Неточные совпадения
Покой был известного рода, ибо гостиница была тоже известного рода, то есть именно такая, как бывают гостиницы в губернских городах, где за два рубля в сутки проезжающие получают покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех
углов, и дверью в соседнее
помещение, всегда заставленною комодом, где устраивается сосед, молчаливый и спокойный человек, но чрезвычайно любопытный, интересующийся знать о всех подробностях проезжающего.
Мебель соответствовала
помещению: было три старых стула, не совсем исправных, крашеный стол в
углу, на котором лежало несколько тетрадей и книг; уже по тому одному, как они были запылены, видно было, что до них давно уже не касалась ничья рука; и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть не всю стену и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях, и служившая постелью Раскольникову.
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за
угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий крик повторился еще два раза, выбежал человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул с панели в дверь полуподвального
помещения с новенькой вывеской над нею...
В
помещение под вывеской «Магазин мод» входят, осторожно и молча, разнообразно одетые, но одинаково смирные люди, снимают верхнюю одежду, складывая ее на прилавки, засовывая на пустые полки; затем они, «гуськом» идя друг за другом, спускаются по четырем ступенькам в большую, узкую и длинную комнату, с двумя окнами в ее задней стене, с голыми стенами, с печью и плитой в
углу, у входа: очевидно — это была мастерская.
На самом деле, выгода больше: возьмем в пример квартиру; если б эти комнаты отдавать в наем
углами, тут жило бы: в 17 комнатах с 2 окнами по 3 и по 4 человека, — всего, положим, 55 человек; в 2 комнатах с 3 окнами по б человек и в 2 с 4 окнами по 9 человек, 12 и 18, всего 30 человек, и 55 в маленьких комнатах, — в целой квартире 85 человек; каждый платил бы по З р. 50 к. в месяц, это значит 42 р. в год; итак, мелкие хозяева, промышляющие отдачею
углов внаймы, берут за такое
помещение — 42 руб, на 85, — 3 570 руб.
Отыскали новое
помещение, на Мясницкой. Это красивый дом на
углу Фуркасовского переулка. Еще при Петре I принадлежал он Касимовскому царевичу, потом Долгорукову, умершему в 1734 году в Березове в ссылке, затем Черткову, пожертвовавшему свою знаменитую библиотеку городу, и в конце концов купчиха Обидина купила его у князя Гагарина, наследника Чертковых, и сдала его под Кружок.
Ранее, до «Щербаков», актерским трактиром был трактир Барсова в доме Бронникова, на
углу Большой Дмитровки и Охотного ряда. Там существовал знаменитый Колонный зал, в нем-то собирались вышеупомянутые актеры и писатели, впоследствии перешедшие в «Щербаки», так как трактир Барсова закрылся, а его
помещение было занято Артистическим кружком, и актеры, день проводившие в «Щербаках», вечером бывали в Кружке.
Дверь, очень скромная на вид, обитая железом, вела со двора в комнату с побуревшими от сырости, исписанными
углем стенами и освещенную узким окном с железною решеткой, затем налево была другая комната, побольше и почище, с чугунною печью и двумя столами, но тоже с острожным окном: это — контора, и уж отсюда узкая каменная лестница вела во второй этаж, где находилось главное
помещение.
А между тем я знаю на
углу Садовой и Вознесенского трактирчик госпожи Васильевой, где, во-первых,
помещение очень приличное, во-вторых, кушанье подается недорогое и вкусное, и в-третьих, прислуге строго воспрещено произносить при гостях ругательные слова!
— Пойдем-ка, — сказал он, заметно весело вытирая рот. На этот раз идти было недалеко; мы пересекли
угол кухни и через две двери поднялись в белый коридор, где в широком
помещении без дверей стояло несколько коек и простых столов.
Помещение под лестницей не отличалось, правда, большим удобством: потолок срезывался
углом, так что под возвышенной его частью с трудом мог выпрямиться человек рослый; но люди живут и не в такой тесноте; наконец, квартира даровая, нельзя быть взыскательным.
— Люблю я вот эдакие
помещения, — заговорил Семенов, ткнув рукою в
угол. — Тихо, и мух нет. Муха — солнышко любит, тепло…
Поручик прошел за ней пять-шесть больших, роскошно убранных комнат, коридор и в конце концов очутился в просторной квадратной комнате, где с первого же шага его поразило изобилие цветущих растений и сладковатый, густой до отвращения запах жасмина. Цветы шпалерами тянулись вдоль стен, заслоняя окна, свешивались с потолка, вились по
углам, так что комната походила больше на оранжерею, чем на жилое
помещение. Синицы, канарейки и щеглята с писком возились в зелени и бились об оконные стекла.
Обезьяны сбились в тесную кучу в самом дальнем
углу своего
помещения.
От меня требовалось: одеться поскорее, закутаться с головой в «собственную» пуховую шаль, привезенную из Гори, спуститься до нижнего этажа по черной лестнице, попасть в подвал, где было спальное
помещение женской прислуги, оттуда — в дальний
угол сада, где имелась крошечная калитка, которую никогда не закрывали на ключ и… я была бы спасена.
Как ни печальна была доля бедных девочек проводить лучшее в году летнее время в душных
помещениях «
углов» и «подвалов» или в убогих квартирках под самой крышей, все же они были «дома» на «воле», а не взаперти, среди четырех стен казенного, мрачного здания. И рвалась из казны «на эту волю» сложная детская душа. Были между ними и такие счастливицы, которые попадали «на дачу».
В карете Нетов укутался и сел в
угол. Портфель положил в особое
помещение, ниже подзеркальника, куда можно положить и книгу или газету. Часто он читает в карете, когда отправляется на какое-нибудь заседание.
Одним словом, взошел он в столовую комнату.
Помещение вроде полкового собрания, убранство, как следует: в
углу плевательная миска, из кадки растение выпирает, к костылю мочалкой прикручено, под потолком снегири насвистывают, помет лапками разгребают. Жисть!
Хрущев вскоре достиг своего убежища — барки, вошел в каюту. Лунный свет слабо проникал в замерзшее маленькое окошко и освещал убогое
помещение. Соломы в
углу, служившей постелью, было довольно много — Василий Васильевич собрал ее в других частях барки, было даже несколько незатейливой глиняной посуды, кружка, горшки, словом, каюта, за эти проведенные в ней несчастным молодым человеком дни, приобрела некоторый вид домовитости.