Неточные совпадения
— Эх, ешь те комары! Расступись! — неистово вскрикивает Миколка, бросает оглоблю, снова нагибается в телегу и вытаскивает железный лом. — Берегись! — кричит он и что есть силы огорошивает
с размаху свою бедную лошаденку. Удар рухнул; кобыленка зашаталась, осела, хотела было дернуть, но лом снова со всего
размаху ложится ей на спину, и она
падает на землю, точно ей подсекли все четыре ноги разом.
А Миколка намахивается в другой раз, и другой удар со всего
размаху ложится на спину несчастной клячи. Она вся оседает всем задом, но вспрыгивает и дергает, дергает из всех последних сил в разные стороны, чтобы вывезти; но со всех сторон принимают ее в шесть кнутов, а оглобля снова вздымается и
падает в третий раз, потом в четвертый, мерно,
с размаха. Миколка в бешенстве, что не может
с одного удара убить.
Упала на пол
с размаха, тут и закричала…»
Затем, еще не успев догадаться о припадке и увидев, что князь отшатнулся от него и вдруг
упал навзничь, прямо вниз по лестнице,
с размаху ударившись затылком о каменную ступень.
В окнах действительно сделалось как будто тусклее; елка уже
упала, и десятки детей взлезали друг на друга, чтобы достать себе хоть что-нибудь из тех великолепных вещей, которые так долго манили собой их встревоженные воображеньица. Оська тоже полез вслед за другими, забыв внезапно все причиненные в тот вечер обиды, но ему не суждено было участвовать в общем разделе, потому что едва завидел его хозяйский сын, как мгновенно поверг несчастного наземь данною
с размаха оплеухой.
О прочих наезжих мироедах распространяться я не буду. Они ведут свое дело
с тою же наглостью и горячностью, как и Иван Фомич, — только
размах у них не так широк и перспективы уже. И чиновник и мещанин навсегда завекуют в деревне, без малейшей надежды
попасть в члены суб-суб-комиссии для вывозки из города нечистот.
Проворный витязь отлетел,
И в снег
с размаха рокового
Колдун
упал — да там и сел;
Руслан, не говоря ни слова,
С коня долой, к нему спешит,
Поймал, за бороду хватает,
Волшебник силится, кряхтит
И вдруг
с Русланом улетает…
Этот парень всегда вызывал у Кожемякина презрение своей жестокостью и озорством; его ругательство
опалило юношу гневом, он поднял ногу,
с размаху ударил озорника в живот и, видя, что он, охнув, присел, молча пошёл прочь. Но Кулугуров и Маклаков бросились на него сзади, ударами по уху свалили на снег и стали топтать ногами, приговаривая...
Иная
с ресницы сорвется
И на снег
с размаху падет —
До самой земли доберется,
Глубокую ямку прожжет...
— Слепая, — сказал Игнат. — Иной человек вот так же, как сова днем, мечется в жизни… Ищет, ищет своего места, бьется, бьется, — только перья летят от него, а все толку нет… Изобьется, изболеет, облиняет весь, да
с размаха и ткнется куда
попало, лишь бы отдохнуть от маеты своей… Эх, беда таким людям — беда, брат!
Ходил он лениво,
с развальцой. Никогда, даже во время кулачного боя, он не ускорял движений. Стоя на месте, всегда в самой середине свалки, он только расставлял пошире ноги, укреплялся в устойчивой позе и начинал работать. Он не юлил, не подставлял ног, не уклонялся. Он напрягался, заносил руку, захватывая
размахом широкое пространство, и пускал кулак не целясь, рассчитывая на его тяжесть и в полной надежде, что он сам найдет свое место. И кулак
попадал.
Бьет сплеча, Посадский сторонится, Митька
с размаху падает оземь.
Меркулов стремглав
падает с лошадиной спины,
с размаху ударяется лицом об землю и… открывает глаза.
Тар-рах! Ударился мельник в мягкое багно со всего
размаха, так что мочага вся колыхнулась, будто на пружинах, да снова мельника сажени на две кверху и подкинула.
Упал опять, схватился на ровные ноги, да бегом лётом, да через спящего подсыпку, да чуть не вышиб
с петлями дверей — и ну под гору во все лопатки чесать босиком… Сам бежит к только вскрикивает, — все ему кажется, вот-вот чертяка на него налетит.
И купец опять
с размаха упал на колени и, склонившись боком головой над двумя руками горсточкой, замер. Отец Сергий опять велел ему встать и, подумав о том, как тяжела его деятельность и как, несмотря на то, он покорно несет ее, тяжело вздохнул и, помолчав несколько секунд, сказал...
Он пригнул ее к земле и
с наслаждением ударил по шее раз, два — тяжелыми ударами крепко стиснутого кулака. Приятно было ему, когда кулак
с размаха падал на ее упругую шею.
От сильного и неожиданного толчка Цирельман
упал на спину и опять увидел над собой темное, спокойное небо
с дрожащими звездами. Лошади летели нестройным галопом, высоко подбрасывая задами; а Файбиш стоял в санях и, наклонившись вперед, без остановки, со всего
размаха стегал кнутом. Цирельман обезумел от ужаса. Он вскочил на колени, судорожно оплел руками ноги Файбиша и вдруг, сам не узнавая своего голоса, закричал пронзительно и отчаянно.
Он опустился на стул, как без памяти, положил обе руки на стол и склонил на них свою голову, прямо в тарелку
с бламанже. Нечего и описывать всеобщий ужас. Через минуту он встал, очевидно желая уйти, покачнулся, запнулся за ножку стула,
упал со всего
размаха на пол и захрапел…
Вдруг кто-то сильными
размахами растолкал работный люд, ринулся к кровати и
с громким рыданьем
упал перед нею.
Какой-то жук, должно быть навозный,
с размаху больно ударил меня в лицо и
упал на землю.
Рабочие были в духе и работали, действительно, ловко и быстро; особенно один подлец необыкновенно ловко
попадал молотком в головку гвоздя и вбивал его
с одного
размаха, а в рукоятке-то молотка чуть ли не сажень и каждый гвоздь в фут длиною.
Катя завизжала,
с бурным разбегом налетела, охватила руками голову махновца и вместе
с ним
упала наземь. Локоть его больно ударил ее
с размаху в нижнюю часть живота, но ее руки судорожной, мертвой хваткой продолжали сжимать плотную, лохматую, крутящуюся голову. Выстрел раздался где-то за спиною, голова в руках глухо застонала, еще выстрел.
Александр Васильевич Суворов, утвердившись между тем со своим полком в Люблине — городке, составлявшем средоточие между Польшею и Литвою, — начал свои действия против конфедератов. Подобно орлу высматривал он
с вершины добычу и налетал на нее со всего
размаху. Где только появлялись партии конфедератов, генерал Суворов — он получил генеральский чин в 1770 году, после двадцатичетырехлетней примерной службы — шел туда форсированым маршем и, не дав им опомниться,
нападал, разбивал и возвращался в Люблин.