Неточные совпадения
— Раз, два, три, — вполголоса
учила Рита. — Не толкай коленками. Раз, два… — Горничная, склонив голову, озабоченно смотрела на свои ноги, а Рита, увидав через ее плечо Клима в двери, оттолкнула ее и, кланяясь ему,
поправляя растрепавшиеся волосы обеими руками, сказала бойко и оглушительно...
— Понятия эти —
правила! — доказывала она. — У природы есть свои законы, вы же
учили: а у людей
правила!
Он помогал мне иной раз
учить уроки и усердно заучивал со мной вместе немецкие слова и грамматические
правила.
Когда я сказал, что у меня нет книги и я не
учу священную историю, он
поправил клобук и спросил...
Первое и важнейшее
правило, чтоб у собаки был один хозяин и никто другой не заставлял ее повторять те уроки, которые она
учит, а потому весьма недурно, если первый и даже второй год уже настоящей охоты она будет запираема или привязываема на цепочке или веревочке немедленно по возвращении с поля да и во все свободное время от охоты; впоследствии это сделается ненужным.
Принялась мать Енафа
учить Аглаиду своему скитскому уставу, чтобы после она могла
править сама скитскую службу.
Охота удить рыбу час от часу более овладевала мной; я только из боязни, чтоб мать не запретила мне сидеть с удочкой на озере, с насильственным прилежанием занимался чтением, письмом и двумя первыми
правилами арифметики, чему
учил меня отец.
Я тогда же возражал, что это неправда, что я умею хорошо читать, а только писать не умею; но теперь я захотел
поправить этот недостаток и упросил отца и мать, чтоб меня начали
учить писать.
Иногда он приходит в классы и с строгим лицом слушает, как я сказываю уроки, но по некоторым словам, которыми он хочет
поправить меня, я замечаю, что он плохо знает то, чему меня
учат.
Вихров, после того, Христом и богом упросил играть Полония — Виссариона Захаревского, и хоть военным, как известно, в то время не позволено было играть, но начальник губернии сказал, что — ничего, только бы играл; Виссарион все хохотал: хохотал, когда ему предлагали, хохотал, когда стал
учить роль (но противоречить губернатору, по его уже известному нам
правилу, он не хотел), и говорил только Вихрову, что он боится больше всего расхохотаться на сцене, и игра у него выходила так, что несколько стихов скажет верно, а потом и заговорит не как Полоний, а как Захаревский.
— То есть
правилам стихосложения, —
учат.
— Ну, в таком случае, я буду играть по
правилам, — сказал Павел, — но только вы же меня и
учите; мне не у кого брать уроки.
Сначала его приходилось
учить и
поправлять, но он довольно быстро освоился с
правилами покера, и вот не прошло и получаса, как все фишки очутились перед ним.
— В первой, ученической, степени масонам преподавались
правила любви и справедливости, которыми каждому человеку необходимо руководствоваться в жизни; во второй их
учили, как должно бороться со своими страстями и познавать самого себя, и в третьей, высшей степени мастера, они подготовлялись к концу жизни, который есть не что иное, как долженствующее для них вскоре настать бессмертие.
Она
учила ее верить в верховную опеку промысла; старалась передать ей небольшой запас сухих
правил, заменявших для нее самой весь нравственный кодекс; любовалась красотою ее лица, очаровательною грациею стана, изяществом манер, и более ничего.
Телятев. Совершенная правда, что не стою; но разве любят только тех, которые стоят? Что ж бы я был за дурак, если бы стал отказываться от вашей любви и читать вам мораль? Извините,
учить вас морали я никак не возьмусь, это мне и не по способностям, и совсем не в моих
правилах. По-моему, чем в женщине меньше нравственности, тем лучше.
— Молитесь лучше, чтобы вашей матери прощен был тяжкий грех, что вам она не вбила вон туда, в тот лоб и в сердце хоть пару добрых
правил, что не внушила вам, что женщина не игрушка; и вот за то теперь, когда вам тридцать лет, — вам девушка читает наставления! А вы еще ее благодарите, что вас она, как мальчика, бранит и
учит! и вы не смеете в лицо глядеть ей, и самому себе теперь вы гадки и противны.
И я людьми недолго
правил,
Греху недолго их
учил,
Всё благородное бесславил
И всё прекрасное хулил;
Недолго… пламень чистой веры
Легко навек я залил в них…
Честью уверяю вас, что этого
правила мне ни маменька, ни батенька, ей домине Галушкинский, ни в училищах, ни те господа капралы, что
учили меня выступать с левой ноги, ни одно их благородие и даже высокоблагородие, — никто мне не внушал; а, видно, благодетельная натура вперила мне эти
правила, которые, право, недурны и неубыточны.
И та действительно держалась этого
правила: она
учила Шерамура по-французски, употребляла его для переписки «стишков» и «трактатцев» и часто его подкармливала, спрашивая на его долю котлетку или давая ему каштаны или фисташки, которые он любил и ел презабавно, как обезьяна.
Марья и Фекла крестились, говели каждый год, но ничего не понимали. Детей не
учили молиться, ничего не говорили им о боге, не внушали никаких
правил и только запрещали в пост есть скоромное. В прочих семьях было почти то же: мало кто верил, мало кто понимал. В то же время все любили Священное писание, любили нежно, благоговейно, но не было книг, некому было читать и объяснять, и за то, что Ольга иногда читала Евангелие, ее уважали и все говорили ей и Саше «вы».
Он
учит (по Гервинусу), что мораль, так же как и политика, такая материя, в которой, вследствие сложности случаев и мотивов, нельзя установить какие-либо
правила. (Стр. 563: «С точки зрения Шекспира (и в этом он сходится с Бэконом и Аристотелем), нет положительных религиозных и нравственных законов, которые могли бы создать подходящие для всех случаев предписания для правильных нравственных поступков».)
За годовой платеж трех четвертей ржи и столько же овса дьячок
учил его читать, писать и четырем
правилам арифметики.
Но Варвара Тимофеевна родилась почти за полвека назад, когда купцы
учили своих детей только читать и писать, да разве первым четырем
правилам арифметики.
Она все переняла, чему ее
учили, казалась прелестным ангелом и действительно была ангел по врожденному расположению к добру, но ей не были даны
правила нравственности. И от кого было получить их: она была сирота, она не знала матери.
— Дай мне часть в молитвах твоих праведных, дозволь с тобою на
правило стать… А потом
учи меня… До смерти готов служить тебе, до смерти готов от тебя поучаться.
Представим себе русских, или англичан, или китайцев, или индусов, или даже диких на островах, и мы увидим, что у всякого народа всегда есть свои
правила жизни, свой закон жизни, и что потому, если учитель
учит новому закону жизни, то он этим самым учением разрушает прежний закон жизни; не разрушая его, он не может
учить.