Неточные совпадения
Окончив газету, вторую чашку кофе и калач
с маслом, он встал, стряхнул
крошки калача
с жилета и, расправив широкую грудь, радостно улыбнулся, не оттого, чтоб у него на душе было что-нибудь особенно приятное, — радостную улыбку вызвало хорошее пищеварение.
«У нас в доме нет даже
крошки съестного, — сказала она соседке. — Я схожу в город, и мы
с девочкой перебьемся как-нибудь до возвращения мужа».
Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из них, который прожил недель шесть в Париже, где он выучился разным залихватским восклицаньям вроде: «Zut», «Ah fichtrrre», «Pst, pst, mon bibi» [«Зют», «Черт возьми», «Пст, пст, моя
крошка» (фр.).] и т.п. Он произносил их в совершенстве,
с настоящим парижским шиком,и в то же время говорил «si j’aurais» вместо «si j’avais», [Неправильное употребление условного наклонения вместо прошедшего: «если б я имел» (фр.).] «absolument» [Безусловно (фр.).] в смысле: «непременно», словом, выражался на том великорусско-французском наречии, над которым так смеются французы, когда они не имеют нужды уверять нашу братью, что мы говорим на их языке, как ангелы, «comme des anges».
И Аркадий и Катя молчали; он держал в руках полураскрытую книгу, а она выбирала из корзинки оставшиеся в ней
крошки белого хлеба и бросала их небольшой семейке воробьев, которые,
с свойственной им трусливою дерзостью, прыгали и чирикали у самых ее ног.
Он усмехнулся, стряхнул пальцами
крошки хлеба
с бороды.
Стряхивая рукою
крошки хлеба
с пиджака, он ушел.
Когда еще он однажды по обыкновению стал пенять на барина, что тот бранит его понапрасну за тараканов, что «не он выдумал их», Анисья молча выбрала
с полки куски и завалявшиеся
с незапамятных времен
крошки черного хлеба, вымела и вымыла шкафы, посуду — и тараканы почти совсем исчезли.
По стенам, около картин, лепилась в виде фестонов паутина, напитанная пылью; зеркала, вместо того чтоб отражать предметы, могли бы служить скорее скрижалями, для записывания на них, по пыли, каких-нибудь заметок на память. Ковры были в пятнах. На диване лежало забытое полотенце; на столе редкое утро не стояла не убранная от вчерашнего ужина тарелка
с солонкой и
с обглоданной косточкой да не валялись хлебные
крошки.
От сотрясения пола под шагами
с колонн и потолков тихо сыпалась давнишняя пыль; кое-где на полу валялись куски и
крошки отвалившейся штукатурки; в окне жалобно жужжит и просится в запыленное стекло наружу муха.
— А… попадья, у которой я гостила: вам, верно, сказали о ней! — отвечала Вера и, встав со стула, стряхнула
с передника
крошки от сухарей.
Я тотчас привез доктора, он что-то прописал, и мы провозились всю ночь, мучая
крошку его скверным лекарством, а на другой день он объявил, что уже поздно, и на просьбы мои — а впрочем, кажется, на укоры — произнес
с благородною уклончивостью: «Я не Бог».
Пчелы на пасеке жужжат да гудят; голубь на крышу сядет и заворкует; курочка-наседочка зайдет
с цыплятами
крошек поклевать; а то воробей залетит или бабочка — мне очень приятно.
Всякая
крошка у него на счету: все остатки от трапезы господ и дворовых, все бережно собирается в кучу и вместе
с сывороткой и лишним творогом превращается в птичий корм.
Его белье, пропитанное насквозь кожными отделениями, не просушенное и давно не мытое, перемешанное со старыми мешками и гниющими обносками, его портянки
с удушливым запахом пота, сам он, давно не бывший в бане, полный вшей, курящий дешевый табак, постоянно страдающий метеоризмом; его хлеб, мясо, соленая рыба, которую он часто вялит тут же в тюрьме,
крошки, кусочки, косточки, остатки щей в котелке; клопы, которых он давит пальцами тут же на нарах, — всё это делает казарменный воздух вонючим, промозглым, кислым; он насыщается водяными парами до крайней степени, так что во время сильных морозов окна к утру покрываются изнутри слоем льда и в казарме становится темно; сероводород, аммиачные и всякие другие соединения мешаются в воздухе
с водяными парами и происходит то самое, от чего, по словам надзирателей, «душу воротит».
— Чего ты боишься? Поди сюда, моя умная
крошка, — сказал Максим
с необычной нежностью. И, когда она, ослабевая от этой ласки, подошла к нему со слезами на глазах, он погладил ее шелковистые волосы своей большой рукой и сказал...
— Что
с тобой,
крошка? — невольно улыбнулся Петр Елисеич.
— Это необыкновенные люди,
крошка, и для них все легко, что нам
с тобой покажется трудным.
— Я посижу
с тобой, моя
крошка, — успокаивал больную Петр Елисеич.
— Ну-с, теперь за дело! — сказала Александра Григорьевна, стряхивая
с рук
крошки сухарей.
— Я к вам постояльца привел, — продолжал Неведомов, входя
с Павлом в номер хозяйки, который оказался очень пространной комнатой. Часть этой комнаты занимал длинный обеденный стол,
с которого не снята еще была белая скатерть, усыпанная хлебными
крошками, а другую часть отгораживали ширмы из красного дерева, за которыми Каролина Карловна, должно быть, и лежала в постели.
— Божья воля — само собой. А главная причина — строгие времена пришли. Всякому чужого хочется, а между прочим, никому никого не жаль. Возьмем хоть Григорья Александрыча. Ну, подумал ли он, как уставную-то грамоту писал, что мужика обездоливает? подумал ли, что мужику либо землю пахать, либо за курами смотреть? Нет, он ни
крошки об этом не думал, а, напротив того, еще надеялся:"То-то, мол, я штрафов
с мужиков наберу!"
— Да? А между тем от него еще недавно женщины сходили
с ума… Впрочем, ты еще была совсем
крошкой, когда Прейн был здесь в последний раз.
Заунывные, некрасивые звуки путались в его усах, сбивая
с них хлебные
крошки, слесарь расправлял волосы бороды и усов толстыми пальцами и — пел.
При первом ходе (= выстреле) под дулом двигателя оказался
с десяток зазевавшихся нумеров из нашего эллинга — от них ровно ничего не осталось, кроме каких-то
крошек и сажи.
Братья застали офицера перед складным столом, на котором стоял стакан холодного чаю
с папиросной золой и поднос
с водкой и
крошками сухой икры и хлеба, в одной желтовато-грязной рубашке, считающего на больших счетах огромную кипу ассигнаций.
На другой день за вечерним чаем он особенно тщательно сметал со стола и
с колен
крошки хлеба, отстранял от себя что-то невидимое, а старуха хозяйка, глядя на него исподлобья, говорила снохе шепотом...
Поодаль от стола, не принимая пищи, сидел жандармский генерал
с непроницаемым, но унылым видом, как будто тяготясь надоевшей ему формальностью. Со всех сторон двигались и шумели офицеры в своих красивых, украшенных золотом мундирах: кто, сидя за столом, допивал бутылку пива, кто, стоя у буфета, разжевывал закусочный пирожок, отряхивал
крошки, упавшие на грудь мундира, и самоуверенным жестом кидал монету, кто, подрагивая на каждой ноге, прогуливался перед вагонами нашего поезда, заглядывая на женские лица.
Она думала, что вид этой
крошки обрадует больного старика, что он найдет в ней сходство
с покойною, первою женой своей Верой Ивановной.
Локотков быстро отворил печную дверку этого единственного покоя, где еще не было угара, и в непотухшие угли бросил горсть сальных
крошек вместе
с куском синей сахарной бумаги, в которую они были завернуты.
Рядом
с ним на теплых камнях лежит, вверх грудью, бронзовый и черный, точно жук, молодец; на лицо ему прыгают
крошки хлеба, он лениво щурит глаза и поет что-то вполголоса, — точно сквозь сон. А еще двое сидят, прислонясь спинами к белым стенам дома, и дремлют.
Иванов (
с горечью). Господа, опять в моем кабинете кабак завели!.. Тысячу раз просил я всех и каждого не делать этого… (Подходит к столу.) Ну, вот, бумагу водкой облили…
крошки… огурцы… Ведь противно!
— Вы издалека? — спросил я, когда бурлаки выхлебали из бурака остатки мутной воды
с плававшей плесенью, мелкими
крошками и опять помолились.
Мертвец
с открытыми неподвижными глазами приводит в невольный трепет; но, по крайней мере, на бесчувственном лице его начертано какое-то спокойствие смерти: он не страдает более; а оживленный труп, который упал к ногам моим, дышал, чувствовал и, прижимая к груди своей умирающего
с голода ребенка, прошептал охриплым голосом и по-русски: «Кусок хлеба!.. ему!..» Я схватился за карман: в нем не было ни
крошки!
— Подавись ты моим червяком! — бранился Воробей Воробеич. — Я другого себе выкопаю… А обидно то, что Ерш Ершович обманул меня и надо мной же еще смеется. А я его к себе на крышу звал… Хорош приятель, нечего сказать! Вот и трубочист Яша то же скажет… Мы
с ним тоже дружно живем и даже вместе закусываем иногда: он ест — я
крошки подбираю.
— Кой черт гусары! — отвечал Роман Прокофьич. — Я все читаю об этой «невыплаканной слезинке». Эх, господи, как люди писать-то умеют! что это за прелесть, эта
крошка Вероника! ее и нет, а между тем ее чувствуешь, — проговорил он лениво, приподнимаясь
с оттоманки и закуривая сигару.
— Хороший, моя
крошка, хороший. Спи
с богом!
Пелагея Дмитревна была слуга, достойная своего хозяина. Это было кротчайшее и незлобивейшее существо в мире; она стряпала, убиралась по дому, берегла хозяйские
крошки и всем, кому чем могла, служила. Ее все больные очень любили, и она всех любила ровной любовью. Только к Насте она
с первого же дня стала обнаруживать исключительную нежность, которая не более как через неделю после Настиного приезда обратилась у старухи в глубокую сердечную привязанность.
— Ни
крошки, — отвечал он спокойным голосом. — Я и сам
с нею шучивал.
Белый некрашеный пол, пожелтевший потолок, неуклюжий старинный диван у одной стены, пред ним раскинутый ломберный стол
с остывшим самоваром,
крошками белого хлеба и недопитым стаканом чаю, в котором плавали окурки папирос; в углу небольшая железная кровать
с засаленной подушкой и какой-то сермягой вместо одеяла, несколько сборных дешевых стульев и длинный белый сосновый стол у окна.
Он забирал опорожненные миски, а девки, по знаку маменьки, из другой комнаты поданному и
с прикриком:"девчата, а нуте! заснули?" — опрометью кидались к столу, собирали тарелки, сметали руками со стола хлебные
крошки, кости и прочее, устраивали новые приборы, и, окончив все, отходили в сторону.
Вельчанинов меж тем осмотрелся кругом. Комната была в беспорядке, кровать не убрана, платье раскидано, на столе стаканы
с выпитым кофеем,
крошки хлеба и бутылка шампанского, до половины не допитая, без пробки и со стаканом подле. Он накосился взглядом в соседнюю комнату, но там все было тихо; девочка притаилась и замерла.
Удивляясь, как можно есть такую дрянь, он уничтожал, однако же, все до последней
крошки — и каждый раз
с таким аппетитом, как будто перед тем не ел трое суток.
Она слегка обиделась, начала тыкать пальцем в рассыпанные детьми на скатерти
крошки и
с дрожанием в голосе докончила...
— Тихон! Радость моя! Голуба! Все я растранжирил, старый крокодил… Впрочем, постой… Там у меня, кажется, еще что-то осталось. — Он пошарил в кармане и вытащил оттуда вместе
с грязной ватой, обломками спичек,
крошками табаку и другим сором несколько медных монет. — На, получай, старый воин. И знай, Тихон, — вдруг
с пафосом воскликнул Славянов, ударив себя в грудь кулаком, — знай, что тебя одного дарит своей дружбой жалкая развалина того, что раньше называлось великим артистом Славяновым-Райским!
Отец
с матерью опять свели детей в лес и их там бросили, и опять мальчик
с пальчик кидал по дороге
крошки хлеба.
Алеша очень коротко
с ними познакомился, всех знал по имени, разнимал их драки, а забияк наказывал тем, что иногда несколько дней сряду не давал им ничего от
крошек, которые всегда после обеда и ужина он собирал со скатерти.
— Как он устал, мой
крошка! Как ему жарко! — проговорила она
с соболезнованием. — Боже мой! хоть бы воротник расстегнул. Господи! Так душка и прыгает.
— Изволь, государь-батюшка, скушать все до капельки, не моги, свет-родитель, оставлять в горшке ни малого зернышка. Кушай, докушивай, а ежель не докушаешь, так бабка-повитуха
с руками да
с ногтями. Не доешь — глаза выдеру. Не захочешь докушать, моего приказа послушать — рукам волю дам. Старый отецкий устав не смей нарушать — исстари так дедами-прадедами уложено и нáвеки ими установлено. Кушай же, свет-родитель, докушивай, чтоб дно было наголо, а в горшке не осталось
крошек и мышонку поскресть.
— Мне она начинает нравиться, — тоном взрослой девушки, не сводя глаз
с Дуни, произнесла Нан, ни к кому особенно не обращаясь, — у нее, у этой
крошки, есть характер! — И ее маленькие глазки впились зорко в голубые, как день мая, глаза Дуни.
Наконец
крошка Оля Чуркова вышла вперед
с огромной звездой, сделанной из золотой бумаги, и заговорила скороговоркой...