Неточные совпадения
Надо всею этою путаницей
церквей, домов, рощ и монастырей гордо воздымались кремлевские
церкви и недавно отделанный храм Покрова
богоматери, который Иоанн заложил несколько лет тому назад в память взятия Казани и который мы знаем ныне под именем Василия Блаженного.
Немалым богатством сияли слободские
церкви. Славный храм
богоматери покрыт был снаружи яркою живописью; на каждом кирпиче блестел крест, и
церковь казалась одетою в золотую сетку.
И Рогожин рассказал, что моя бедная старушка, продолжая свою теорию разрушения всех европейских зданий моим дедом, завела в Париже войну с французскою прислугою графа, доказывая всем им, что
церковь Notre Dame, [Собор Парижской
богоматери (франц.)] которая была видна из окон квартиры Функендорфов, отнюдь не недостроена, но что ее князь «развалил».
— Работа моя, ваше привосходительство, извольте хоть вашего Семена Яковлича спросить, здесь на знати; я не то, что плут какой-нибудь али мошенник; я одного этого бесчестья совестью не подниму взять на себя, а как перед богом, так и перед вами, должон сказать: колесо мое большое, ваше привосходительство, должон благодарить владычицу нашу, сенновскую божью матерь [Сенновская божья матерь — икона
богоматери в
церкви на Сенной площади Петербурга.], тем, что могу угодить господам.
Софийность мира имеет для твари различную степень и глубину: в высшем своем аспекте это —
Церковь,
Богоматерь, Небесный Иерусалим, Новое Небо и Новая Земля; во внешнем, периферическом действии в космосе она есть универсальная связь мира, одновременно идеальная и реальная, живое единство идеальности и реальности, мыслимосТи и бытия, которого ищет новейшая спекулятивная философия (Фихте, Шеллинг, Гегель, неокантианство).
Богородицы, вело благодатное строительство
Церкви ветхозаветной, в чистоте
Богоматери сосредоточилась вся ветхозаветная — благодатная и природная святость, человеческое естество приуготовилось и приукрасилось, чтобы принять в себя Бога.
София то сближается до полного почти отожествления с Христом, становясь лишь Его силою или атрибутом (так понималась идея Айа-Софии в Царьграде при императоре Юстиниане), то с
Богоматерью (празднование св. Софии и внешне соединяется с Успением
Богоматери), то с прославленной
Церковью, небесной и земной, то с женским образом Невесты из Песни Песней (на некоторых иконах), то даже с космосом.
Православная
Церковь чтит зачатие
Богоматери, предвозвещенное ангелом «богоотцам» Иоакиму и Анне (подобно тому, как она чтит и зачатие св. пророка Иоанна Предтечи), но в то же время не изъемлет этого зачатия из общего порядка природы, не провозглашает его «непорочным» в католическом смысле [В службе Зачатию Богородицы (Минея месячная, декабрь), в стихирах на «Господи воззвах» читаем: «Пророческая речения ныне исполняются: гора бо святая в ложеснах водружается; лествица божественная насаждается: престол великий царев приуготовляется: место украшается боговходимое; купина неопалимая начинает прозябати, мироположница святыни уже истекает…
Прибавь к этому множество каменных великолепных
церквей, которые предположено построить, и соборный храм Успения
богоматери, мне порученный.
В описываемый нами год жителей в Москве насчитывалось только 30 тысяч человек. В их числе были старые родовитые бояре; другие же менее знатные родом перенесли свои резиденции в Александровскую слободу, которая сделалась городом, украшенным
церквями, домами и лавками каменными. Тамошний славный храм
Богоматери сиял снаружи разными цветами, серебром и золотом. На всяком кирпиче был изображен крест.
— Так прочь, печальная мысль!.. Видишь, вот эти сотни домишек, эти десятки
церквей сломаются по одному слову Иоанна… Ах, друг мой, это будет храм, настоящий храм
богоматери! Вступая в него, потомки произнесут с уважением имя Фиоравенти Аристотеля… Да, Антонио, я не умру в нем.
Несколько слободских
церквей с ярко горевшими на куполах крестами высились вблизи дворца. Стены их были также ярко размалеваны. Между ними особенною пышностью и богатством выделялся славный храм
Богоматери, покрытый снаружи яркою живописью. На каждом кирпиче этой
церкви блестел золотой крест, что придавало ей вид громадной золотой клетки.