Неточные совпадения
Было свежее майское утро, и с неба падала изобильная роса. После бессонной и бурно проведенной ночи глуповцы улеглись спать, и
в городе царствовала тишина непробудная. Около деревянного домика невзрачной наружности суетились какие-то два парня и мазали дегтем ворота. Увидев панов, они, по-видимому, смешались и
спешили наутек, но были остановлены.
— Это мы хорошо сделали, что теперь ушли, — заторопилась, перебивая, Пульхерия Александровна, — он куда-то по делу
спешил; пусть пройдется, воздухом хоть подышит… ужас у него душно… а где тут воздухом-то дышать? Здесь и на улицах, как
в комнатах без форточек. Господи, что за
город!.. Постой, посторонись, задавят, несут что-то! Ведь это фортепиано пронесли, право… как толкаются… Этой девицы я тоже очень боюсь…
— Точно установлено: на всех заставах — войска, мосты охраняются,
в город пускать не будут… Я
спешу, господа, мне нужно доложить…
Поехали. Стало холоднее. Ветер с Невы гнал поземок,
в сером воздухе птичьим пухом кружились снежинки. Людей
в город шло немного, и шли они не
спеша, нерешительно.
Вот он сидит у окна своей дачи (он живет на даче,
в нескольких верстах от
города), подле него лежит букет цветов. Он что-то проворно дописывает, а сам беспрестанно поглядывает через кусты, на дорожку, и опять
спешит писать.
Я во что-нибудь ценю, когда от меня у вас заблестят глаза, когда вы отыскиваете меня, карабкаясь на холмы, забываете лень и
спешите для меня по жаре
в город за букетом, за книгой; когда вижу, что я заставляю вас улыбаться, желать жизни…
— Надо сказать, что было: правду. Вам теперь, — решительно заключила Татьяна Марковна, — надо прежде всего выгородить себя: вы были чисты всю жизнь, таким должны и остаться… А мы с Верой, после свадьбы Марфеньки, тотчас уедем
в Новоселово, ко мне, навсегда…
Спешите же к Тычкову и скажите, что вас не было
в городе накануне и, следовательно, вы и
в обрыве быть не могли…
Я узнал от смотрителя, однако ж, немного: он добавил, что там есть один каменный дом, а прочие деревянные; что есть продажа вина; что господа все хорошие и купечество знатное; что зимой живут
в городе, а летом на заимках (дачах), под камнем, «то есть камня никакого нет, — сказал он, — это только так называется»; что проезжих бывает мало-мало; что если мне надо ехать дальше, то чтоб я
спешил, а то по Лене осенью ехать нельзя, а берегом худо и т. п.
На последних пятистах верстах у меня начало пухнуть лицо от мороза. И было от чего: у носа постоянно торчал обледенелый шарф: кто-то будто держал за нос ледяными клещами. Боль невыносимая! Я
спешил добраться до
города, боясь разнемочься, и гнал более двухсот пятидесяти верст
в сутки, нигде не отдыхал, не обедал.
Все встали и отправились на террасу, за исключением Гедеоновского, который втихомолку удалился. Во все продолжение разговора Лаврецкого с хозяйкой дома, Паншиным и Марфой Тимофеевной он сидел
в уголке, внимательно моргая и с детским любопытством вытянув губы: он
спешил теперь разнести весть о новом госте по
городу.
Спеша поскорее уйти от подобной сцены, Калинович попал на Сенную, и здесь подмокшая и сгнившая
в возах живность так его ошибла по носу, что он почти опрометью перебежал на другую сторону, где хоть и не совсем приятно благоухало перележавшею зеленью, но все-таки это не был запах разлагающегося мяса. Из всех этих подробностей Калинович понял, что он находится
в самой демократической части
города.
— Вы теперь несколько дней должны остаться во Франкфурте, — сказала ему Джемма, — куда вам
спешить? Веселей
в другом
городе не будет. — Она помолчала. — Право, не будет, — прибавила она и улыбнулась. Санин ничего не отвечал и подумал, что
в силу пустоты своего кошелька ему поневоле придется остаться во Франкфурте, пока не придет ответ от одного берлинского приятеля, к которому он собирался обратиться за деньгами.
На этом месте разговор по необходимости должен был прерваться, потому что мои путники въехали
в город и были прямо подвезены к почтовой станции, где Аггей Никитич думал было угостить Мартына Степаныча чайком, ужином, чтобы с ним еще побеседовать; но Пилецкий решительно воспротивился тому и, объяснив снова, что он
спешит в Петербург для успокоения Егора Егорыча, просил об одном, чтобы ему дали скорее лошадей, которые вслед за громогласным приказанием Аггея Никитича: «Лошадей, тройку!» — мгновенно же были заложены, и Мартын Степаныч отправился
в свой неблизкий вояж, а Аггей Никитич, забыв о существовании всевозможных контор и о том, что их следует ревизовать, прилег на постель, дабы сообразить все слышанное им от Пилецкого; но это ему не удалось, потому что дверь почтовой станции осторожно отворилась, и пред очи своего начальника предстал уездный почтмейстер
в мундире и с лицом крайне оробелым.
Нередко у скоморохов случались драки с толпами оборванных нищих, которые из
городов и монастырей
спешили в Слободу поживиться царскою милостыней.
Хозяин послал меня на чердак посмотреть, нет ли зарева, я побежал, вылез через слуховое окно на крышу — зарева не было видно;
в тихом морозном воздухе бухал, не
спеша, колокол;
город сонно прилег к земле; во тьме бежали, поскрипывая снегом, невидимые люди, взвизгивали полозья саней, и все зловещее охал колокол. Я воротился
в комнаты.
В это утро безработные
города Нью-Йорка решили устроить митинг. Час был назначен ранний, так, чтобы шествие обратило внимание всех, кто сам
спешит на работу
в конторы, на фабрики и
в мастерские.
Обо всём думалось двойственно и противоречиво, но всё-таки он не
спеша оделся, вышел за ворота, поглядел на
город и — нога за ногу пошёл
в поле, покрытое жаркой тьмой.
Их любовь к природе внешняя, наглядная, они любят картинки, и то ненадолго; смотря на них, они уже думают о своих пошлых делишках и
спешат домой,
в свой грязный омут,
в пыльную, душную атмосферу
города, на свои балконы и террасы, подышать благовонием загнивших прудов
в их жалких садах или вечерними испарениями мостовой, раскаленной дневным солнцем…
В полдень обыкновенно исправник проезжал на паре по улице; это он ехал из своего подгородного имения
в полицейское правление, но Ивану Дмитричу казалось каждый раз, что он едет слишком быстро и с каким-то особенным выражением: очевидно,
спешит объявить, что
в городе проявился очень важный преступник.
Видели, как она на полпути остановилась и, сбросив с головы капюшон плаща, долго смотрела на
город, а там,
в лагере врагов, заметили ее, одну среди поля, и, не
спеша, осторожно, к ней приближались черные, как она, фигуры.
В августе Редька приказал нам собираться на линию. Дня за два перед тем, как нас «погнали» за
город, ко мне пришел отец. Он сел и не
спеша, не глядя на меня, вытер свое красное лицо, потом достал из кармана наш городской «Вестник» и медленно, с ударением на каждом слове, прочел о том, что мой сверстник, сын управляющего конторою Государственного банка, назначен начальником отделения
в казенной палате.
Она нуждалась
в нравственной поддержке — это было очевидно. Маша уехала, доктор Благово был
в Петербурге, и
в городе не оставалось никого, кроме меня, кто бы мог сказать ей, что она права. Она пристально вглядывалась мне
в лицо, стараясь прочесть мои тайные мысли, и если я при ней задумывался и молчал, то она это принимала на свой счет и становилась печальна. Приходилось все время быть настороже, и когда она спрашивала меня, права ли она, то я
спешил ответить ей, что она права и что я глубоко ее уважаю.
В русских траншеях открыли новую батарею
в самом близком расстоянии от
города: двадцатичетырех фунтовые ядра с ужасным визгом прыгали по кровлям домов; камни, доски, черепицы сыпались, как град, на улицу; и все проходящие
спешили укрыться по домам.
—
Спешить,
спешить! — вскричала она, встрепенувшись. —
В ней главная беда, главная опасность, и если все эти мерзавцы нас не оставят одних, раззвонят по
городу, — что, уж верно, и сделано, — то все пропало! Она не выдержит этой всей кутерьмы и откажется. Во что бы то ни стало и немедленно надо увезти князя
в деревню! Слетаю сама сперва, вытащу моего болвана и привезу сюда. Должен же он хоть на что-нибудь, наконец, пригодиться! А там тот выспится — и отправимся! — Она позвонила.
Как только ударял
в Киеве поутру довольно звонкий семинарский колокол, висевший у ворот Братского монастыря, то уже со всего
города спешили толпами школьники и бурсаки.
Репетиции или, лучше сказать, смотр костюмов назначены были не вовремя, поутру, потому что наш режиссер, известный художник Р*, приятель и гость нашего хозяина, по дружбе к нему согласившийся взять на себя сочинение и постановку картин, а вместе с тем и нашу выучку,
спешил теперь
в город для закупок по бутафорской части и для окончательных заготовлений к празднику, так что времени терять было некогда.
Их громадность
в состоянии подавить и не одного Макара Алексеича, который сознается: «Случается мне рано утром, на службу
спеша, заглядеться на
город, как он там пробуждается, встает, дымится, кипит, гремит, — тут иногда пред таким зрелищем так умалишься, что как будто бы щелчок какой получил от кого-нибудь по любопытному носу, да и поплетешься, тише воды, ниже травы, своею дорогою и рукой махнешь!..» Подобное же впечатление производят чудеса современной цивилизации, нагроможденные
в Петербурге, на Аркадия, друга Васи Шумкова.
Во-вторых: все те, которые чему-нибудь учились, но постоянно терзаются мыслью, что вы сомневаетесь
в том, что они что-нибудь знают; преследуемые постоянно такой мыслью, они
спешат скреплять каждое ваше слово анекдотом из древней истории, приводят часто ни к селу, ни к
городу ученые цитаты и страшно злоупотребляют словами: Цицерон, анахронизм, Буцефал, Муций Сцевола, Абботсфордское аббатство, псевдоним, Гораций Коклес, и проч., и проч.
Гости один за другим разъезжались… Прежде всех
в дорогу пустился удельный голова с Ариной Васильевной.
Спешил он пораньше добраться домой, чтоб на ночь залечь во ржах на любимую перепелиную охоту. Поспешно уехал и Марко Данилыч с дочерью. Поехал не прямо домой: ожидая с Низовья рыбного каравана, решил встретить его на пристани, кстати же
в городе были у него и другие дела.
«
В настоящее время, когда вся Россия
спешит обновиться и обогатиться плодами прогресса и европейской цивилизации, — вещала эта статейка, — и наш далекий
город Славнобубенск тоже не отстает от других своих собратов, раскинутых на всем могуче необъятном пространстве нашей родной, широкой матушки-Руси.
Народ торопился на свое гулянье,
спеша воспользоваться несколькими часами, когда наконец и
в воздухе потеплело, и
в городе как будто поуспокоилось чуточку после целых двенадцати суток беспокойств, страха и пожарной передряги.
И доктор и Ашанин обратили невольное внимание на малайца. Он вдруг как-то молитвенно сложил свои руки у груди, устремив почтительный взгляд на воду. Наши путешественники взглянули
в ту сторону и совсем близко увидели на поверхности воды большую голову каймана со светящимися глазами, плывшего не
спеша к берегу… Через минуту он нырнул и выплыл уже значительно впереди. Чем ближе приближалась шлюпка к
городу, тем чаще встречались эти гады.
Был поздний вечер 24 декабря. Я прибыл на Установскую почтовую станцию, отстоящую
в двадцати пяти верстах от главного
города Енисейской губернии — Красноярска — места моего служения, куда я
спешил, возвращаясь из командировки. На дворе стояла страшная стужа; было около сорока градусов мороза, а к вечеру поднялся резкий ветер и начинала крутить вьюга.
Легкий отряд Чернышова, которым командовал Тотлебен, напал на этот
город внезапно. Гарнизон Берлина состоял всего из трех батальонов. Поспешно бросились к нему на помощь небольшие прусские отряды. Пруссаков разогнали, и
в то время, когда сам Фридрих
спешил к своей столице, она была занята русскими, которые наложили на нее контрибуцию и, разграбив окрестности,
в особенности загородные дворцы, поспешно ушли. На Берлин же направились австрийцы под предводительством Ласси, но опоздали.
Местные власти с неутомимой энергией
спешили привести
в порядок
город и завод,
в сладкой надежде хотя на одно слово похвалы полудержавного властелина, хотя на один взгляд одобрения.
Исполинские Альпийские горы, покрытые снегами, представили для них изумительное, невиданное до тех пор зрелище. Дорога
в горах становилась все затруднительнее и затруднительнее, но, несмотря на это, Суворов продолжал идти безостановочно вперед,
спеша к
городу Белинцону, расположенному у подошвы горы Сен-Готард. Там должны были быть наготове, по крайней мере, уверяли австрийские военные власти, мулы, которыми Австрия обязалась снабдить русские войска для подвоза орудий и провианта.
Помолвка и обручение были через несколько дней и изумили весь
город. Семейство предводителя, Пшеницыны и многие другие от души радовались этому событию. Сыскались, однако же люди, которые заметили, что дочери бедного соляного пристава выпало такое высокое счастие не по рангу. Селезнев с отчаяния
спешил уехать
в отпуск.
Хабар
спешил отрядить достаточное число охотников, которые должны были сопутствовать бывшему тверскому властителю до первого яма; сам
спешил с Холмским
в город, чтобы остановить разлив пламени и напрасное кровопролитие.
В Москве, как только он въехал
в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадною дворней, как только он увидал — проехав по
городу — эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не
спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и московский Английский клуб, — он почувствовал себя, до́ма,
в тихом пристанище.