Неточные совпадения
На этажерках, правда, лежали две-три развернутые книги, валялась газета,
на бюро
стояла и чернильница с перьями; но страницы,
на которых развернуты были книги, покрылись пылью и пожелтели; видно, что их бросили давно; нумер газеты был прошлогодний, а из чернильницы, если обмакнуть в нее перо, вырвалась бы разве только с жужжаньем испуганная муха.
Тут
стояло двое-трое столовых часов, коробка с перчатками, несколько ящиков с вином, фортепьяно; лежали материи, висели золотые цепочки, теснились в куче
этажерки, красивые столики, шкапы и диваны,
на окнах вазы,
на столе какая-то машина, потом бумага, духи.
Между окнами
стоял небольшой письменный стол, у внутренней стены простенькая железная кровать под белым чехлом, ночной столик,
этажерка с книгами в углу,
на окнах цветы, — вообще вся обстановка смахивала
на монастырскую келью и понравилась Привалову своей простотой.
Тот же письменный стол,
на котором
стояла чернильница без чернил, тот же угловой шкафчик, где хранилась у Бубнова заветная мадера, тот же ковер
на полу, кресло,
этажерка в углу, какая-то дамская шифоньерка.
В углу, между соседнею дверью и круглою железною печкою,
стояла узкая деревянная кроватка, закрытая стеганым бумажным одеялом; развернутый ломберный стол,
на котором валялись книги, листы бумаги, высыпанный
на бумагу табак, половина булки и тарелка колотого сахару со сверточком чаю; три стула, одно кресло с засаленной спинкой и ветхая
этажерка,
на которой опять были книги, бумаги, картузик табаку, человеческий череп, акушерские щипцы, колба, стеклянный сифон и лакированный пояс с бронзовою пряжкой.
— Позвольте, я соскоблю — и незаметно будет, — сказал Александр. Он бросился к столу с тем же судорожным трепетом, начал скоблить, чистить, тереть и протер
на письме скважину. Стол от трения зашатался и толкнул
этажерку.
На этажерке стоял бюстик, из итальянского алебастра, Софокла или Эсхила. Почтенный трагик от сотрясения сначала раза три качнулся
на зыбком пьедестале взад и вперед, потом свергнулся с
этажерки и разбился вдребезги.
Они
стояли на стоявшей в углу
этажерке и даже были притиснуты мраморной дощечкой с сидящею
на ней собакой.
При последнем слове княгиня подняла над головою руку и указала изящным пальцем
на этажерку, где
стояли голубые волюмы.
Небольшая, прекрасно обставленная мягкой мебелью, вся застланная коврами комната поразила меня своей роскошью. Громадные трюмо
стояли между окнами, скрытыми до половины тяжелыми драпировками; по стенам висели картины в золоченых рамах;
на этажерках и в хрустальных горках
стояло множество прелестных и хрупких вещиц. Мне, маленькой провинциалке, чем-то сказочным показалась вся эта обстановка.
Спальня эта была довольно большой комнатой, помещавшейся в глубине дома, невдалеке от спальни отца и матери, с двумя окнами, выходившими в сад, завешанными белыми шторами. Сальная свеча, стоявшая
на комоде, полуосвещала ее, оставляя темными углы. Обставлена она была массивною мебелью в белоснежных чехлах, такая же белоснежная кровать
стояла у одной из стен, небольшой письменный стол и
этажерка с книгами и разными безделушками — подарками баловника-отца, довершали ее убранство.
Все вещи
стояли, висели и лежали
на прежних местах, только
на письменном столе с
этажерками не было ни пузырьков, ни бумаг, а лишь в образцовом порядке были расставлены письменные принадлежности.
Между тем, кадриль кончилась; танцевавшие расходятся в разные стороны, между прочими Гориславская и Медовицына садятся в гостиной
на одном из диванов, ближе к авансцене. Первый молодой человек переговаривает с Гусыниной, потом горячо рассказывает что-то гостям. Гусынина берет маленькую корзинку с
этажерки и обходит с нею гостей, играющих в карты и прохаживающихся по гостиной. Сергей Петрович
стоит, облокотясь
на пьедестал Психеи и Амура, недалеко от Гориславской.
Великий князь, одетый в богато убранную из золотой парчи ферезь, — по которой ярко блестели самоцветные каменья и зарукавья которой пристегивались застегнутыми, величиною в грецкий орех, пуговицами, — в бармы [Оплечья.], убранные яхонтами, величественно сидел
на троне с резным невысоким задом из слоновой кости, стоявшем
на возвышении и покрытым малинового цвета бархатной полостью с серебряной бахромою; перед ним
стоял серебряный стол с вызолоченными ножками, а сбоку столбец с полочками [
Этажерка.],
на которых была расставлена столовая утварь из чистого литого серебра и золота.
Великий князь, одетый в богато убранную из золотой парчи ферязь, по которой ярко блестели самоцветные каменья и зарукавья которой пристегивались алмазными, величиною с грецкий орех, пуговицами, в бармы [Оплечья.], убранные яхонтами, величественно сидел
на троне с резным высоким задом из слоновой кости, стоявшем
на возвышении и покрытом малинового цвета бархатной полостью с серебряной бахромою; перед ним
стоял серебряный стол с вызолоченными ножками, а сбоку столбец с полочками [
Этажерка.],
на которых была расставлена столовая утварь из чистого литого серебра и золота.
Кабинет князя Александра Павловича представлял из себя обширную комнату с тремя окнами, выходящими
на двор. У среднего окна, перпендикулярно наружной стене,
стоял огромный старинный письменный стол с
этажерками и разными шкапчиками, заваленный бумагами, чертежами и уставленный пузырьками всевозможных размеров с разными лекарственными снадобьями, свидетельствовавшими о занятиях князя ветеринарным искусством.