей, по обыкновению, принялся насвистывать песню и понукать Серко, который начинал уже приостанавливаться. Проведя
часа два в сем
занятии, он потерял наконец терпение и решился снова заговорить с своим господином.
У молодого помещика, как он писал своей тётке, были составлены правила действий по своему хозяйству, и вся жизнь и
занятия его были распределены по
часам, дням и месяцам.
Рефератом этим было на незыблемых основаниях установлено: 1) что стихотворение"Под вечер осенью ненастной"несомненно принадлежит Пушкину; 2) что в первоначальной редакции первый стих читался так:"Под вечерок весны ненастной", но потом, уже по зачеркнутому, состоялась новая редакция; 3) что написано это стихотворение в неизвестном
часу, неизвестного числа, неизвестного года, и даже неизвестно где, хотя новейшие библиографические исследования и дозволяют думать, что местом написания был лицей; 4) что в первый раз оно напечатано неизвестно когда и неизвестно где, но потом постоянно перепечатывалось; 5) что на подлинном листе, на котором стихотворение было написано (за сообщение этого сведения приносим нашу искреннейшую благодарность покойному библиографу Геннади),сбоку красовался чернильный клякс, а внизу поэт собственноручно нарисовал пером девицу, у которой в руках ребенок и которая, по-видимому, уже беременна другим: и наконец 6) что нет
занятия более полезного для здоровья, как библиография.
В свободное от
занятий по хозяйству время она садилась у окна самой большой комнаты в доме и неподвижно, молча сидела тут по два, по три
часа.
Мамаев. Отчего нынче прислуга нехорошая? Оттого, что свободна от обязанности выслушивать поучения. Прежде, бывало, я у своих подданных во всякую малость входил. Всех поучал, от мала до велика.
Часа по два каждому наставления читал; бывало, в самые высшие сферы мышления заберешься, а он стоит перед тобой, постепенно до чувства доходит, одними вздохами, бывало, он у меня истомится. И ему на пользу, и мне благородное
занятие. А нынче, после всего этого… Вы понимаете, после чего?
В таких
занятиях прошло добрых три
часа. Наконец купеческий сын стал придираться и окончательно набросился на Ненаедова.
— Господин барон Муффель специально занимается политической экономией или только так, посвящает этой интересной науке
часы досуга, остающегося среди светских удовольствий и
занятий по службе?
Дни три продолжались у нас такие приятные для меня разговоры, в
часы отдохновения от серьезных
занятий.
Постоянно думая, что если я, по милости божией, поправлюсь здоровьем, может быть, через год, то все же надобно будет представить меня опять в гимназию, — она назначила мне от двух до трех
часов в день для повторения всего, чему я учился, для
занятия чистописанием и чтением ей вслух разных книг, приличных моему возрасту.
Через
час он спросил меня: «Вылетел ли кулик из вашей головы?» Я отвечал утвердительно, и мы принялись за прерванное
занятие.
Простите за тривиальное словцо, но мне было не до высокого слога… потому что ведь все, что только ни было в Петербурге, или переехало, или переезжало на дачу; потому что каждый почтенный господин солидной наружности, нанимавший извозчика, на глазах моих тотчас же обращался в почтенного отца семейства, который после обыденных должностных
занятий отправляется налегке в недра своей фамилии, на дачу; потому что у каждого прохожего был теперь уже совершенно особый вид, который чуть-чуть не говорил всякому встречному: «Мы, господа, здесь только так, мимоходом, а вот через два
часа мы уедем на дачу».
Даже в те
часы, когда совершенно потухает петербургское серое небо и весь чиновный народ наелся и отобедал, кто как мог, сообразно с получаемым жалованьем и собственной прихотью, — когда всё уже отдохнуло после департаментского скрипенья перьями, беготни, своих и чужих необходимых
занятий и всего того, что задает себе добровольно, больше даже, чем нужно, неугомонный человек, — когда чиновники спешат предать наслаждению оставшееся время: кто побойчее, несется в театр; кто на улицу, определяя его на рассматриванье кое-каких шляпенок; кто на вечер — истратить его в комплиментах какой-нибудь смазливой девушке, звезде небольшого чиновного круга; кто, и это случается чаще всего, идет просто к своему брату в четвертый или третий этаж, в две небольшие комнаты с передней или кухней и кое-какими модными претензиями, лампой или иной вещицей, стоившей многих пожертвований, отказов от обедов, гуляний, — словом, даже в то время, когда все чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей поиграть в штурмовой вист, прихлебывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занесшуюся из высшего общества, от которого никогда и ни в каком состоянии не может отказаться русский человек, или даже, когда не о чем говорить, пересказывая вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента, — словом, даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.
Ружейная охота, степная, лесная и болотная, уженье форели всех трех родов (другой рыбы поблизости около меня не было), переписка с московскими друзьями, чтение книг и журналов и, наконец, литературные
занятия наполняли мои летние и зимние досужные
часы, остававшиеся праздными от внутренней, семейной жизни.
Мухоедов являлся из завода только к обеду, а после обеда уходил еще
часа на три, так что свободным от
занятий он был только вечером; а только сядем мы за самовар, смотришь, кто-нибудь в двери, чаще других приходили о. Андроник и Асклипиодот.
Обыкновенно после обеда, когда до вечерних
занятий давалось два
часа свободного времени, кто-нибудь из второклассников «собирал компанию» слушать дядю Васю. Охотники сейчас же находились. Они разыскивали дядю Васю в дежурной или в одном из классов, окружали его и просили...
Здесь были многие необходимые посетители аукционов, постановившие каждый день бывать в нем вместо завтрака; аристократы знатоки, почитавшие обязанностью не упустить случая умножить свою коллекцию и не находившие другого
занятия от 12 до 1
часа; наконец те благородные господа, которых платья и карманы очень худы, которые являются ежедневно без всякой корыстолюбивой цели, но единственно, чтобы посмотреть, чем что кончится, кто будет давать больше, кто меньше, кто кого перебьет и за кем что останется.
Более
часу сидели мы с ним или молча, или переговаривали избитые фразы о погоде, о местоположении, наконец он, как бы желая хоть чем-нибудь занять меня, начал показывать различные свои
занятия.
Можно сказать решительно, что в это время, то есть до двенадцати
часов, Невский проспект не составляет ни для кого цели, он служит только средством: он постепенно наполняется лицами, имеющими свои
занятия, свои заботы, свои досады, но вовсе не думающими о нем.
Лев Степанович, запивши кислыми щами или ромашкой сон, отправлялся побродить по полям и работам и
часов в шесть являлся в чайную комнату, где у стены уже сидел на больших креслах слепой майор и вязал чулок — единственное умственное
занятие, которое осталось у него.
От этого
занятия, поглощавшего все его внимание, он изредка только отрывался, чтобы взглянуть на
часы.
Занятие это увлекло меня далеко за полночь, а жена моя с братом возвратились в два
часа и оба превеселые. Жена говорит мне...
Занятия Герасима по новой его должности казались ему шуткой после тяжких крестьянских работ; в полчаса все у него было готово, и он опять то останавливался посреди двора и глядел, разинув рот, на всех проходящих, как бы желая добиться от них разрешения загадочного своего положения, то вдруг уходил куда-нибудь в уголок и, далеко швырнув метлу и лопату, бросался на землю лицом и целые
часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь.
Таким образом, забота о всякого рода щепетильностях наполняет всю нашу жизнь, определяет все наши действия, от повязки галстука и
часа обеда, от подбора мягких слов в разговоре и ловкого поклона — до выбора себе рода
занятий, предмета дружбы и любви, развития в себе тех и других вкусов и наклонностей.
С одиннадцати
часов утра вплоть до восьми вечера студент Чистяков ходил по урокам и только раз в неделю, по средам, когда
занятия с учениками начинались у него позже, заглядывал на минутку в университет, чтобы отметиться у педеля.