Неточные совпадения
— Я его очень люблю, и мы с ним большие приятели, — добродушно улыбаясь, сказал Свияжский. — Mais pardon, il est un petit peu toqué; [Но, простите, он немного с причудами;] например, он утверждает, что и земство и мировые
суды — всё не нужно, и ни
в чем не хочет
участвовать.
Дело ходило по
судам и поступило наконец
в палату, где было сначала наедине рассуждено
в таком смысле: так как неизвестно, кто из крестьян именно
участвовал, а всех их много, Дробяжкин же человек мертвый, стало быть, ему немного
в том проку, если бы даже он и выиграл дело, а мужики были еще живы, стало быть, для них весьма важно решение
в их пользу; то вследствие того решено было так: что заседатель Дробяжкин был сам причиною, оказывая несправедливые притеснения мужикам Вшивой-спеси и Задирайлова-тож, а умер-де он, возвращаясь
в санях, от апоплексического удара.
«Придется
участвовать в качестве свидетеля
в предварительном следствии да и на
суде».
Как всегда, ее вкусный голос и речь о незнакомом ему заставили Самгина поддаться обаянию женщины, и он не подумал о значении этой просьбы, выраженной тоном человека, который говорит о забавном, о капризе своем. Только на месте,
в незнакомом и неприятном купеческом городе, собираясь
в суд, Самгин сообразил, что согласился
участвовать в краже документов. Это возмутило его.
Корсаков показывал мне иностранные
суда: французские и английские пароходы, потом купленный китайцами европейский бриг, которым командовал английский шкипер, то есть действовал только парусами, а
в сражениях с инсургентами не
участвовал.
Как только сделан был первый перерыв, Нехлюдов встал и вышел
в коридор с намерением уже больше не возвращаться
в суд. Пускай с ним делают, что хотят, но
участвовать в этой ужасной и гадкой глупости он более не может.
— Да, это было бы жестоко, но целесообразно. То же, что теперь делается, и жестоко и не только не целесообразно, но до такой степени глупо, что нельзя понять, как могут душевно здоровые люди
участвовать в таком нелепом и жестоком деле, как уголовный
суд.
Я знаю про себя, что мне не нужно отделение себя от других народов, и потому я не могу признавать своей исключительной принадлежности к какому-либо народу и государству и подданства какому-либо правительству; знаю про себя, что мне не нужны все те правительственные учреждения, которые устраиваются внутри государств, и потому я не могу, лишая людей, нуждающихся
в моем труде, отдавать его
в виде подати на ненужные мне и, сколько я знаю, вредные учреждения; я знаю про себя, что мне не нужны ни управления, ни
суды, производимые насилием, и потому я не могу
участвовать ни
в том, ни
в другом; я знаю про себя, что мнене нужно ни нападать на другие народы, убивая их, ни защищаться от них с оружием
в руках, и потому я не могу
участвовать в войнах и приготовлениях к ним.
Церковные учители признают нагорную проповедь с заповедью о непротивлении злу насилием божественным откровением и потому, если они уже раз нашли нужным писать о моей книге, то, казалось бы, им необходимо было прежде всего ответить на этот главный пункт обвинения и прямо высказать, признают или не признают они обязательным для христианина учение нагорной проповеди и заповедь о непротивлении злу насилием, и отвечать не так, как это обыкновенно делается, т. е. сказать, что хотя, с одной стороны, нельзя собственно отрицать, но, с другой стороны, опять-таки нельзя утверждать, тем более, что и т. д., а ответить так же, как поставлен вопрос
в моей книге: действительно ли Христос требовал от своих учеников исполнения того, чему он учил
в нагорной проповеди, и потому может или не может христианин, оставаясь христианином, идти
в суд,
участвуя в нем, осуждая людей или ища
в нем защиты силой, может или не может христианин, оставаясь христианином,
участвовать в управлении, употребляя насилие против своих ближних и самый главный, всем предстоящий теперь с общей воинской повинностью, вопрос — может или не может христианин, оставаясь христианином, противно прямому указанию Христа обещаться
в будущих поступках, прямо противных учению, и,
участвуя в военной службе, готовиться к убийству людей или совершать их?
Зачем я пойду
в судах участвовать в истязаниях и казнях людей за то, что они заблуждаются, зная, если я христианин, что закон мести заменен законом любви, и, если я образованный человек, то, что наказания не улучшают, а только ухудшают людей, которых им подвергают?
Попробуй только перестать, будучи правителем или чиновником, лгать, подличать,
участвовать в насилиях, казнях; будучи священником, перестать обманывать; будучи военным, перестать убивать; будучи землевладельцем, фабрикантом, перестать защищать свою собственность
судами и насилиями, и ты тотчас лишишься того положения, которое, ты говоришь, навязано тебе и которым ты будто бы тяготишься.
Живет спокойно такой человек: вдруг к нему приходят люди и говорят ему: во-1-х, обещайся и поклянись нам, что ты будешь рабски повиноваться нам во всем том, что мы предпишем тебе, и будешь считать несомненной истиной и подчиняться всему тому, что мы придумаем, решим и назовем законом; во-вторых, отдай часть твоих трудов
в наше распоряжение; мы будем употреблять эти деньги на то, чтобы держать тебя
в рабстве и помешать тебе противиться насилием нашим распоряжениям; в-3-х, избирай и сам избирайся
в мнимые участники правительства, зная при этом, что управление будет происходить совершенно независимо от тех глупых речей, которые ты будешь произносить с подобными тебе, и будет происходить по нашей воле, по воле тех,
в руках кого войско; в-четвертых,
в известное время являйся
в суд и
участвуй во всех тех бессмысленных жестокостях, которые мы совершаем над заблудшими и развращенными нами же людьми, под видом тюремных заключений, изгнаний, одиночных заключений и казней.
Мы признаем ненужность таможен и заграничных пошлин и должны платить их; признаем бесполезными расходы на содержание двора и многих чинов управления; признаем вредной проповедь церковную и должны
участвовать в поддержании этих учреждений; мы признаем жестокими и бессовестными наказания, накладываемые
судами, и должны
участвовать в них; признаем неправильным и вредным распределение земельной собственности и должны подчиняться ему; не признаем необходимости войск и войны и должны нести страшные тяжести для содержания войск и ведения войн и т. п.
Нельзя уж нам уверять, что мы не знали про те 100 тысяч человек
в одной России, которые сидят всегда по тюрьмам и каторгам для обеспечения нашей собственности и спокойствия, и что мы не знаем про те
суды,
в которых мы сами
участвуем и которые по нашим прошениям приговаривают покушающихся на нашу собственность и безопасность людей к тюрьмам, ссылкам и каторгам,
в которых люди, нисколько не худшие, чем те, которые их судят, гибнут и развращаются; что мы не знали того, что всё, что мы имеем, мы имеем только потому, что это добывается и ограждается для нас убийством и истязаниями.
Мы и журналы издаем, и на
суде защищаем, а быть может,
участвуем и
в акционерных компаниях.
Принужденная с ранних лет всматриваться во взаимные отношения близких ей людей,
участвуя и сердцем и головой
в разъяснении смысла этих отношений и произнесении
суда над ними, Елена рано приучила себя к самостоятельному размышлению, к сознательному взгляду на все окружающее.
Трудно найти
в наше время человека, который за самые большие выгоды, деньги или даже для того, чтобы избавиться от самой большой беды, решился бы убить беззащитного человека. А между тем при смертных казнях самые кроткие, миролюбивые люди признают необходимость убийства людей и
участвуют в них составлением законов,
судами, военной службой. Отчего это? Оттого, что люди эти подпали суеверию о том, что одни люди могут распоряжаться жизнями других людей.
Я — монах, живу
в монастыре, мужики отняли наш покос, меня посылают
участвовать в борьбе со злыми — просить
в суде на мужиков.
Мне так несомненно казалось священным, не нарушающим закона бога учреждение
судов,
в которых я
участвовал и которые ограждали мою собственность и безопасность, что никогда и
в голову не приходило, чтобы это изречение могло значить что-нибудь другое, как не то, чтобы на словах не осуждать ближнего.
Вижу, что слова Христа: не судите и не осуждайте, были поняты его первыми учениками так же, как я их понял теперь,
в их прямом смысле: не судите
в судах — не
участвуйте в них.
— Христос говорит: вам внушено, вы привыкли считать хорошим и разумным то, чтобы силой отстаиваться от зла и вырывать глаз за глаз, учреждать уголовные
суды, полицию, войско, отстаиваться от врагов, а я говорю: не делайте насилия, не
участвуйте в насилии, не делайте зла никому, даже тем, которых вы называете врагами.
Поймите это, особенно вы, молодежь, поколение будущего, перестаньте, как это делают теперь большинство из вас, искать этого воображаемого счастья
в составлении блага народа посредством участия
в управлении,
в суде,
в обучении других людей, поступления для этого
в приучающие вас к праздности, самомнению, гордости, развращающие заведения всякого рода гимназий, университетов, перестаньте
участвовать в разных организациях, имеющих целью будто бы благо народных масс, а ищите одного того, что всегда одно нужно всякому человеку, что всегда доступно всякому, что дает наибольшее благо ему самому и вернее всего служит благу его ближних.