Неточные совпадения
И что ж? Глаза его читали,
Но мысли были далеко;
Мечты,
желания, печали
Теснились в душу глубоко.
Он меж печатными строками
Читал духовными глазами
Другие строки. В них-то он
Был совершенно углублен.
То были
тайные преданья
Сердечной, темной старины,
Ни с чем не связанные сны,
Угрозы, толки, предсказанья,
Иль длинной сказки вздор живой,
Иль письма девы молодой.
Ему шел уже двенадцатый год, когда все намеки его души, все разрозненные черты духа и оттенки
тайных порывов соединились в одном сильном моменте и, тем получив стройное выражение, стали неукротимым
желанием. До этого он как бы находил лишь отдельные части своего сада — просвет, тень, цветок, дремучий и пышный ствол — во множестве садов иных, и вдруг увидел их ясно, все — в прекрасном, поражающем соответствии.
«Я стал слишком мягок с нею, и вот она уже небрежна со мною. Необходимо быть строже. Необходимо овладеть ею с такою полнотой, чтоб всегда и в любую минуту настраивать ее созвучно моим
желаниям. Надо научиться понимать все, что она думает и чувствует, не расспрашивая ее. Мужчина должен поглощать женщину так, чтоб все
тайные думы и ощущения ее полностью передавались ему».
Но она и вида не показывает, что замечает его
желание проникнуть ее
тайны, и если у него вырвется намек — она молчит, если в книге идет речь об этом, она слушает равнодушно, как Райский голосом ни напирает на том месте.
— Это моя
тайна, которой Федя не расскажет вам. Я совершенно разделяю
желание бедных, чтоб их не было, и когда-нибудь это
желание исполнится: ведь раньше или позже мы сумеем же устроить жизнь так, что не будет бедных; но…
— Нет, достаточно, m-r Бьюмонт; я вижу, что если вы не хотели объяснить мне того, что мне казалось странно в вашем
желании, то, вероятно, вы не имели права говорить, мало ли бывает
тайн.
— Все равно, как не осталось бы на свете ни одного бедного, если б исполнилось задушевное
желание каждого бедного. Видите, как же не жалки женщины! Столько же жалки, как и бедные. Кому приятно видеть бедных? Вот точно так же неприятно мне видеть женщин с той поры, как я узнал их
тайну. А она была мне открыта моею ревнивою невестою в самый день обручения. До той поры я очень любил бывать в обществе женщин; после того, — как рукою сняло. Невеста вылечила.
А ведь пресмешно, сколько секретарей, асессоров, уездных и губернских чиновников домогались, долго, страстно, упорно домогались, чтоб получить это место; взятки были даны, святейшие обещания получены, и вдруг министр, исполняя высочайшую волю и в то же время делая отместку
тайной полиции, наказывал меня этим повышением, бросал человеку под ноги, для позолоты пилюли, это место — предмет пламенных
желаний и самолюбивых грез, — человеку, который его брал с твердым намерением бросить при первой возможности.
Немки пропадали со скуки и, увидевши человека, который если не хорошо, то понятно мог объясняться по-немецки, пришли в совершенный восторг, запоили меня кофеем и еще какой-то «калтешале», [прохладительным напитком (от нем. kaLte SchaLe).] рассказали мне все свои
тайны,
желания и надежды и через два дня называли меня другом и еще больше потчевали сладкими мучнистыми яствами с корицей.
В этой среде я был наиболее «левым» и «модернистом», наиболее представлявшим «новое религиозное сознание», несмотря на мое искреннее
желание приобщиться к
тайне Православной церкви.
— Решительно негде взять такой суммы! — повторял Мышников, изнывая от
желания раскрыть
тайну Галактиона. — Ведь уж, кажется, мы-то знаем, у кого и сколько денег… да.
Это было
желание войти в глубь православия, приобщиться к его
тайне.
Под «народностью» Уваров разумел крепостное право.] и вообще нет той веры в светлую для страны будущность, которая живила нас, когда мы пивали за
тайное души
желание.
Первое: вы должны быть скромны и молчаливы, аки рыба, в отношении наших обрядов, образа правления и всего того, что будут постепенно вам открывать ваши наставники; второе: вы должны дать согласие на полное повиновение, без которого не может существовать никакое общество, ни
тайное, ни явное; третье: вам необходимо вести добродетельную жизнь, чтобы, кроме исправления собственной души, примером своим исправлять и других, вне нашего общества находящихся людей; четвертое: да будете вы тверды, мужественны, ибо человек только этими качествами может с успехом противодействовать злу; пятое правило предписывает добродетель, каковою, кажется, вы уже владеете, — это щедрость; но только старайтесь наблюдать за собою, чтобы эта щедрость проистекала не из тщеславия, а из чистого
желания помочь истинно бедному; и, наконец, шестое правило обязывает масонов любить размышление о смерти, которая таким образом явится перед вами не убийцею всего вашего бытия, а другом, пришедшим к вам, чтобы возвести вас из мира труда и пота в область успокоения и награды.
Этого было довольно, чтобы я испытал обманный толчок мыслей, как бы бросивших вдруг свет на события утра, и второй, вслед за этим, более вразумительный, то есть — сознание, что
желание Бутлера скрыть
тайный провоз яда ничего не объясняет в смысле убийства и ничем не спасает Биче.
Довольно, что она умела чрезвычайно хорошо прилаживаться к нравам дома, в котором находилась, вкрадывалась в доверенность, делалась необходимой, исполняла
тайные и явные поручения, хранила на всех действиях какую-то печать клиентизма и уничижения, уступала место, предупреждала
желания.
Эти разговоры вызвали во мне
желание поделиться своей
тайной. Все равно умру, и никто не узнает. Аграфена Петровна выслушала мою исповедь с широко раскрытыми глазами и в такт рассказа качала головой.
Ты права! что такое жизнь? жизнь вещь пустая.
Покуда в сердце быстро льется кровь,
Всё в мире нам и радость и отрада.
Пройдут года
желаний и страстей,
И всё вокруг темней, темней!
Что жизнь? давно известная шарада
Для упражнения детей;
Где первое — рожденье! где второе —
Ужасный ряд забот и муки
тайных ран,
Где смерть — последнее, а целое — обман!
Счастливый случай открыл ему сердечную
тайну Милославского и прекрасной Анастасии, а вместе с этим поселил в душе его непреодолимое
желание во что б ни стало соединить двух любовников.
Боярин призадумался. Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят детей своих, а сверх того, честолюбивый боярин видел в ней будущую супругу любимца короля польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех
тайных дум и нетерпеливых его
желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей польский врач перед отъездом своим в Москву?
Гурмыжская. Оттого, что рассказывать сны иногда точно то же, что рассказывать свои
тайные мысли или
желания; а это не всегда удобно: я — женщина, ты — мужчина.
Эти неясные порывы, это лихорадочное раздражение кипучей юности заставляли его желать какой-нибудь перемены, какого-нибудь переворота посреди домашней скуки;
желание это было так сильно, так настойчиво, что даже появление нового лица, которого ждали в семействе рыбака, возбуждало в Гришке
тайную радость.
Проснулся Климков с каким-то
тайным решением, оно туго опоясало его грудь невидимой широкой полосой. Он чувствовал, что концы этого пояса держит кто-то настойчивый и упрямо ведёт его к неизвестному, неизбежному; прислушивался к этому
желанию, осторожно ощупывал его неловкою и трусливою мыслью, но в то же время не хотел, чтобы оно определилось. Мельников, одетый и умытый, но не причёсанный, сидел за столом у самовара, лениво, точно вол, жевал хлеб и говорил...
Тайна этого обстоятельства опять-таки заключается в слишком страстном
желании „жить“, в представлении, которое с этим словом соединено, и в неимении других средств удовлетворить этому представлению, кроме тех, которые завещаны нам преданием.
Небо почти все очистилось, когда Наталья пошла в сад. От него веяло свежестью и тишиной, той кроткой и счастливой тишиной, на которую сердце человека отзывается сладким томлением
тайного сочувствия и неопределенных
желаний…
— Да, князь, скрываться нечего, пора обнаружить эту
тайну, — решительно и строго сказала Марья Александровна. — Я поняла вашу тонкую аллегорию, вашу очаровательную деликатность, с которою вы старались мне намекнуть о
желании вашем огласить ваше сватовство. Да, mesdames, это правда: сегодня князь стоял на коленях перед моею дочерью и наяву, а не во сне, сделал ей торжественное предложение.
Если я чего опасался, то единственно — большого труда выбраться из
тайного к явному; обнаружение меня здесь хозяевами этого дома я немедленно смягчил бы рассказом о подслушанном разговоре и вытекающем отсюда
желании скрыться.
Со свечой в руке взошла Наталья Сергевна в маленькую комнату, где лежала Ольга; стены озарились, увешанные платьями и шубами, и тень от толстой госпожи упала на столик, покрытый пестрым платком; в этой комнате протекала половина жизни молодой девушки, прекрасной, пылкой… здесь ей снились часто молодые мужчины, стройные, ласковые, снились большие города с каменными домами и златоглавыми церквями; — здесь, когда зимой шумела мятелица и снег белыми клоками упадал на тусклое окно и собирался перед ним в высокий сугроб, она любила смотреть, завернутая в теплую шубейку, на белые степи, серое небо и ветлы, обвешанные инеем и колеблемые взад и вперед; и
тайные, неизъяснимые
желания, какие бывают у девушки в семнадцать лет, волновали кровь ее; и досада заставляла плакать; вырывала иголку из рук.
И то слышался ему последний стон безвыходно замершего в страсти сердца, то радость воли и духа, разбившего цепи свои и устремившегося светло и свободно в неисходимое море невозбранной любви; то слышалась первая клятва любовницы с благоуханным стыдом за первую краску в лице, с молениями, со слезами, с таинственным, робким шепотом; то
желание вакханки, гордое и радостное силой своей, без покрова, без
тайны, с сверкающим смехом обводящее кругом опьяневшие очи…
И не было сомнения для некоторых из учеников, что в
желании его приблизиться к Иисусу скрывалось какое-то
тайное намерение, был злой и коварный расчет.
— Андрей Иваныч, что вы любите Ларису, это для нас с Катей, разумеется, давно не
тайна, на то мы женщины, чтобы разуметь эти вещи; что ваши намерения и
желания честны, и в этом тоже, зная вас, усомниться невозможно.
Но чем кротче это всеми принималось, тем более Форова обнаруживала беспокойства и
желания проникнуть в
тайну семейного быта новобрачной племянницы и изобретала в своей голове планы, как бы за это взяться, и сердилась, когда Синтянина, кротко выслушивая эти планы, или разбивала их, или шутила и говорила, что майорше просто нечего делать.
Я невольно поддалась гнетущему настроению. Вот здесь, в этой самой зале, еще так недавно стояла освещенная елка… а маленькая чернокудрая девочка, одетая джигитом, лихо отплясывала лезгинку… В этой же самой зале она, эта маленькая черноокая грузиночка, поверяла мне свои
тайны, мечты и
желания… Тут же гуляла она со мною и Ирой, тут, вся сияя яркой южной красотой, рассказывала нам она о своей далекой, чудной родине.
Среднее окно дачи было открыто, и явственно слышалось из него, как Анна Филипповна, жена Мигуева, собирала стол к ужину; во дворе, сейчас же за воротами, дворник Ермолай жалобно побренкивал на балалайке… Стоило младенцу только проснуться и запищать, и
тайна была бы обнаружена. Мигуев почувствовал непреодолимое
желание торопиться.
В патриотизм правительства не верили и подозревали его в
тайном сочувствии немцам и
желании сепаратного мира.
Желание, конечно, самое простое и понятное для всякого человека, так как кому же не хочется выбиться из положения поденного работника и стать более или менее самостоятельным хозяином своего собственного дела; но у Гуго Карловича были к тому еще и другие сильные побуждения, так как у него с самостоятельным хозяйством соединялось расширение прав жизни. Вам, пожалуй, не совсем понятно, что я этим хочу сказать, но я должен на минуточку удержать пояснение этого в
тайне.
Ему-то поверил он, как другу,
тайну письма, свои опасения насчет несчастливца, служившего так верно русскому войску, и
желание свое спасти его от гибели, которая его ожидает, если злодейские происки Денисова найдут себе путь в Москве.
Малейшие
желания тайного супруга императрицы были законом для двора.
— Полковница Усова, — невозмутимо повторил Алексей Александрович. — Она живет на Васильевском острове и содержит игорный дом и
тайный любовный притон. Там происходят отвратительные оргии. Туда увлекаются легкомысленные девушки и молодые женщины хороших семейств, чтобы удовлетворить своя порочные
желания или для приобретения средств. Петербург — это помойная яма, а потому…
Оба верные хранителя
тайны высокого дома хотя, как мы уже сказали, узнали друг друга, но не выдали этого — Гладких от неожиданности, а Егор Никифоров из боязни, что Иннокентий Антипович может объяснить его возвращение в поселок близ высокого дома
желанием получить вознаграждение за перенесенное наказание от богача Толстых, место которого он добровольно занял на каторге.
— Мой совет все это дело держать в
тайне от Агнессы Михайловны, — говорил последний князю. — Женщины вообще имеют смутное представление о делах и не только смутное, но чаще всего превратное. Большие же суммы денег могут положительно отуманить их рассудок — они могут пойти на крайности. Она окружена роскошью и довольством, вы предупреждаете ее
желания — но не переходите границ.
Почувствовав себя плохо, она пригласила священника, исповедывалась и приобщилась святых
тайн, а затем выразила
желание видеть Ольгу Николаевну Хвостову.
Согласно ее
желанию, за день до ее смерти, ее посетил, напутствовал и приобщил св.
тайн о. Иоанн Сергеев.
Но вдруг, неожиданно, по какой-то
тайной причине, не стал больше противиться
желанию Антона. Со слезами благословил он его в путь.
Каким образом постиг
тайный друг
желание его узнать, куда девался малороссиянин?..
Великий князь Николай Павлович одобрил это решение своего брата Михаила и даже отправил к нему генерала Толля, начальника главного штаба первой армии, главная квартира которой находилась в Могилеве на Днестре, прибывшего в столицу с
тайным поручением к новому императору от главнокомандующего этой армией, графа Сакена, выразив ему
желание, чтобы он оставался в Неннале с великим князем, под предлогом, что они ожидают императора.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое-то
тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному
желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса.