Неточные совпадения
В городе, подъезжая к дому Безбедова, он увидал среди
улицы забавную группу: полицейский,
с разносной книгой под мышкой, старуха в клетчатой юбке и
с палкой в руках, бородатый монах
с кружкой на груди, трое оборванных
мальчишек и педагог в белом кителе — молча смотрели на крышу флигеля; там, у трубы, возвышался, качаясь, Безбедов в синей блузе, без пояса, в полосатых брюках, — босые ступни его ног по-обезьяньи цепко приклеились к тесу крыши.
По улицам бегали черномазые, кудрявые
мальчишки, толпились черные или коричневые женщины, малайцы в высоких соломенных шляпах, похожих на колокола, но
с более раздвинутыми или поднятыми несколько кверху полями.
— «Негодная девчонка, — отвечал он, — все вертится на
улице по вечерам, а тут шатаются бушмены и тихонько вызывают
мальчишек и девчонок, воруют
с ними вместе и делают разные другие проказы».
Так что когда мы в первое время, в свободные часы, гуляли
по улицам Заболотья, — надо же было познакомиться
с купленным имением, — то за нами обыкновенно следовала толпа
мальчишек и кричала: «Затрапезные! затрапезные!» — делая таким образом из родовитой дворянской фамилии каламбур.
— Дурак! Сейчас закроют библиотеку, — крикнул брат и, выдернув книгу, побежал
по улице. Я в смущении и со стыдом последовал за ним, еще весь во власти прочитанного, провожаемый гурьбой еврейских
мальчишек. На последних, торопливо переброшенных страницах передо мной мелькнула идиллическая картина: Флоренса замужем. У нее мальчик и девочка, и… какой-то седой старик гуляет
с детыми и смотрит на внучку
с нежностью и печалью…
Он, как
мальчишка,
по целым часам поджидал ее на
улице, бродил
по вечерам, как тень, под окнами редакции «Запольского курьера», где она занималась, и был счастлив, когда мог раскланяться
с ней хоть издали.
И отдалось всё это ему чуть не гибелью: дядя-то Михайло весь в дедушку — обидчивый, злопамятный, и задумал он извести отца твоего. Вот, шли они в начале зимы из гостей, четверо: Максим, дядья да дьячок один — его расстригли после, он извозчика до смерти забил. Шли
с Ямской
улицы и заманили Максима-то на Дюков пруд, будто покататься
по льду, на ногах, как
мальчишки катаются, заманили да и столкнули его в прорубь, — я тебе рассказывала это…
На
улицу меня пускали редко, каждый раз я возвращался домой, избитый
мальчишками, — драка была любимым и единственным наслаждением моим, я отдавался ей со страстью. Мать хлестала меня ремнем, но наказание еще более раздражало, и в следующий раз я бился
с ребятишками яростней, — а мать наказывала меня сильнее. Как-то раз я предупредил ее, что, если она не перестанет бить, я укушу ей руку, убегу в поле и там замерзну, — она удивленно оттолкнула меня, прошлась
по комнате и сказала, задыхаясь от усталости...
Вскоре после описанных событий члены «дурного общества» рассеялись в разные стороны. Остались только «профессор», по-прежнему, до самой смерти, слонявшийся
по улицам города, да Туркевич, которому отец давал
по временам кое-какую письменную работу. Я
с своей стороны пролил немало крови в битвах
с еврейскими
мальчишками, терзавшими «профессора» напоминанием о режущих и колющих орудиях.
Большов. Сидят-то сидят, да каково сидеть-то! Каково
по улице-то идти
с солдатом! Ох, дочка! Ведь меня сорок лет в городе-то все знают, сорок лет все в пояс кланялись, а теперь
мальчишки пальцами показывают.
«Теперь необходимо еще одно, чтоб у меня здесь была школа». И Бизюкина, вручив Ермошке десять медных пятаков, велела заманить к ней
с улицы, сколько он может,
мальчишек, сказав каждому из них, что они у нее получат еще
по другому пятаку.
По этому самому комаревские
улицы были совершенно почти пусты. Во все время, как Гришка пробирался к фабрике, где работал Захар, он не встретил души. Изредка до слуха его доходили торопливое шлепанье
по лужам, затаенный возглас или шушуканье. Раз, впрочем, наткнулся он и сшиб
с ног
мальчишку, перелетавшего стрелою
улицу и посланного
с пустым штофом к Герасиму.
Из-за угла
улицы впереди вагона выбежало много
мальчишек, они крикливо рассыпались
по мостовой, точно брошенные сверху, а за ними поспешно и нестройно, чёрным клином, выдвинулась в
улицу толпа людей
с трёхцветными флагами над нею, и раздались тревожные крики...
Отдаленная от больших
улиц кофейная, куда вошли оба господина Голядкина, была в эту минуту совершенно пуста. Довольно толстая немка появилась у прилавка, едва только заслышался звон колокольчика. Господин Голядкин и недостойный неприятель его прошли во вторую комнату, где одутловатый и остриженный под гребенку
мальчишка возился
с вязанкою щепок около печки, силясь возобновить в ней погасавший огонь.
По требованию господина Голядкина-младшего подан был шоколад.
День был холодный, пестрый,
по синему, вымороженному зимою небу быстро плыли облака, пятна света и теней купались в ручьях и лужах, то ослепляя глаза ярким блеском, то лаская взгляд бархатной мягкостью. Нарядно одетые девицы павами плыли вниз
по улице, к Волге, шагали через лужи, поднимая подолы юбок и показывая чугунные башмаки. Бежали
мальчишки с длинными удилищами на плечах, шли солидные мужики, искоса оглядывая группу у нашей лавки, молча приподнимая картузы и войлочные шляпы.
Павел, кажется, совсем растерялся; как бы не понимая ничего, он переходил беспрестанно из комнаты матери в свой кабинет, глядел
с четверть часа в окошко на
улицу, где, впрочем, ничего не было замечательного, кроме какого-то маленького
мальчишки, ходившего босыми ногами
по луже.
Музыка композитора И.А.Козловского (1757—1831).] или нагонит какого-нибудь
мальчишку, стащит
с него сапог силой, возьмет этот сапог, как балалайку, и, тоже наигрывая языком, пустится плясать и, подняв на
улице своими лаптями страшную пыль, провалится, наконец, куда-нибудь; хороводницы после этого еще постоят, помолчат, пропоют иногда: «Калинушка
с малинушкой лазоревый цвет»;
мальчишки еще подерутся между собой и затем начнут расходиться
по домам…
В это время
по всем казанским
улицам и особенно около Булака толпы
мальчишек и девчонок, все вооруженные новыми игрушками, купленными на лодках,
с радостными лицами и каким-то бешеным азартом бегают, свистят, пищат или пускают фонтанчики из брызгалок, обливая водою друг друга и даже гуляющих, и это продолжается
с месяц.
Мама, как узнала, пришла в ужас: да что же это! Ведь этак и убить могут ребенка или изуродовать на всю жизнь! Мне было приказано ходить в гимназию
с двоюродным моим братом Генею, который в то время жил у нас. Он был уже во втором классе гимназии. Если почему-нибудь ему нельзя было идти со мной, то до Киевской
улицы (она врагу моему уже была не
по дороге) меня провожал дворник.
Мальчишка издалека следил за мною ненавидящими глазами, — как меня тяготила и удивляла эта ненависть! — но не подходил.
— Ну, скажи, пожалуйста, объясни мне: чего вы рассчитывали достигнуть этой глупой вашей маршировкой
по улицам Петербурга? Вас — несколько сот безоружных
мальчишек. А в Петербурге десятки дивизий отборнейших войск. Что ж, вы думали справиться
с ними? Да на вас их и высылать бы не стали. Довольно было бы полсотни казаков
с нагайками. И для этой глупости разбить всю свою судьбу, отказаться от возможности образования и поступить писцом куда-нибудь в контору нотариуса! Ты мне объясни: чего вы думали достигнуть?