Неточные совпадения
«А то он так был
мрачен и так мучался, что мне
становилось страшно за него. И какой он смешной!» прошептала она улыбаясь.
Узнав в подробности о болезненном настроении матери, он
стал очень
мрачен.
Он
мрачен сталПред горделивым истуканом
И, зубы стиснув, пальцы сжав,
Как обуянный силой черной,
«Добро, строитель чудотворный!
Юлия после этого
стала как опущенная в воду; прокурор тоже выглядел как-то еще солиднее; даже беспечный инженер был явно
мрачен и все кусал себе ногти. Разговор тянулся вяло.
Полковник был
мрачен, как перед боем;
стали укладывать вещи в экипаж; закладывать лошадей, — и заложили!
В
сталь закован, по безлюдью,
Нем и
мрачен, как могила,
Едет гуннов царь, Аттила, —
За ним черною тучей
Идут воины и кричат:
Где же Рим, где Рим могучий?
Прочитав это письмо, князь сделался еще более
мрачен; велел сказать лакею, что обедать он не пойдет, и по уходе его, запершись в кабинете, сел к своему столу, из которого, по прошествии некоторого времени, вынул знакомый нам ящик с револьвером и
стал глядеть на его крышку, как бы прочитывая сделанную на ней надпись рукою Елены.
Бегушев хоть и выздоровел совершенно, но сделался окончательно
мрачен и угрюм характером: не говоря уже о постоянно и тайно питаемом презрении к самому себе, он
стал к другим людям еще более подозрителен.
Похмелье у него было трудное и тяжелое. Лицо за ночь еще более пожелтело, волосы прилипли по сторонам щек, и он жевал губами с выражением страдания и отвращения. Увидя Прохора, — он
стал как будто еще более
мрачен, но все же поманил вошедшего пальцем и молча налил рюмку. По его угрюмо-страдающему виду Прохор понял, что вчерашнее миновало бесповоротно. Духовный дворник
становился опять особой, не под пару Прошке, и у Прохора не хватило духу предложить ему свое угощение.
Женщина, прислуживавшая нам, вероятно, давно спала; поэтому г-н Кругликов хлопотал сам: он накидал в самовар мелкого льду, бросил углей и поставил его, на случай, у камелька. Потом принялся убирать со стола, причем не преминул, уставляя бутылки, выпить еще рюмку какого-то напитка. Он
становился все более
мрачен, но, казалось, сон совсем не имел над ним власти.
Марья Ивановна. Началось это прошлого года, со смерти его сестры. Он очень любил ее, и смерть эта очень повлияла на него. Он тогда
стал очень
мрачен, все говорил о смерти и сам заболел, как вы знаете. И вот тут, после тифа, он уже совсем переменился.
Мрачен, грозен, властен
стал с другими, скуп, суров, неподступен для всех подначальных. С утра до ночи черною, хмарою тучей ходил, но как только взглянет на отца веселыми синенькими глазками Дуня — он тотчас просияет, и тут проси у него что хочешь.
С каждым днем Андрей Иванович чувствовал себя хуже. Он
стал очень молчалив и
мрачен. На расспросы Александры Михайловны о здоровье Андрей Иванович отвечал неохотно и спешил перевести разговор на другое. То, что ему рассказывала Александра Михайловна, он слушал с плохо скрываемою скукою и раздражением. И часто Александра Михайловна замечала в его глазах тот угрюмый, злобный огонек, который появлялся у него в последние недели при упоминании о Ляхове.
— Да, я узнала об этом гораздо позднее. Дело было в том, что мы должны были жить только на доходы с имения. Отец
стал бывать дома еще реже, а когда приезжал, был
мрачен и рассеян и скоро уезжал опять. Мать моя с каждым днем
становилась бледнее и плоше. Она старалась скрыть от меня свое горе. Но наконец ей
стало не под силу. Она делалась все слабее и слабее. У нее открылась чахотка, и когда мне исполнилось девятнадцать лет, она умерла, а, умирая, все звала меня, называя всевозможными ласковыми именами.
Только Юрка держался в стороне. Совершенно невозможно было понять, что с ним делается. Работал он вяло, был
мрачен. Давно погасла сверкающая его улыбка. Иногда напивался пьян, и тогда бузил, вызывающе поглядывал на Лельку, что-то бормотал, чего нельзя было разобрать. Близкие их отношения давно уже, конечно, прекратились. Он
становился Лельке тягостен, и никакой даже не было охоты добираться, отчего он такой.
А с переездом в город Павел
стал особенно
мрачен и нервен, и Сергей Андреич боялся за себя, что не сумеет говорить достаточно спокойно и внушительно.