Кроме честного труда, ничего не имею, а между тем вы знаете ли, что я… что вот этот самый Ардальон Полояров, — говорил он, начиная входить в некоторый умеренный пафос и
тыча себя в грудь указательным пальцем, — н-да-с! вот этот самый человек не далее как нынешней весною мог бы быть богачом капиталистом!
Неточные совпадения
— Ни
в одной стране люди не нуждаются
в сдержке,
в обуздании их фантазии так, как они нуждаются у нас, — сказал он,
тыкая себя пальцем
в мягкую
грудь, и эти слова, очень понятные Самгину, заставили его подумать...
— Я, — сказал Макаров,
ткнув себя пальцем
в грудь, и обратился к Туробоеву...
— Ну, так что же ты скажешь? Событие, брат! Знаешь, Азеф и это, — он
ткнул себя пальцем
в грудь, — это ударчики мордогубительные, верно?
Тыкал себя пальцем
в грудь и предупреждающим шёпотом рассказывал, забыв о её возрасте...
Солдат
тыкал себя пальцем
в грудь, спрашивая...
— Это неважно!
В доме — сыро, вот почему мокрицы. Так их не переведёшь, надо высушить дом… — Я — солдат, — говорил он,
тыкая пальцем
в грудь себе, — я командовал ротой и понимаю строй жизни. Нужно, чтобы все твёрдо знали устав, законы, — это даёт единодушие. Что мешает знать законы? Бедность. Глупость — это уже от бедности. Почему он не борется против нищеты?
В ней корни безумия человеческого и вражды против него, государя…
Представьте
себе ребенка, который едва собрался встать на ноги и которого вдруг
ткнут пальцем
в грудь, — естественно, что он упадет и ушибется.
— Что же, ты, вероятно, будешь кашлять по нотам? Вот рассуди, пожалуйста, — обратился Мухоедов ко мне,
тыча Гаврила Степаныча рукой
в грудь. — Вот человек одной ногой
в могиле стоит, на ладан дышит и продолжает
себя губить какими-то спевками… Не есть ли это крайняя степень безумия?..
— Я сам, смолоду, честен был! — воскликнул он незнакомым мне голосом, ударив
себя ладонью
в грудь, потом —
ткнул рукою
в плечо девицы...
Нам неизвестно, а только как подошли мы к нему потихоньку (не сбежал бы, думаем), окружили его, он и стал
тыкать себя пальцем
в грудь: Оркун, говорит, Оркун; а что такое Оркун — мы не понимаем.
Сам весь дрожит,
себя в грудь пальцем трясучим
тыкает, а голосенок-то дрожит у него так, что я, сударь, сам оробел и словно прирос к окну.
— Не плачь! Не смей плакать! Ревут, как телята. Что я могу сделать? — Он
ткнул пальцем
себе в грудь. — Что я могу сделать? Что я — бог, что ли? Его проси. Ну, проси! Тебе говорю.
Она
ткнула руку к его губам и снова быстро заходила. Возбуждение ее росло, и казалось минутами, будто она задыхается
в чем-то горячем: потирала
себе грудь, дышала широко открытым ртом и бессознательно хваталась за оконные драпри. И уже два раза на ходу налила и выпила коньяку. Во второй раз он заметил ей угрюмо-вопросительно...