Неточные совпадения
— Вы для возбуждения плоти, для
соблазна мужей трудной жизни пользуетесь искусствами этими, а они — ложь и фальшь. От вас, покорных рабынь гибельного демона, все
зло жизни, и суета, и пыль словесная, и грязь, и преступность — все от вас! Всякое тление души, и горестная смерть, и бунты людей, халдейство ученое и всяческое хамство, иезуитство, фармазонство, и ереси, и все, что для угашения духа, потому что дух — враг дьявола, господина вашего!
Государство само может делаться
злым и истребляющим, его всегда подстерегает
соблазн самодовлеющей власти.
У Достоевского было сложное отношение к
злу, которое многим может казаться
соблазном.
Возложить на Творца ответственность за
зло творения есть величайший из
соблазнов духа
зла, отравляющий источники религиозной жизни.
Идея всеобщего спасения, очень притягательная и заключающая в себе долю истины, легко превращается в
злой соблазн, когда она понимается в смысле спасения не только полноты бытия, но и самого
зла, которое есть небытие.
Женщина является для него исключительно
соблазном,
злым видением.
Это и есть идеология
зла, защита богоотступничества; это последний
соблазн,
соблазн Великого Инквизитора, это расслабленная женственность.
Нельзя отрицать язычества, безумно видеть в нем
злой соблазн; язычество было подлинным откровением, но первоначальным, неполным, односторонним, и были глубокие, мистические причины гибели язычества как религии.
Идеологическая защита
зла, сострадание к
злу есть великий
соблазн, от которого необходимо освободиться.
Соблазн этот с роковой неизбежностью ведет к отрицанию Творца и отнесению источника
зла к бессмысленному порядку природы, к внешней стихии, ни за что не отвечающей.
Так, игрок или пьяница, не выдержавший
соблазна и подпавший своей страсти, остается все-таки свободным признавать игру и пьянство или
злом, или безразличной забавой. В первом случае он, если и не тотчас избавляется от своей страсти, тем больше освобождается от нее, чем искреннее он признает истину; во втором же он усиливает свою страсть и лишает себя всякой возможности освобождения.
Неукротима дневная тоска моя, а ночами приходит
злая ревность и обидно терзает сердце сладостными
соблазнами.
«Да бог тебя простит, — отвечают, — но только я не люблю друга-потаковщика, а лучше люблю друга-стречника, и ты мне
соблазн. Разве благая от Бога принимая,
злого я не должна без ропота стерпеть? Нет; ты уйди скорее от меня: я лучше одна с моею покорностью хочу остаться!»
И он слегка
Коснулся жаркими устами
Ее трепещущим губам;
Соблазна полными речами
Он отвечал ее мольбам.
Могучий взор смотрел ей в очи!
Он жег ее. Во мраке ночи
Над нею прямо он сверкал,
Неотразимый, как кинжал.
Увы!
злой дух торжествовал!
Смертельный яд его лобзанья
Мгновенно в грудь ее проник.
Мучительный, ужасный крик
Ночное возмутил молчанье.
В нем было всё: любовь, страданье,
Упрек с последнею мольбой
И безнадежное прощанье —
Прощанье с жизнью молодой.
С тех пор как есть люди, разумные существа, они различали добро от
зла и пользовались тем, что до них в этом различении сделали люди, — боролись со
злом, искали истинный наилучший путь и медленно, но неотступно подвигались на этом пути. И всегда, заграждая этот путь, становились перед людьми различные
соблазны, суеверия и ложные учения, говорившие людям, что этого не нужно делать, что не нужно ничего искать, что им и так хорошо и нужно жить, как живется.
15)
Соблазны наказания, т. е. ложного представления о праве одних людей ради справедливости или исправления делать
зло людям...
Если люди живут в грехах и
соблазнах, то они не могут быть спокойны. Совесть обличает их. И потому таким людям нужно одно из двух: или признать себя виноватыми перед людьми и богом, перестать грешить, или продолжать жить грешной жизнью, делать дурные дела и называть свои
злые дела добрыми. Вот для таких-то людей и придуманы учения ложных вер, по которым можно, живя дурной жизнью, считать себя правыми.
Христос открыл людям то, что разделение между своими и чужими народами есть обман и
зло. И, познав это, христианин уже не может иметь чувство недоброжелательства к чужим народам, не может оправдывать, как он прежде делал, жестокие поступки против чужих народов тем, что другие народы хуже его народа. Христианин не может не знать того, что разделение его с другими народами есть
зло, что разделение — это
соблазн, и потому не может уже, как он делал это прежде, сознательно служить этому
соблазну.
«
Соблазнам должно прийти в мир», — сказал Христос. Я думаю, что смысл этого изречения тот, что познание истины недостаточно для того, чтобы отвратить людей от
зла и привлечь к добру. Для того, чтобы большинство людей узнало истину, им необходимо, благодаря грехам,
соблазнам и суевериям, быть доведенными до последней степени заблуждения и вытекающего из заблуждения страдания.
Такое состояние души, при котором человек не сознает того
зла, которое делает, бывает у человека тогда, когда он или не желает проверять разумом свое поведение, или, еще хуже, употребляет свой разум на оправдание своих поступков, когда он подпал
соблазнам и связанным с ними суевериям.
Здесь стирается характерное различие между верою и знанием:
соблазн оккультизма заключается именно в полном преодолении веры знанием (eritis sicut dei seientes bonum et malum [Будете, как боги, знать добро и
зло (лат.).
Правда, восставал иногда образ его перед душевными очами Дуни, но тотчáс же она старалась отогнать от себя этот «греховный помысл», посланный ей
злым и лукавым ради
соблазна…
Если и вообще ничего «священного» в объективированной истории никогда не было, а была лишь ложная сакрализация, то наделение качествами «священного» того, что есть предельное выражение мирового
зла, есть сатанический
соблазн.
На сердце Теркина стало помягче. Он не хотел помнить
зла: но не мог и лгать, надевать на себя личину или поддаваться
соблазну, чтобы сказать тотчас же потом: „Ты хотела добиться своего… Ну, а теперь прощай!“
Он раскрывает и новые
соблазны, подстерегающие эти апокалиптические течения русской мысли, предвидит появление утонченного, с трудом распознаваемого
зла.
Апокалиптичность русского народа, вопреки пророчествам Достоевского, не охранила его от
соблазна антихристова
зла.
Такое отношение к судам я нахожу в посланиях апостолов, в жизни же их, как мы все знаем, суды человеческие представлялись им тем
злом и
соблазном, которые надо сносить с твердостью и преданностью воле божией.
Христос открыл мне, что третий
соблазн, губящий мое благо, есть
соблазн клятвы. Я не могу не верить в это и потому не могу уже, как я делал это прежде, сам клясться кому-нибудь и в чем-нибудь и не могу уже, как я делал это прежде, оправдывать себя в своей клятве тем, что в этом нет ничего дурного для людей, что все делают это, что это нужно для государства, что мне или другим будет хуже, если я откажусь от этого требования. Я знаю теперь, что это есть
зло для меня и для людей, и не могу делать его.
Но мало того, что я знаю теперь, что разделение мое с другими народами есть
зло, губящее мое благо, — я знаю и тот
соблазн, который вводил меня в это
зло, и не могу уже, как я делал это прежде, сознательно и спокойно служить ему.
Третий
соблазн — это месть, называющаяся человеческим правосудием; не мсти и не отговаривайся тем, что тебя обидят, — неси обиды, а не делай
зла за
зло (38—42).
И ученик Христа может увереннее, чем Галилей, в виду всех возможных
соблазнов и угроз, утверждать: «И все-таки, не насилием, а добром только вы уничтожите
зло».
Но мало того, что я знаю это, я знаю теперь и тот
соблазн, который вводил меня в это
зло.
Если вы и я не хотим вникать в дело своим словом или деланием или неделанием поддерживаем заблуждение — мы повинны во всяком
зле и
соблазне.
Я знаю теперь, что самое страшное по своим последствиям
зло мира — убийство на войнах, заключения, казни, истязания людей совершаются только благодаря этому
соблазну, во имя которого снимается ответственность с людей, совершающих
зло.
Но мало того, что я знаю это, я знаю теперь и тот
соблазн, который уловлял меня в это
зло, и не могу уже служить ему.
«Мир положен во
зле» (1 Ион., V, 19) и «
соблазнам надлежит прийти» (Мф., XVIII, 7.
Неужто это не убеждает вас, что все это множество людей, чуждых всякой направленской тенденции, опытом знает, откуда приходит
зло и
соблазны?..
Антихристов
соблазн основан на том, что последнее
зло является в обличье добра, что этого последнего
зла нельзя различить по внешности, что
злая сила действует во имя блага человечества, во имя высоких, справедливых, прекрасных целей, во имя равенства и братства, во имя всеобщего счастья и благополучия.
Христос сказал мне: живи для блага, только не верь тем ловушкам —
соблазнам (σκάνδαλος), которые, заманивая тебя подобием блага, лишают этого блага и уловляют в
зло. Благо твое есть твое единство со всеми людьми,
зло есть нарушение единства сына человеческого. Не лишай себя сам того блага, которое дано тебе.
Но Христос не только показал мне это, но он ясно, без возможности ошибки перечислил мне в своих заповедях все до одного
соблазны, лишавшие меня этого естественного состояния единства, любви и блага и уловлявшие меня в
зло. Заповеди Христа дают мне средство спасения от
соблазнов, лишавших меня моего блага, и потому я не могу не верить в эти заповеди.
Если теперь я и могу в минуту забвения увлечься насилием для защиты себя и других или своей или чужой собственности, то я не могу уже спокойно и сознательно служить тому
соблазну, который губит меня и людей; я не могу приобретать собственности; не могу употреблять какое бы то ни было насилие против какого бы то ни было человека, за исключением ребенка, и то только для избавления его от предстоящего ему тотчас же
зла; не могу участвовать ни в какой деятельности власти, имеющей целью ограждение людей и их собственности насилием; не могу быть ни судьей, ни участником в суде, ни начальником, ни участником в каком-нибудь начальстве; не могу содействовать и тому, чтобы другие участвовали в судах и начальствах.
Но, зная теперь, что блудная похоть есть
зло для меня, я знаю, еще и тот
соблазн, который вводил меня прежде в него, и потому не могу уже служить ему.
Письма эти присылаются обыкновенно ближайшими родственниками детей и наичаще даже прямо родителями, и потому, казалось бы, тут ли быть какому-нибудь
злу или
соблазну, а между тем тут-то именно и есть и
зло, и
соблазн.
В обществе много
зла и
соблазнов, которые, может быть, не совсем правильно слагают на вину одной «городской культуры», но от чего бы оно ни шло, несомненно
зло есть, и всего вероятнее — оно есть от того, что в несовершенной природе человека есть наклонность ко
злу.
Христос открыл мне, что четвертый
соблазн, лишающий меня моего блага, есть противление
злу насилием других людей. Я не могу не верить, что это есть
зло для меня и других людей, и поэтому не могу сознательно делать его и не могу, как я делал это прежде, оправдывать это
зло тем, что оно нужно для защиты меня и других людей, для защиты собственности моей и других людей; не могу уже при первом напоминании о том, что я делаю насилие, не отказаться от него и не прекратить его.
Если я и теперь могу в минуту забвения подпасть блудной похоти, то не могу уже, зная тот
соблазн, который вводил меня в это
зло, служить ему, как я делал это прежде.
Соблазны величайшего
зла могут явиться в обличье добра.