Неточные совпадения
— И это мне в наслаждение! И это мне не в боль, а в наслаж-дение, ми-ло-сти-вый го-су-дарь, — выкрикивал он, потрясаемый за волосы и даже раз стукнувшись лбом об пол. Спавший на полу ребенок проснулся и заплакал.
Мальчик в углу не выдержал, задрожал, закричал и бросился к сестре в страшном испуге, почти в припадке. Старшая девочка дрожала со
сна, как лист.
В одном месте опекун, а в другом бабушка смотрели только, — первый, чтобы к нему в положенные часы ходили учителя или чтоб он не пропускал уроков в школе; а вторая, чтоб он был здоров, имел аппетит и
сон, да чтоб одет он был чисто, держал себя опрятно, и чтоб, как следует благовоспитанному
мальчику, «не связывался со всякой дрянью».
Когда же он, больной и испорченный от нездоровой работы, пьянства, разврата, одурелый и шальной, как во
сне, шлялся без цели по городу и сдуру залез в какой-то сарай и вытащил оттуда никому ненужные половики, мы все достаточные, богатые, образованные люди, не то что позаботились о том, чтобы уничтожить те причины, которые довели этого
мальчика до его теперешнего положения, а хотим поправить дело тем, что будем казнить этого
мальчика.
И вдруг Нехлюдов вспомнил, что точно так же он когда-то давно, когда он был еще молод и невинен, слышал здесь на реке эти звуки вальков по мокрому белью из-за равномерного шума мельницы, и точно так же весенний ветер шевелил его волосами на мокром лбу и листками на изрезанном ножом подоконнике, и точно так же испуганно пролетела мимо уха муха, и он не то что вспомнил себя восемнадцатилетним
мальчиком, каким он был тогда, но почувствовал себя таким же, с той же свежестью, чистотой и исполненным самых великих возможностей будущим и вместе с тем, как это бывает во
сне, он знал, что этого уже нет, и ему стало ужасно грустно.
Когда она померла,
мальчик Алексей был по четвертому году, и хоть и странно это, но я знаю, что он мать запомнил потом на всю жизнь, — как сквозь
сон, разумеется.
Мать не знала, в чем дело, и думала, что ребенка волнуют
сны. Она сама укладывала его в постель, заботливо крестила и уходила, когда он начинал дремать, не замечая при этом ничего особенного. Но на другой день
мальчик опять говорил ей о чем-то приятно тревожившем его с вечера.
— Эй, Васюк, вставай! — будил Груздев
мальчика лет десяти, который спал на подушках в экипаже счастливым детским
сном. — Пора, брат, а то я уеду один…
— Кто рано встает, тому бог подает, Иван Семеныч, — отшучивался Груздев, укладывая спавшего на руках
мальчика на полу в уголку, где кучер разложил дорожные подушки. — Можно один-то день и не поспать: не много таких дней насчитаешь. А я, между прочим, Домнушке наказал самоварчик наставить… Вот оно сон-то как рукой и снимет. А это кто там спит? А, конторская крыса Овсянников… Чего-то с дороги поясницу разломило, Иван Семеныч!
— Только не в доме… в доме ее не может быть! — прошептал, как сквозь
сон,
мальчик. — В доме она выть станет, надоест…
При входе в спальный вагон меня принял молодой малый в ловко сшитом казакине и в барашковой шапке с бляхой во лбу, на которой было вырезано: Артельщик.В суматохе я не успел вглядеться в его лицо, однако ж оно с первого же взгляда показалось мне ужасно знакомым. Наконец, когда вес понемногу угомонилось, всматриваюсь вновь и кого же узнаю? — того самого «
мальчика без штанов», которого я, четыре месяца тому назад, видел во
сне, едучи в Берлин!
Показаться перед нею не жалким мальчиком-кадетом, в неуклюже пригнанном пальто, а стройным, ловким юнкером славного Александровского училища, взрослым молодым человеком, только что присягнувшим под батальонным знаменем на верность вере, царю и отечеству, — вот была его сладкая, тревожная и боязливая мечта, овладевавшая им каждую ночь перед падением в
сон, в те краткие мгновенья, когда так рельефно встает и видится недавнее прошлое…
Он не ощущал ни жалости, ни сострадания к массе битых людей, но им овладевало утомляющее недоумение, оно превращалось в сонливость;
мальчик забивался куда-нибудь в укромный уголок и там, безуспешно стараясь разобраться в своих впечатлениях, обыкновенно засыпал кошмарным
сном.
Он долго внушал Шакиру нечто неясное и для самого себя; татарин сидел весь потный и хлопал веками, сгоняя
сон с глаз своих. А в кухне, за ужином, о постоялке неустанно говорила Наталья, тоже довольная и заинтересованная ею и
мальчиком.
Совиное лицо приказчика изумлённо вытянулось, дрогнуло, и вдруг, размахнувшись правой рукой, он ударил Илью по голове.
Мальчик упал со стоном и, заливаясь слезами, пополз по полу в угол лавки. Как сквозь
сон, он слышал звериный рёв хозяина...
Думая, что
мальчик рассказывает ему о каком-то волшебном
сне, и не зная, что отвечать ему, — Эдвардс ограничивался тем обыкновенно, что ласково проводил ему ладонью по волосам снизу вверх и добродушно посмеивался.
Пяти-шестилетний Анатоль был свидетелем грубых, отвратительных сцен; нервный и нежный
мальчик судорожно хватался за платье матери и не плакал, а после ночью стонал во
сне и, проснувшись, дрожа всем телом, спрашивал няню: «Папаша еще тут, ушел папаша?» Марья Валериановна чувствовала необходимость положить предел этому и не знала как. Обстоятельства, как всегда бывает, помогли ей.
Сквозь сладкий
сон, которым спят люди, полные надежд и упований, я слышал, как Челновский читал
мальчику нотацию, к которым тот давно привык и не обращал на них никакого внимания.
Мой
сон прошел. Молчаливая печаль этого места начинала захватывать меня, и я ждал почти с нетерпением, когда скрипнет дверь и старик с
мальчиком вернутся. Но их все не было…
Мой друг, студент Спиридонов, тогда маленький
мальчик, в черной траурной рубашке, пришел к отцу, чтобы поцеловать его руку и взять на
сон его благословение, но отец его был гневен и суров; он говорил с одушевлением ему: «Будь там», и указал ему вместо дверей в спальню — на двери в залу.
Итак, четыре
мальчика тихонько пробрались в курятник. Одноглазый старый петух, участник многих драк и боев, потерявший свой глаз в одном из таких сражений, с недоумением смотрел своим единственным глазом на вошедших поздних посетителей. Куры и цыплята, мирно отдыхавшие на жердочках и приготовившиеся уже расположиться ко
сну, разом всполошились и забегали по курятнику.
Наконец
мальчики, побежденные усталостью, сладко захрапели, а за ними следом захрапел и весь хутор, погрузившийся в крепкий
сон.
И один раз этот
мальчик лег спать и заснул. И во
сне он увидал, что идет один по лесу за грибами и вдруг из кустов выскочил волк и бросился на
мальчика.
Мальчику стало даже жарко во
сне…
Странные
сны в этот вечер снились
мальчику.
В доме же Дарьи Васильевны Потемкиной, в ее спальне, появилась люлька, где спал сладким
сном спеленутый здоровый новорожденный
мальчик.
Когда
мальчик впоследствии перешел на новое жилище, ему долго еще чудились жалобные стоны от железных ставней, которые так часто, наяву в темные вечера и сквозь
сон, заставляли жутко биться его детское сердце.
В верхних сенях встретили приезжих: малый лет двадцати с небольшим и
мальчик лет шестнадцати, прилично одетые, и немолодая женщина в платке на голове, которого одно крыло было на отлете, как у птицы, когда она ото
сна только что выправляется из гнезда.
— Валя! — испуганно шепнула Настасья Филипповна.
Мальчик глубоко вздохнул, но не пошевелился, словно окованный
сном смерти.
«Всё кончено», подумал он, и холодный пот выступил у него на лбу. Он растерянно подошел к кроватке, уверенный, что он найдет ее пустою, что нянька прятала мертвого ребенка. Он раскрыл занавески, и долго его испуганные, разбегавшиеся глаза не могли отыскать ребенка. Наконец он увидал его: румяный
мальчик, раскидавшись, лежал поперег кроватки, спустив голову ниже подушки и во
сне чмокал, перебирая губками, и ровно дышал.