Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ему всё бы только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в комнате
такое было амбре, чтоб нельзя было войти и
нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах,
как хорошо!
А вот вам, Лука Лукич,
так,
как смотрителю учебных заведений,
нужно позаботиться особенно насчет учителей.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим,
как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он
такое и в
какой мере
нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Хлестаков. Ты растолкуй ему сурьезно, что мне
нужно есть. Деньги сами собою… Он думает, что,
как ему, мужику, ничего, если не поесть день,
так и другим тоже. Вот новости!
Анна Андреевна. Тебе все
такое грубое нравится. Ты должен помнить, что жизнь
нужно совсем переменить, что твои знакомые будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь
такое словцо,
какого в хорошем обществе никогда не услышишь.
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела не
так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться
нужно поодиночке, да между четырех глаз и того…
как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот
как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Городничий. Чш! (Закрывает ему рот.)Эк
как каркнула ворона! (Дразнит его.)Был по приказанию!
Как из бочки,
так рычит. (К Осипу.)Ну, друг, ты ступай приготовляй там, что
нужно для барина. Все, что ни есть в долге, требуй.
Еще отец, нарочно громко заговоривший с Вронским, не кончил своего разговора,
как она была уже вполне готова смотреть на Вронского, говорить с ним, если
нужно, точно
так же,
как она говорила с княгиней Марьей Борисовной, и, главное,
так, чтобы всё до последней интонации и улыбки было одобрено мужем, которого невидимое присутствие она
как будто чувствовала над собой в эту минуту.
Ему не
нужно было очень строго выдерживать себя,
так как вес его
как раз равнялся положенным четырем пудам с половиною; но надо было и не потолстеть, и потому он избегал мучного и сладкого.
Кити видела, что с мужем что-то сделалось. Она хотела улучить минутку поговорить с ним наедине, но он поспешил уйти от нее, сказав, что ему
нужно в контору. Давно уже ему хозяйственные дела не казались
так важны,
как нынче. «Им там всё праздник — думал он, — а тут дела не праздничные, которые не ждут и без которых жить нельзя».
― Ах,
как же! Я теперь чувствую,
как я мало образован. Мне для воспитания детей даже
нужно много освежить в памяти и просто выучиться. Потому что мало того, чтобы были учителя,
нужно, чтобы был наблюдатель,
как в вашем хозяйстве нужны работники и надсмотрщик. Вот я читаю ― он показал грамматику Буслаева, лежавшую на пюпитре ― требуют от Миши, и это
так трудно… Ну вот объясните мне. Здесь он говорит…
— О, нет! —
как будто с трудом понимая, — сказал Вронский. — Если вам всё равно, то будемте ходить. В вагонах
такая духота. Письмо? Нет, благодарю вас; для того чтоб умереть, не
нужно рекомендаций. Нешто к Туркам… — сказал он, улыбнувшись одним ртом. Глаза продолжали иметь сердито-страдающее выражение.
— Непременно ты возьми эту комнатку, — сказала она Вронскому по-русски и говоря ему ты,
так как она уже поняла, что Голенищев в их уединении сделается близким человеком и что пред ним скрываться не
нужно.
Что бы он ни говорил, что бы ни предлагал, его слушали
так,
как будто то, что он предлагает, давно уже известно и есть то самое, что не
нужно.
Это было
так же
нужно,
как обедать, когда есть хочется; и для этого
так же
нужно,
как приготовить обед,
нужно было вести хозяйственную машину в Покровском
так, чтобы были доходы.
Вернувшись в этот день домой, Левин испытывал радостное чувство того, что неловкое положение кончилось и кончилось
так, что ему не пришлось лгать. Кроме того, у него осталось неясное воспоминание о том, что то, что говорил этот добрый и милый старичок, было совсем не
так глупо,
как ему показалось сначала, и что тут что-то есть
такое, что
нужно уяснить.
Жить семье
так,
как привыкли жить отцы и деды, то есть в тех же условиях образования и в тех же воспитывать детей, было несомненно
нужно.
Все ее распоряжения надо было изменять,
так как они были неисполнимы, и изменялись они Корнеем, камердинером Алексея Александровича, который незаметно для всех повел теперь весь дом Каренина и спокойно и осторожно во время одеванья барина докладывал ему, что было
нужно.
Так же несомненно,
как нужно отдать долг,
нужно было держать родовую землю в
таком положении, чтобы сын, получив ее в наследство, сказал
так же спасибо отцу,
как Левин говорил спасибо деду за всё то, что он настроил и насадил.
Нужно было на его место поставить свежего, современного, дельного человека, совершенно нового, и повести дело
так, чтоб извлечь из всех дарованных дворянству, не
как дворянству, а
как элементу земства, прав те выгоды самоуправления,
какие только могли быть извлечены.
Еще бывши женихом, он был поражен тою определенностью, с которою она отказалась от поездки за границу и решила ехать в деревню,
как будто она знала что-то
такое, что
нужно, и кроме своей любви могла еще думать о постороннем.
Он был недоволен ею за то, что она не могла взять на себя отпустить его, когда это было
нужно (и
как странно ему было думать, что он,
так недавно еще не смевший верить тому счастью, что она может полюбить его, теперь чувствовал себя несчастным оттого, что она слишком любит его!), и недоволен собой за то, что не выдержал характера.
«Ничего, ничего мне не
нужно, кроме этого счастия, — думал он, глядя на костяную шишечку звонка в промежуток между окнами и воображая себе Анну
такою,
какою он видел ее в последний paз.
Для чего она сказала это, чего она за секунду не думала, она никак бы не могла объяснить. Она сказала это по тому только соображению, что,
так как Вронского не будет, то ей надо обеспечить свою свободу и попытаться как-нибудь увидать его. Но почему она именно сказала про старую фрейлину Вреде, к которой ей
нужно было,
как и ко многим другим, она не умела бы объяснить, а вместе с тем,
как потом оказалось, она, придумывая самые хитрые средства для свидания с Вронским, не могла придумать ничего лучшего.
— Да, — сказал Алексей Александрович и, встав, заложил руки и потрещал ими. — Я заехал еще привезть тебе денег,
так как соловья баснями не кормят, — сказал он. — Тебе
нужно, я думаю.
— Определить,
как вы знаете, начало туберкулезного процесса мы не можем; до появления каверн нет ничего определенного. Но подозревать мы можем. И указание есть: дурное питание, нервное возбуждение и пр. Вопрос стоит
так: при подозрении туберкулезного процесса что
нужно сделать, чтобы поддержать питание?
Вот они и сладили это дело… по правде сказать, нехорошее дело! Я после и говорил это Печорину, да только он мне отвечал, что дикая черкешенка должна быть счастлива, имея
такого милого мужа,
как он, потому что, по-ихнему, он все-таки ее муж, а что Казбич — разбойник, которого надо было наказать. Сами посудите, что ж я мог отвечать против этого?.. Но в то время я ничего не знал об их заговоре. Вот раз приехал Казбич и спрашивает, не
нужно ли баранов и меда; я велел ему привести на другой день.
Скоро Селифан показался в дверях, и барин имел удовольствие услышать те же самые речи,
какие обыкновенно слышатся от прислуги в
таком случае, когда
нужно скоро ехать.
— Извините меня: я, увидевши издали,
как вы вошли в лавку, решился вас побеспокоить. Если вам будет после свободно и по дороге мимо моего дома,
так сделайте милость, зайдите на малость времени. Мне с вами
нужно будет переговорить.
Цитует немедленно тех и других древних писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им запросы и сам даже отвечает на них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно, — и рассуждение заключено словами: «
так это вот
как было,
так вот
какой народ
нужно разуметь,
так вот с
какой точки
нужно смотреть на предмет!» Потом во всеуслышанье с кафедры, — и новооткрытая истина пошла гулять по свету, набирая себе последователей и поклонников.
Чичиков опять хотел заметить, что и Пробки нет на свете; но Собакевича,
как видно, пронесло: полились
такие потоки речей, что только
нужно было слушать...
— Ах, боже мой! что ж я
так сижу перед вами! вот хорошо! Ведь вы знаете, Анна Григорьевна, с чем я приехала к вам? — Тут дыхание гостьи сперлось, слова,
как ястребы, готовы были пуститься в погоню одно за другим, и только
нужно было до
такой степени быть бесчеловечной, какова была искренняя приятельница, чтобы решиться остановить ее.
Чичиков поблагодарил хозяйку, сказавши, что ему не
нужно ничего, чтобы она не беспокоилась ни о чем, что, кроме постели, он ничего не требует, и полюбопытствовал только знать, в
какие места заехал он и далеко ли отсюда пути к помещику Собакевичу, на что старуха сказала, что и не слыхивала
такого имени и что
такого помещика вовсе нет.
Он спешил не потому, что боялся опоздать, — опоздать он не боялся, ибо председатель был человек знакомый и мог продлить и укоротить по его желанию присутствие, подобно древнему Зевесу Гомера, длившему дни и насылавшему быстрые ночи, когда
нужно было прекратить брань любезных ему героев или дать им средство додраться, но он сам в себе чувствовал желание скорее
как можно привести дела к концу; до тех пор ему казалось все неспокойно и неловко; все-таки приходила мысль: что души не совсем настоящие и что в подобных случаях
такую обузу всегда
нужно поскорее с плеч.
Тут Костанжогло взглянул на него
так,
как бы хотел ему сказать: «Ты что за невежа! С азбуки, что ли,
нужно с тобой начинать?»
— А все-таки,
как ни переворочу обстоятельства ваши, вижу, что
нужно вам жениться: впадете в ипохондрию.
— Совершенная правда, — сказал Чичиков, — препочтеннейший человек. И
как он вошел в свою должность,
как понимает ее!
Нужно желать побольше
таких людей.
— Правда, с
такой дороги и очень
нужно отдохнуть. Вот здесь и расположитесь, батюшка, на этом диване. Эй, Фетинья, принеси перину, подушки и простыню. Какое-то время послал Бог: гром
такой — у меня всю ночь горела свеча перед образом. Эх, отец мой, да у тебя-то,
как у борова, вся спина и бок в грязи! где
так изволил засалиться?
— Ну, расспросите у него, вы увидите, что… [В рукописи четыре слова не разобрано.] Это всезнай,
такой всезнай,
какого вы нигде не найдете. Он мало того что знает,
какую почву что любит, знает,
какое соседство для кого
нужно, поблизости
какого леса
нужно сеять
какой хлеб. У нас у всех земля трескается от засух, а у него нет. Он рассчитает, насколько
нужно влажности, столько и дерева разведет; у него все играет две-три роли: лес лесом, а полю удобренье от листьев да от тени. И это во всем
так.
Впрочем, губернаторский дом был
так освещен, хоть бы и для бала; коляска с фонарями, перед подъездом два жандарма, форейторские крики вдали — словом, всё
как нужно.
— Хорошо. Вы
так и напишите: «но
нужно, или требуется, чтобы казалось,
как бы живые».
Нужно заметить, что у некоторых дам, — я говорю у некоторых, это не то, что у всех, — есть маленькая слабость: если они заметят у себя что-нибудь особенно хорошее, лоб ли, рот ли, руки ли, то уже думают, что лучшая часть лица их
так первая и бросится всем в глаза и все вдруг заговорят в один голос: «Посмотрите, посмотрите,
какой у ней прекрасный греческий нос!» или: «
Какой правильный, очаровательный лоб!» У которой же хороши плечи, та уверена заранее, что все молодые люди будут совершенно восхищены и то и дело станут повторять в то время, когда она будет проходить мимо: «Ах,
какие чудесные у этой плечи», — а на лицо, волосы, нос, лоб даже не взглянут, если же и взглянут, то
как на что-то постороннее.
— Ну, вот вам еще доказательство, что она бледна, — продолжала приятная дама, — я помню,
как теперь, что я сижу возле Манилова и говорю ему: «Посмотрите,
какая она бледная!» Право,
нужно быть до
такой степени бестолковыми,
как наши мужчины, чтобы восхищаться ею. А наш-то прелестник… Ах,
как он мне показался противным! Вы не можете себе представить, Анна Григорьевна, до
какой степени он мне показался противным.
Они положили наконец потолковать окончательно об этом предмете и решить, по крайней мере, что и
как им делать, и
какие меры предпринять, и что
такое он именно:
такой ли человек, которого
нужно задержать и схватить,
как неблагонамеренного, или же он
такой человек, который может сам схватить и задержать их всех,
как неблагонамеренных.
Слова ли Чичикова были на этот раз
так убедительны, или же расположение духа у Андрея Ивановича было как-то особенно настроено к откровенности, — он вздохнул и сказал, пустивши кверху трубочный дым: «На все
нужно родиться счастливцем, Павел Иванович», — и рассказал все,
как было, всю историю знакомства с генералом и разрыв.
— Хорошо; положим, он вас оскорбил, зато вы и поквитались с ним: он вам, и вы ему. Но расставаться навсегда из пустяка, — помилуйте, на что же это похоже?
Как же оставлять дело, которое только что началось? Если уже избрана цель,
так тут уже
нужно идти напролом. Что глядеть на то, что человек плюется! Человек всегда плюется; да вы не отыщете теперь во всем свете
такого, который бы не плевался.
— Ну,
так я ж тебе скажу прямее, — сказал он, поправившись, — только, пожалуйста, не проговорись никому. Я задумал жениться; но
нужно тебе знать, что отец и мать невесты преамбиционные люди.
Такая, право, комиссия: не рад, что связался, хотят непременно, чтоб у жениха было никак не меньше трехсот душ, а
так как у меня целых почти полутораста крестьян недостает…
Он уверил ее, что детей
нужно везти в Москву, а ей одной, с глупой гувернанткой, оставаться в деревне, — она поверила; скажи он ей, что детей
нужно сечь,
так же
как сечет своих княгиня Варвара Ильинична, она и тут, кажется бы, согласилась, — сказала бабушка, поворачиваясь в своем кресле с видом совершенного презрения.
«Зачем я написал:
как родную мать? ее ведь здесь нет,
так не
нужно было и поминать ее; правда, я бабушку люблю, уважаю, но все она не то… зачем я написал это, зачем я солгал? Положим, это стихи, да все-таки не
нужно было».
— Хоть оно и не в законе, чтобы сказать
какое возражение, когда говорит кошевой перед лицом всего войска, да дело не
так было,
так нужно сказать.