Неточные совпадения
Старик, сидевший с ним, уже давно ушел домой; народ весь разобрался. Ближние уехали домой, а дальние собрались к ужину и ночлегу в
лугу. Левин, не замечаемый народом, продолжал лежать
на копне и
смотреть, слушать и думать. Народ, оставшийся ночевать в
лугу, не спал почти всю короткую летнюю ночь. Сначала слышался общий веселый говор и хохот за ужином, потом опять песни и смехи.
Лягушка,
на лугу увидевши Вола,
Затеяла сама в дородстве с ним сравняться:
Она завистлива была.
И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться.
«Смотри-ка, квакушка, что, буду ль я с него?»
Подруге говорит. «Нет, кумушка, далёко!» —
«Гляди же, как теперь раздуюсь я широко.
Ну, каково?
Пополнилась ли я?» — «Почти что ничего». —
«Ну, как теперь?» — «Всё то ж». Пыхтела да пыхтела
И кончила моя затейница
на том,
Что, не сравнявшись с Волом,
С натуги лопнула и — околела.
Вскоре бабушка с Марфенькой и подоспевшим Викентьевым уехали
смотреть луга, и весь дом утонул в послеобеденном сне. Кто ушел
на сеновал, кто растянулся в сенях, в сарае; другие, пользуясь отсутствием хозяйки, ушли в слободу, и в доме воцарилась мертвая тишина. Двери и окна отворены настежь, в саду не шелохнется лист.
Сначала я был совершенно ничего и даже
на них сердился; жил в
Луге, познакомился с Лизаветой Макаровной, но потом, еще месяц спустя, я уже
смотрел на мой револьвер и подумывал о смерти.
— Да, в
Луге, прошлого года, — совершенно просто ответила она, садясь подле и ласково
на меня
посмотрев.
Клянусь вам от глубины души, что я
смотрю теперь
на встречу мою с ней в
Луге как
на перст провидения.
Я
посмотрел, куда он так пристально глядит: внизу террасы, по которой мы ехали,
на лугу паслась лошадь — вот и все.
«Тут!» — сказали они. «Что тут?» — «Пешкьюем надо». — «Где же Лена?» — спрашиваю я. Якуты, как и смотритель, указали назад,
на пески и
луга. Я
посмотрел на берег: там ровно ничего. Кустов дивно, правда, между ними бродит стадо коров да два-три барана, которых я давно не видал. За Лену их недавно послано несколько для разведения между русскими поселенцами и якутами. Еще
на берегу же стоял пастушеский шалаш из ветвей.
Я думал, что он хочет показать нам весь Паарль, а оказалось, что ему хотелось только
посмотреть, ходит ли еще
на лугу лошадь, которая его так озадачила в первый проезд.
За городом дорога пошла берегом. Я
смотрел на необозримый залив,
на наши суда,
на озаряемые солнцем горы, одни, поближе, пурпуровые, подальше — лиловые; самые дальние синели в тумане небосклона. Картина впереди — еще лучше: мы мчались по большому зеленому
лугу с декорацией индийских деревень, прячущихся в тени бананов и пальм. Это одна бесконечная шпалера зелени —
на бананах нежной, яркой до желтизны,
на пальмах темной и жесткой.
— Лучше… лучше. Там места привольные, речные, гнездо наше; а здесь теснота, сухмень… Здесь мы осиротели. Там у нас,
на Красивой-то
на Мечи, взойдешь ты
на холм, взойдешь — и, Господи Боже мой, что это? а?.. И река-то, и
луга, и лес; а там церковь, а там опять пошли
луга. Далече видно, далече. Вот как далеко видно…
Смотришь,
смотришь, ах ты, право! Ну, здесь точно земля лучше: суглинок, хороший суглинок, говорят крестьяне; да с меня хлебушка-то всюду вдоволь народится.
Левко
посмотрел на берег: в тонком серебряном тумане мелькали легкие, как будто тени, девушки в белых, как
луг, убранный ландышами, рубашках; золотые ожерелья, монисты, дукаты блистали
на их шеях; но они были бледны; тело их было как будто сваяно из прозрачных облак и будто светилось насквозь при серебряном месяце. Хоровод, играя, придвинулся к нему ближе. Послышались голоса.
Писарь сумрачно согласился. Он вообще был не в духе. Они поехали верхами. Поповский покос был сейчас за Шеинскою курьей, где шли заливные
луга. Под Суслоном это было одно из самых красивых мест, и суслонские мужики
смотрели на поповские
луга с завистью. С высокого правого берега, точно браною зеленою скатертью, развертывалась широкая картина. Сейчас она была оживлена сотнями косцов, двигавшихся стройною ратью. Ермилыч невольно залюбовался и со вздохом проговорил...
Разумеется, во всех этих случаях нельзя убить гусей много, стрелять приходится почти всегда в лет, но при удачных выстрелах из обоих стволов штуки три-четыре вышибить из стаи. также подъезжать к гусиным станицам или,
смотря по местности, подкрадываться из-за чего-нибудь, когда они бродят по сжатым полям и скошенным
лугам, когда и горох и гречу уже обмолотили и гусям приходится подбирать кое-где насоренные зерна и даже пощипывать озимь и молодую отаву. также довольно удачно напасть
на них в полдень, узнав предварительно место, где они его проводят.
Он не похож был
на наше описание раннею весною, когда вся пойма покрывалась мутными водами разлива; он иначе
смотрел после Петрова дня, когда по пойме лежали густые ряды буйного сена; иначе еще позже, когда по убранному
лугу раздавались то тихое ржание сосуночка, то неистово-страстный храп спутанного жеребца и детский крик малолетнего табунщика.
В этот сад выходили два окна залы (два другие окна этой комнаты выходили
на берег речки, за которою кончался город и начинался бесконечный заливной
луг), да в этот же сад
смотрели окна маленькой гостиной с стеклянною дверью и угловой комнаты, бывшей некогда спальнею смотрительши, а нынче будуаром, кабинетом и спальнею ее дочери.
Вихров, через несколько месяцев, тоже уехал в деревню — и уехал с большим удовольствием. Во-первых, ему очень хотелось видеть отца, потом —
посмотреть на поля и
на луга; и, наконец, не совсем нравственная обстановка городской жизни начинала его душить и тяготить!
Иной раз сходил бы за город,
посмотрел бы, что такая за зелень в
лугах называется, грудь хоть бы расшатал
на вольном воздухе — и вот нет да и нет!
Скучая, бедная княжна
В прохладе мраморной беседки
Сидела тихо близ окна
И сквозь колеблемые ветки
Смотрела на цветущий
луг.
Теперь, глядя в заволжские дали, я уже знал, что там нет пустоты, а прежде, бывало,
смотришь за Волгу, становится как-то особенно скучно: плоско лежат
луга, в темных заплатах кустарника,
на конце
лугов зубчатая черная стена леса, над
лугами — мутная, холодная синева.
Хорошо сидеть с ними и, слушая простое, понятное,
смотреть на берега Камы,
на сосны, вытянутые, как медные струны,
на луга, где от половодья остались маленькие озера и лежат, как куски разбитого зеркала, отражая синее небо.
Я поднялся в город, вышел в поле. Было полнолуние, по небу плыли тяжелые облака, стирая с земли черными тенями мою тень. Обойдя город полем, я пришел к Волге,
на Откос, лег там
на пыльную траву и долго
смотрел за реку, в
луга,
на эту неподвижную землю. Через Волгу медленно тащились тени облаков; перевалив в
луга, они становятся светлее, точно омылись водою реки. Все вокруг полуспит, все так приглушено, все движется как-то неохотно, по тяжкой необходимости, а не по пламенной любви к движению, к жизни.
Заря чуть-чуть окрашивала край горизонта, когда он был уже
на другом берегу и, покачиваясь в челноке,
посматривал в ту сторону дальних
лугов, где находилось Комарево.
— Дети! — скомандовал вдруг Басистов, — видите вы
на лугу ракиту;
посмотрим, кто скорее до нее добежит… Раз! два! три!
Ему ничего не дали, и он, крякнув, поплелся домой. Ольга потом стояла
на краю и
смотрела, как обе повозки переезжали реку бродом, как по
лугу шли господа; их
на той стороне ожидал экипаж. А придя в избу, она рассказала мужу с восхищением...
Приходская церковь была в шести верстах, в Косогорове, и в ней бывали только по нужде, когда нужно было крестить, венчаться или отпевать; молиться же ходили за реку. В праздники, в хорошую погоду, девушки наряжались и уходили толпой к обедне, и было весело
смотреть, как они в своих красных, желтых и зеленых платьях шли через
луг; в дурную же погоду все сидели дома. Говели в приходе. С тех, кто в Великом посту не успевал отговеться, батюшка
на Святой, обходя с крестом избы, брал по 15 копеек.
«Маменька! — стала звать, — маменька! если б ты меня теперь, душечка, видела? Если б ты, чистенький ангел мой,
на меня теперь
посмотрела из своей могилки? Как она нас, Домна Платоновна, воспитывала! Как мы жили хорошо; ходили всегда чистенькие; все у нас в доме было такое хорошенькое; цветочки мама любила; бывало, — говорит, — возьмет за руки и пойдем двое далеко… в
луга пойдем…»
На мысу рос тальник, стояла маленькая грязная водокачка, с тонкой высокой трубой
на крыше, а за мысом, уютно прикрытая зеленью, встала полосатая купальня, синяя и белая. Берег укреплён фашинником, по склону его поло́го вырезана дорожка, он весь густо усажен молодым березняком, а с верха, через зелёную гриву,
смотрит вниз,
на реку и в
луга, небольшой дом, приземистый, опоясанный стеклянной террасой, точно подавленный антресолями, неуклюжей башенкой и красным флюгером над нею.
— Конечно… Только вам-то неинтересно будет
смотреть на нашу мужицкую работу. Я-то уж себе придумал эпитимию… У нас
луга заливные, а есть одно вредное местечко, называется мысок. Трава
на нем жесткая, осока да белоус… Прошел ряд и точи косу. Работа тяжелая, ну, я этот мысок и выкошу. Братии-то и будет полегче.
А он подозвал полового, заказал ему всё, что было нужно, и перешёл в соседнюю комнату. В ней было три окна, все
на улицу; в одном простенке висела картинка, изображавшая охоту
на медведя, в другом — голую женщину. Тихон Павлович
посмотрел на них и сел за круглый столик, стоявший перед широким кожаным диваном, над которым опять-таки висела картина, изображавшая не то
луга, не то море в тихую погоду. В соседней комнате гудела публика, всё прибывавшая, звенели стаканы, хлопали пробки.
Лычковы, отец и сын, захватили у себя
на лугу двух рабочих лошадей, одного пони и мордатого альгауского бычка и вместе с рыжим Володькой, сыном кузнеца Родиона, пригнали в деревню. Позвали старосту, набрали понятых и пошли
смотреть на потраву.
— Буян не буян, а вашей барыне, сколь ни обидчица она была, не уступал, извините нас
на том. Тягаться тоже с ним за Полянские
луга вздумала, много взяла! Шалишь-мамонишь,
на грех наводишь! Ничего, говорит, ваша взяла, только
смотрите, чтобы после рыло не было в крови…
Под нею быстро проносились поля,
луга, реки и горы, которые ей, впрочем, было очень трудно рассматривать, потому что, вися
на прутике, она
смотрела назад и немного вверх, но кое-что все-таки видела и радовалась и гордилась.
Невтерпеж стало миршенцам
смотреть, как якимовские мужики пашут Орехово поле и косят заливные
луга на Рязановых пожнях.
Но та отнекивалась и отупелыми, распухшими от слез глазами
смотрела в окно. В окне бежали деревья, будки, дома, деревни, коровушки паслись
на лугу… И опять деревья… будки…
Их было много; они смеялись, и их звонкие, молодые голоса звенели друг о друга, как крылья играющих стрекоз, и было похоже не
на комнату в осенний ненастный вечер, а
на зеленый
луг, когда солнце
смотрит на него с полуденного июльского неба.