Неточные совпадения
В последний раз он
видел его
перед масленицей;
старик чувствовал
себя бодро и строил планы будущего.
Как сейчас я его
перед собой вижу. Тучный, приземистый и совершенно лысый
старик, он сидит у окна своего небольшого деревянного домика, в одном из переулков, окружающих Арбат. С одной стороны у него столик, на котором лежит вчерашний нумер «Московских ведомостей»; с другой, на подоконнике, лежит круглая табакерка, с березинским табаком, и кожаная хлопушка, которою он бьет мух. У ног его сидит его друг и собеседник, жирный кот Васька, и умывается.
— И не пожалела ты его, Нелли! — вскричал я, когда мы остались одни, — и не стыдно, не стыдно тебе! Нет, ты не добрая, ты и вправду злая! — и как был без шляпы, так и побежал я вслед за
стариком. Мне хотелось проводить его до ворот и хоть два слова сказать ему в утешение. Сбегая с лестницы, я как будто еще
видел перед собой лицо Нелли, страшно побледневшее от моих упреков.
Ровно в восемь часов я в сюртуке и с приподнятым на голове коком входил в переднюю флигелька, где жила княгиня.
Старик слуга угрюмо посмотрел на меня и неохотно поднялся с лавки. В гостиной раздавались веселые голоса. Я отворил дверь и отступил в изумлении. Посреди комнаты, на стуле, стояла княжна и держала
перед собой мужскую шляпу; вокруг стула толпилось пятеро мужчин. Они старались запустить руки в шляпу, а она поднимала ее кверху и сильно встряхивала ею.
Увидевши меня, она вскрикнула...
— Гоголя, по-моему, чересчур уж захвалили, — отвечал
старик решительно. — Конечно, кто у него может это отнять: превеселый писатель! Все это у него выходит живо, точно
видишь перед собой, все это от души смешно и в то же время правдоподобно; но…
Начав писать первое письмо, она твердо решила не
передавать Егору Егорычу желание
старика Углакова, что, как мы
видели, и исполнила; но, отправив письмо на почту, впала почти в отчаяние от мысли, что зачем же она лишает
себя отрады получить хоть коротенькое известие о здоровье человека, который оттого, вероятно, и болен, что влюблен в нее безумно.
То он
видел перед собой силача Абунунцал-Хана, как он, придерживая рукою отрубленную, висящую щеку, с кинжалом в руке бросился на врага; то
видел слабого, бескровного
старика Воронцова с его хитрым белым лицом и слышал его мягкий голос; то
видел сына Юсуфа, то жену Софиат, то бледное, с рыжей бородой и прищуренными глазами, лицо врага своего Шамиля.
Живут все эти люди и те, которые кормятся около них, их жены, учителя, дети, повара, актеры, жокеи и т. п., живут той кровью, которая тем или другим способом, теми или другими пиявками высасывается из рабочего народа, живут так, поглощая каждый ежедневно для своих удовольствий сотни и тысячи рабочих дней замученных рабочих, принужденных к работе угрозами убийств,
видят лишения и страдания этих рабочих, их детей,
стариков, жен, больных, знают про те казни, которым подвергаются нарушители этого установленного грабежа, и не только не уменьшают свою роскошь, не скрывают ее, но нагло выставляют
перед этими угнетенными, большею частью ненавидящими их рабочими, как бы нарочно дразня их, свои парки, дворцы, театры, охоты, скачки и вместе с тем, не переставая, уверяют
себя и друг друга, что они все очень озабочены благом того народа, который они, не переставая, топчут ногами, и по воскресеньям в богатых одеждах, на богатых экипажах едут в нарочно для издевательства над христианством устроенные дома и там слушают, как нарочно для этой лжи обученные люди на все лады, в ризах или без риз, в белых галстуках, проповедуют друг другу любовь к людям, которую они все отрицают всею своею жизнью.
Он не сомневался, что найдет в приятеле Шалонского поседевшего в делах, хитрого
старика, всей душой привязанного к полякам; а вместо того
видел перед собою человека лет пятидесяти, с самой привлекательной наружностью и с таким простодушным и откровенным лицом, что казалось, вся душа его была на языке и, как в чистом зеркале, изображалась в его ясных взорах, исполненных добросердечия и чувствительности.
Как громом пораженный последними словами
старика, Юрий, не
видя ничего
перед собою, не зная сам, что делает, пустился бежать по узкой улице, ведущей к Волге.
Старик Оглоблин исполнился даже удивления,
увидев перед собою почти величественной наружности даму: во всех своих просительницах он привык больше
видеть забитых судьбою, слезливых, слюнявых.
— Его, сударь,
перед собой изволите
видеть, — спокойно отвечал
старик.
Страдания Байцурова, как
себе можно представить, были ужасны: его дитя представлялось ему отсюда беззащитной в самой леденящей кровь обстановке: она трепеталась
перед ним в тороках на крупе коня, простирая свои слабые ручонки к нему, к отцу своему, в котором ее детская головка
видела всегда идеал всякой справедливости и мощи; он слышал ее стоны, подхватываемые и раздираемые в клочки буйным осенним ветром; он
видел ее брошенную в позорную постель, и возле ее бледного, заплаканного личика сверкали в глаза
старику седые, щетинистые брови багрового Плодомасова.
Между тем любовница покойного
старика Богачева,
видя, что Сергей Семенович сделался единственным наследником, объявила
себя второй законной женой Семена Родионовича и требовала от Сергея Семеновича
себе и своим детям законной части имения; однако Сергей не признал законности ее брака и послал об этом государю всеподданнейшее прошение, в силу которого императором Александром I и был утвержден единственным наследником отцовского имения, но с тем, однако, условием, чтобы это имение он не мог ни продать, ни заложить; дело же о законности брака Марфы Гавриловой государь повелел
передать на рассмотрение Св. синода.
Но вот холод и дрожь мало-помалу пробегают по членам, и
старик вздрагивает, открывает глаза и старается понять, что он
видит перед собою.