Неточные совпадения
Одни за другими они подходили,
снимали друг
перед другом
шапки и картузы и становились кружком, опираясь на палки.
Через несколько секунд дело объяснилось: зоркие глаза начальника края успели из-за фартука усмотреть, что ученики, стоявшие в палисаднике, не
сняли шапок. Они, конечно, сейчас же исправили свою оплошность, и только один, брат хозяйки, — малыш, кажется, из второго класса, — глядел, выпучив глаза и разинув рот, на странного генерала, неизвестно зачем трусившего грузным аллюром через улицу… Безак вбежал в палисадник, схватил гимназиста за ухо и
передал подбежавшим полицейским...
— Что тут у вас! Беспорядки! Непочтительность! Полячки не
снимают перед начальством
шапок!
Они останавливались,
снимали шапки, крестились
перед Спасскими воротами, и над Кремлем по-прежнему сияло солнце, башенные часы играли «Коль славен наш Господь в Сионе», бронзовый Минин поднимал под руку бронзового Пожарского, купцы Ножевой линии, поспешно крестясь, отпирали лавки.
Мужик придет к нему за требой — непременно требует, чтобы в телеге приезжал и чтобы ковер ему в телеге был: «Ты, говорит, не меня, а сан мой почитать должен!» Кто теперь на улице встретится, хоть малый ребенок, и
шапки перед ним не
снимет, он сейчас его в церковь — и на колени: у нас народ этого не любит!
— Позвольте! — говорил он, отстраняя рабочих с своей дороги коротким жестом руки, но не дотрагиваясь до них. Глаза у него были прищурены, и взглядом опытного владыки людей он испытующе щупал лица рабочих.
Перед ним
снимали шапки, кланялись ему, — он шел, не отвечая на поклоны, и сеял в толпе тишину, смущение, конфузливые улыбки и негромкие восклицания, в которых уже слышалось раскаяние детей, сознающих, что они нашалили.
Весь он будто святой, и всяк, кто его видит, поневоле
перед ним
шапку снимет и поклонится…
Аггей Никитич почтительно
снял перед пани
шапку, и она ему низко-низко поклонилась.
— Чего наговорил?
Перед дураком
шапки не
снимают, известно. Чего ж он от ланцета кричит? Любил медок, люби и холодок, терпи, значит.
— Нет, — многозначительно говорил Никон, высоко подняв туго сжатый кулак, — я, понимаешь, такого бы человека хотел встретить, чтобы
снять мне
перед ним
шапку и сказать: покорнейше вас благодарю, что родились вы и живёте! Вот как!
Второе поразившее его обстоятельство было такого рода. Шел по базару полицейский унтер-офицер (даже не квартальный), — и все
перед ним расступались,
снимали шапки. Вскоре, вслед за унтер-офицером, прошел по тому же базару так называемый ябедник с томом законов под мышкой — и никто
перед ним даже пальцем не пошевелил. Стало быть, и в законе нет того особливого вещества, которое заставляет держать руки по швам, ибо если б это вещество было, то оно, конечно, дало бы почувствовать себя и под мышкой у ябедника.
— Да так, горе взяло! Житья не было от приказчика; взъелся на меня за то, что я не
снял шапки перед его писарем, и ну придираться! За все про все отвечай Хомяк — мочушки не стало! До нас дошел слух, будто бы здесь набирают вольницу и хотят крепко стоять за веру православную; вот я помолился святым угодникам, да и тягу из села; а сирот господь бог не покинет.
— Теперь не узнаете. Носит подвесную бороду, а Безухий и ходит и спит, не
снимая телячьей
шапки с лопастями: ухо скрывает. Длинный, худющий, черная борода… вот они сейчас
перед вами ушли от меня втроем. Злые. На какой хошь фарт пойдут. Я их, по старому приятству, сюда в каморку пускаю, пришли в бедственном положении, пока что в кредит доверяю. Болдохе сухими две красненьких дал… Как откажешь? Сейчас!
Когда Евсей открыл дверь,
перед ним, покачиваясь на длинных ногах, вытянулся высокий человек с чёрными усами. Концы их опустились к подбородку и, должно быть, волосы были жёсткие, каждый торчал отдельно. Он
снял шапку, обнажив лысый череп, бросил её на постель и крепко вытер ладонями лицо.
Когда Митрий вернулся с водой, Силантий спустил в бурак свои сухари и долго их размешивал деревянной облизанной ложкой. Сухари, приготовленные из недопеченного, сырого хлеба, и не думали размокать, что очень огорчало обоих мужиков, пока они не стали есть свое импровизированное кушанье в его настоящем виде.
Перед тем как взяться за ложки, они
сняли шапки и набожно помолились в восточную сторону. Я уверен, что самая голодная крыса — и та отказалась бы есть окаменелые сухари из бурака Силантия.
Все боятся Разуваева, никто не любит его, и в то же время все сознают, что Разуваева им не миновать. Вот уж полгода, как рабочие мои предчувствуют это, и в моих глазах самым заискивающим образом
снимают шапки перед ним.
Тут утром и вечером по длинным деревням, в которых каждый двор исполнял должность постоялого, происходила одна и та же проделка: кибитка останавливалась
перед крыльцом двора, и Афанасий или Илья, отстегивая край кожи,
сняв шапку, спрашивал отца: «Прикажете спросить?» «Спроси, — говорил отец, — да смотри, чтоб не было угару».
— Твои деньги, — звучным тенором ответил Мигун,
сняв шапку перед Ромасем.
Долго стояли тут в сенях старик-хозяин в синей сибирке и охотник в коротеньком полушубке, с поднятыми бровями и вытаращенными глазами; долго они тут перешептывались, куда-то просились, кого-то искали, зачем-то
перед всяким писцом
снимали шапки и кланялись и глубокомысленно выслушивали решение, вынесенное знакомым хозяину писцом.
Мужик. Сечет, батюшка, да как еще… за всякую малость, а чаще без вины. У нее управитель, вишь, в милости. Он и творит что ему любо. Не сними-ко
перед ним
шапки, так и нивесь что сделает. За версту увидишь, так тотчас
шапку долой, да так и работай на жару, в полдень, пока не прикажет надеть, а коли сердит или позабудет, так иногда целый день промает.
Федосья. Ты, басурман,
сними шапку-то!
Перед матерью надо как
перед иконой стоять… а ты — ишь, выпялился!
Тогда он ходит непременно по самой середине улицы и требует, чтобы
перед ним
снимали шапки.
«Проезжие торговцы коней хотят попоить», — думает Абрам, но видит, что один из них, человек еще не старый, по виду и одежде зажиточный,
сняв шапку, тихою поступью подходит к Абрамову дому и
перед медным крестом, что прибит на середке воротной притолоки, справляет уставной семипоклонный начáл.
— Ну, это ина статья, — заговорили бурлаки совсем другим уже голосом и разом
сняли перед хозяином картузы и
шапки. — Что ж ты, ваше степенство, с самого начала так не сказал? А то и нас на грех, и себя на досаду навел. Тебе бы с первого слова сказать, никто бы тебе супротивного слова не молвил.
Ты ему бумагу принес — обижается,
шапку перед ним
снял — обижается.
Среди толпы народа, валом валившей в Кремль, пробирались и наши знакомцы, Назарий и Захарий. У Боровицких ворот они слезли с лошадей и,
передав их с кое-какой поклажей своим холопам, приказали им ехать в дом их знакомого и родственника Назария — князя Стрига-Оболенского, а сами,
сняв шапки, перешли пешком через мост в Кремль и, смешавшись с все возраставшею толпою, стали подходить к Успенскому собору.
Услышав шум шагов, он насторожился, улыбка удовольствия появилась на его лице, он сделал даже несколько шагов по направлению приближающейся и вдруг очутился
перед Дарьей Николаевной. Улыбка исчезла с лица парня, он даже побледнел и сделал под первым впечатлением встречи движение, чтобы бежать, но быстро сообразил, что это невозможно,
сняв шапку, в пояс поклонился Салтыковой.
Снимая шапку, довольно поношенную (а это делал он с товарищем очень часто, в виду каждой церкви,
перед которой русский Бертран творил наскоро, слегка, крестные знамения, между тем как смиренник означал их глубоко, протяжно, ударяя себя в грудь),
снимая свою
шапку, он обнажал голову, едва окайменную какими-то ощипками седых волос.
Опомнится,
снимет перед битым
шапку, да еще поцелует его.
Среди толпы народа, валом валившей в Кремль, пробирались и наши знакомцы, Назарий и Захарий. У Боровицких ворот они слезли с лошадей и,
передав их с кое-какой поклажей своим холопам, приказали им ехать в дом их знакомого и родственника Назария — князя Стрига-Оболенского, а сами,
сняв шапки, перешли пешком через мост в Кремль и, смешавшись с все возраставшей толпой, стали подходить к Успенскому собору.
Новгород и Псков, не ломавшие ни
перед кем
шапки,
сняли ее
перед ним, да еще принесли в ней свою волю и золото; иго ханское свержено и переброшено за рубеж земли русской...
Он
снял свою черкесскую
шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него.